На один удар больше
Шрифт:
И опять этот насмешливый, совсем неуместный на лицах наемных варваров взгляд.
Самый наглый из двоих (только он знал немецкий), Denis, взялся ему втолковывать:
– Ханс-Йорг, ну поймите. Георадар – очень сложный прибор, сродни компьютерному томографу. И в аренду он сдается только с квалифицированным оператором, желательно с инженером. Полдела – получить информацию, надо ведь ее расшифровать правильно. А непрофессионал может арматуру или пустую полость принять за искомое место.
Напарник сердито дернул того за рукав, разразился гневной тирадой
По условиям договора сопровождающим причиталось двадцать процентов от найденного – вероятно, надеялись все затраты отбить.
Отказываться Ханс-Йорг не стал. Но выяснилось: немедленно сотрудник со своим прибором прибыть не сможет. Надо возвращаться в Калининград и ждать до завтра.
6
На немецком – клиент проститутки, посетитель публичного дома.
Ханс-Йорг буркнул:
– Эта лишняя ночь – точно за вас счет.
– Согласны, – хладнокровно ответил Denis.
На следующий вечер снова приехали в поместье фон Маков. У полуразрушенного забора уже ждал старенький черный «Фольксваген»-фургон. Оттуда навстречу им выскочила – Ханс-Йорг глазам своим не поверил – фрау. На вид лет сорока, в лихой кепочке и ладно сидевшем комбинезончике.
– Это и есть ваш квалифицированный оператор? – иронически спросил Ханс-Йорг.
– Guten morgen, – смущенно поздоровалась она.
– Guten abend, – поправил немец и вздохнул.
Но когда фрау взялась за работу, снисходительности в нем поубавилось. Дело свое она, сразу видно, знала отлично. Обоих его гоношистых сопровождающих приспособила себе в помощники, требовательно на них покрикивала. Те послушно суетились.
И буквально через полчаса позвали к экрану лэптопа.
Амелия (так звали даму) указала на точку. Denis объявил:
– Здесь. Сомнений нет.
– Какой размер сокровища? – заволновался Ханс-Йорг.
– Небольшой, – виновато развел руками русский сопровождающий. – Что-то вроде кубышки или горшка. Глиняная посуда.
– Копайте, – обреченно приказал немец.
Перфораторы у кладоискателей оказались свои. Дорогие. Работали они умело и споро, Амелия топталась рядом, корректировала направление.
Уже через час метровый слой бетона оказался разрушен, и оттуда извлекли старинную амфору. Но маленькую, совсем маленькую!
Тот, кто немецкого не знал, что-то разочарованно прочирикал.
Denis растерянно перевел:
– Это примерно первый-второй век. Вряд ли принадлежит фон Макам.
– Открывайте, – велел Ханс-Йорг.
И уже через минуту в недоумении разглядывал десяток серебряных монет. Неужели это все?
Он гневно обернулся к фрау. Заорал:
– Ты плохо смотрела!
Та поняла без перевода, на глазах выступили слезы. Схватила его за
– Она высококвалифицированный специалист, – тихо сказал по-немецки Denis. – Вы зря сердитесь. Тут действительно больше ничего нет.
– Значит, надо расширить территорию поисков! Плевать на деньги, я все оплачу!
Но фрау благородно отвергла его предложение о дополнительной оплате. Согласилась задержаться просто так и прошла со своим прибором по еще большему радиусу. В отличие от металлоискателя на всякие пробки или единичные монетки георадар не реагировал. Однако никакого более серьезного схрона обнаружить не удалось.
Начинало светать.
Denis печально сказал:
– Ваш родственник, вероятно, ошибся. Или подшутить решил над своими будущими наследниками.
Напарник его что-то сердито буркнул по-русски.
– Что он сказал? – потребовал Ханс-Йорг.
Denis в смущении перевел: яйца надо вырывать за подобные шуточки.
– Это точно. Вырывать надо, – ледяным тоном ответствовал немец. – Только я пока не понял кому.
– А римские денарии – это деньги? – с интересом спросил Митя.
– Да. Монеты первого-второго века. С портретами императоров Августа и Нерона.
– Но это ведь очень здорово!
– Да, – кисло улыбнулся Богатов. – Монетка продается за три тысячи рублей, если постараться – можно за десять или даже двадцать. Но Ханс-Йорг совсем на другое рассчитывал. Фон Маки богатейшие люди были. А десять денариев – это, вероятно, заначка какого-то мелкого торговца янтарем. Калининградская область всегда им славилась. Племена эстиев, которые здесь тогда обитали, продавали солнечный камень римским купцам. Да, безусловная историческая ценность, но практической пользы никакой.
– Все равно интересно. А у тебя хоть одной случайно не осталось?
– Есть, – улыбнулся Денис.
Достал из кармана, продемонстрировал серебряный кругляшок с гордым профилем императора.
– И ей действительно две тысячи лет? – благоговейно спросил Митя.
– Точняк. Возьми себе. Будет талисман. Но если захочешь продать, на «Авито» не выставляй. Ищи коллекционера – больше дадут.
– Дядь Денис, как я могу продать талисман? – возмутился мальчик.
А Таня – она тоже слушала рассказ с интересом – резюмировала:
– Но вообще, конечно, обидно: рассчитывать на сокровища фон Маков, а найти мелкие монетки.
– Думаю, дедуля Ханс-Йорга сам при депортации вывез то, что безусловную ценность представляло. На эти деньги и дом сразу купил в Германии.
– Но зачем тогда карту закапывать? – пробормотал Митя.
– Я так считаю, для детей будущих, – пожал плечами Денис. – Их думал развлечь – поиском клада.
– Да, я бы не отказался такие денарии найти! – мечтательно сказал мальчик.
– Можем как-нибудь поехать в экспедицию. С моим приятелем. Он профессиональный кладоискатель, что-нибудь точно да обнаружим. Танюшка, ты с нами?