На осколках прошлого
Шрифт:
— Девочка моя, у тебя в запасе три месяца. По истечении этого срока газетчики всего мира узнают, что из себя на самом деле представляет подружка мистера Митчелла.
О, нет. Это не просто позор на всю жизнь для меня, это позор для Майкла…
— Тогда я расскажу, как ты содержал меня все эти восемнадцать лет. Я потяну тебя за собой.
Угрозы не есть хорошо. Боль обожгла щёку. Это не пощёчина, нет… Кулак. Будет синяк, твою мать.
— Я вижу, тебя надо заново воспитывать. Ну, так я этим займусь. Сколько у меня времени в запасе? На сколько ты прилетела?
— На три дня, — соврала я.
—
— Я не знаю, как достать такие огромные деньги! Поэтому и года будет мало!
— Не беспокойся, Ники. У меня есть план. Сейчас я тебе о нем расскажу. Присаживайся на диван и слушай внимательно. За каждый заданный вопрос — удар. В твоих интересах все понять с первого раза.
Я села на «диван», кривясь от отвращения про себя. С какой помойки он притащил это развалившееся нечто?
— Начну с того, что эти дни ты будешь жить здесь, — поухаживаешь за отцом. А насчёт того, что ты меня потянешь за собой, я так тебе скажу: после того, как я обнародую твои «секретные материалы», все, абсолютно все от тебя отвернутся. Журналисты выставят всё это в самом невыгодном свете. И никто тебе уже не поможет. Не дай бог, ты заикнёшься обо мне, — тебя найдут, и уже не пожалеют. Ты же помнишь, кем твой папочка работал, пока ты не родилась и не испортила его карьеру.
Верю, что никто не найдет. Даже собаки не откопают мои останки… Дорогой папочка постарается.
— Собственно, план. Ты втираешься в доверие к Митчеллу-младшему и достаешь деньги. Мне плевать, как ты это сделаешь. Но я знаю точно, что он неспроста появился в твоей жизни. Сама посуди, ты и он, — пренебрежительно бросил он. — Плюс, ты моя дочь. Что-то этот слизняк удумал, подбирается ко мне. Спустя столько лет…
— О чем ты? — шокировано спросила я. Что за чушь он нес? Бредятина!
— О том, что я должен знать о планах Майкла Митчелла. Ты будешь трахаться с ним так хорошо, чтобы он души в тебе не чаял, доченька. Будешь соглашаться на любые его прихоти. Заставишь его влюбиться в тебя. А потом — дело техники. Мне нужно знать, какого хрена он возник, как черт из табакерки.
Господи, господи… Что происходит?! В какие игры они все играют? И… Причем тут я? Как я оказалась под огнем, в самом центре мишени? Почему я, вообще, стала мишенью?
— Ты готов подложить меня под него, но ради чего? Ради каких-то своих догадок, ничем не подтвержденных? Скажи, ты никогда меня не любил? — горько спросила я. — Что я тебе сделала? Ну, что?
— Родилась. Этого достаточно. Ты убила Элизабет. Ты убила мою карьеру. Ты испортила всю мою жизнь, — он говорил с маниакальной убежденностью, зрачки моего «так называемого» папочки были расширены. — ТЫ погубила меня!
Боже, пусть только не убьет меня…
— Каким образом я убила твою карьеру?
— Когда всё вышло из-под контроля, Элизабет не было рядом, чтобы поддержать меня. Была только ты — вечная обуза. Какой от тебя толк? Позже меня отправили в отставку, объяснив это тем, что теперь у меня была семья, и я не мог справляться со своими обязанностями. Но семьи у меня не было. Только ты!
Сам виноват, упырь! Сам не смог справиться с проблемами, сам виноват, что тебя отправили в отставку! И у меня тоже не было семьи, только этот огрызок человека.
—
— Тебя это не касается, маленькая тварь. Не суй свой поганый нос в мои дела. Никогда. Ясно тебе?
— Ясно.
— Вот и чудненько. А теперь приберись здесь и приготовь мне поесть.
— Я бы предпочла остановиться в гостинице.
— Я сказал, что ты живёшь здесь. По крайней мере, пока не влюбишь в себя Митчелла, а там, может, и к нему переедешь. Ещё одно пререкание, и твоё воспитание начнётся прямо сейчас, — его руки красноречиво легли на ремень. — Зачем же жить в гостинице, тратить деньги, если у тебя есть родной отец с квартирой?
— Я… не буду причинять Майклу боль. Он этого не заслужил.
Не заслужил, хоть и оказался козлом.
— Насколько же ты тупая, девочка моя. Я не спрашивал, будешь ты что-то делать или нет. Я поставил перед тобой условие. Невыполнение равно обличению тебя, любимой. Вернусь вечером, и для тебя же будет лучше, если всё будет так, как надо. Приберись тут и поесть приготовь. Да, и сделай так, чтобы я тебя не видел. Потеряйся до вечера, хорошо?
Сучий выродок!
— А если попытаешься сбежать, придут мои друзья. То есть, уже будет не один Итан… Ты поняла меня, Ники.
— Поняла, — огрызнулась я.
Наконец-то он ушёл, и я смогла вздохнуть спокойно. Правда, спокойствие длилось недолго. Слезы накрыли меня волной цунами. Я разревелась, как маленькая. Сползла на грязный пол и заплакала. Что же делать? Он запер меня в этой каморке и ушел. Боже мой, кошмар наяву! Майкл даже видеть меня не захочет, мы с ним так расстались. А что, если все ему попытаться рассказать? Не выйдет… нет… Папаша не пожалеет никого. Я знала, что у него остались влиятельные знакомые со времен работы в Сенате. Он погубит не только меня, но и Майкла тоже. Я не могла так подставить Майкла. Лучше обмануть его, возможно, придется украсть у него деньги, но это, несомненно, лучше, чем ставить крест на его карьере, опозорить его. Он был не последним человеком в этой стране, я не могла так поступить с ним… Не могла. Прости, Майкл. Но о чем говорил этот сумасшедший? С чего он взял, что Майкл что-то затеял? Одни загадки, черт бы побрал придурошного алкоголика и, по совместительству, моего отца!
Остаток первого дня в гостях у отца я провела в роли Золушки. Я вычистила эту каморку, как смогла, но разве можно превратить помойку в отель класса люкс? Готовить пришлось из того, что есть, то есть, из тараканов и банки супа. Вечером мне было выдано место на диване без постельного белья. Процесс сопровождался ещё одной лекцией на тему моего ничтожества. Меня затолкали в кладовую и закрыли. Супер. Сны мне снились соответствующие. Мрачные, страшные и угнетающие.
* * *
— Все-таки вернулся?
— Как видишь.
— Не простила?
— Черт, Мэтт, да ты — капитан очевидность! Так и будешь продолжать задавать тупые вопросы? — Взорвался Майкл, расхаживая по комнате.
— Прости, друг. А они — реально тупые. Как и ты!
— Мэтт…
— Что, Микки? А как еще я могу тебя назвать? Если влюбился, имей смелость признаться в этом! Не нужно прикрываться дурацкими записками и дебильными мотивами. Не нужно вешать мне на уши лапшу, понял?