На небесном дне
Шрифт:
Фазиль – писатель Фазиль Искандер.
Бабель – писатель Исаак Бабель, частый гость на даче Всеволода и Тамары Ивановых; внук Бабеля проживал в сторожке Ивановых до вселения в неё автора.
Кома – Вячеслав Вс. Иванов, академик, лингвист, семиотик, литературовед, энциклопедист, человек, знающий более ста языков,
Лиля Брик – муза Маяковского, в последние годы жила на даче Ивановых, где и покончила с собой.
Драматург Шатров – создатель театральной Ленинианы Михаил Шатров, бывший сосед автора с противоположной от Пастернака стороны.
Куровод Егор – лауреат Ленинской премии за поэзию Егор Исаев, прославившийся в писательском посёлке разведением яйценоских кур.
Исаич – Александр Исаевич Солженицын, в период опалы жил на даче Чуковских в Переделкине.
Кинокритик В. – бывший критик и коллега автора по «Огоньку» Владимир Вигилянский, впоследствии священник и глава пресс-службы патриарха.
Олеся – доцент Литинститута, попадья и поэтесса Олеся Николаева, жена о. Владимира (Вигилянского), живут на улице Павленко.
Алексий – патриарх Московский и всея Руси Алексий II, загородная резиденция патриархов находится в Переделкине.
Братан, взбодрённый Лозанной, – лидер топографически близкой к Переделкину солнцевской группировки, спонсирующей переделкинский и новопеределкинский храмы в обмен на отпущение грехов, успешный предприниматель.
Мэрский скульптор – тот самый Зураб Церетели.
Юрий Щ. – тот самый Юрий Щекочихин.
Юрий К. – философ, литературовед и искусствовед Юрий Карякин, бывший советник Ельцина, старший друг автора.
Юрий Д. – замечательный исторический писатель Юрий Давыдов, тепло относившийся к автору.
Впервые «Улица Павленко» была опубликована в 1998 году, когда и была написана, в «Новой газете» с предисловием
VI. Удалённый доступ
Маленькая поэма нулевых
Посвящается любимой собаке
@
Эти обшарпанные стены,
щербатые ступени —
никуда не деться от них.
Эти голые лампочки, вестницы осени,
потолки слишком низкие, в прозелени,
полутюрьмы квартирок твоих.
Вот вошёл и на тумбочку бросил
плащ – опять начинается осень.
Сколько раз увяданье всего
в утешенье или в назиданье
намекнёт на твое умиранье
и забытое в спешке родство
с деревами, лугами, полями…
А на кухнях с посудой, с полами
неотмытыми – нету теперь
никого – лишь семья тараканов
собирается в недрах стаканов
и поёт про метель и про дверь.
Ультразвук этот выше и выше.
Вот и месяц с ухмылочкой вышел
из тумана и зырит в окно.
Ты его торопливо зашторишь
и задремлешь, баюкая то лишь,
что у нас и в ночи не темно…
Не темно! Потому что мы север
(вот и рифма – возьми её, сервер!).
И на сайте окликнут тебя
незнакомцы, любимые люди,
струны гуслей, а может быть, лютни,
возглас моря и воздух тепла.
И сейчас ты доделаешь то, что
было там невозможно и тошно
или страшно. И станешь опять
и главою большого семейства,
и добытчиком – так что уместно
к таракану тебя приравнять.
Ты не хуже его, не слабее
и прокормишь детей, не робея,
как ему удаётся всегда.
И о завтрашнем дне не придётся
думать в поте лица – все срастётся:
будет день – и тепло, и еда.
И по трубам по водопроводным
ты уйдёшь к небесам первородным
за великой подземной рекой…
Но вернёшься – и снова-здорово —
потолок вместо неба и крова
и детей твоих кормит другой.
@
Другой – это тот, кто умеет, что ты не умеешь,
что-то там мелешь, имейлишь,
а надо решать дела —
тот, кто пошёл на то, на что ты в уме лишь
решался, но испугался, дойдя до угла.
А женщине нужно лелеять себя и потомство —
ну хоть немного удобства,
чтоб не стыдиться людей.
А твой интеллект хвалёный годился ещё для знакомства,