На острие клинка

Кашнер Эллен

— Скажите, а кого вы бы назвали лучшими?

— Разумеется, мечников, — Эплторп выставил вперед руку, чтобы помощники сняли с нее перчатку. — Я говорю о людях, зарабатывающих себе на жизнь, сражаясь на смерть, о людях, которые должны всякий раз побеждать. Таких, разумеется, очень немного, большинству удается протянуть пару лет, а потом они либо гибнут, либо устраиваются на непыльную работенку телохранителя где-нибудь на Всхолмье или подыскивают себе что-нибудь еще попроще.

— А откуда они вообще берутся?

Эплторп пожал плечами:

— Вы

хотите спросить, у кого они учатся? Кто знает… Я пошел в ученичество к одному сумасшедшему старику. Половину всего времени обучения он пил, зато на трезвую голову ему не было равных. Если есть желание, выучиться можно всегда, — он махнул рукой, словно отгоняя мошек, — только здесь у вас этого не получится. На это надо тратить не два часа в неделю, а гораздо больше.

Наставник попал в точку. Вскоре друзья Майкла уже придумывали всякие небылицы, пытаясь объяснить частое отсутствие молодого лорда. Кто-то поговаривал, что он нашел себе любовницу из простолюдинок, кто-то — что он отыскал себе гениального портного, живущего на каком-то чердаке. Некоторые видели Майкла возле конюшен и утверждали, что он готовит коня к весенним скачкам. При этом никто не мог привести достаточных доказательств своей правоты.

Проявляя всяческую осторожность, Майкл ходил на занятия к Эплторпу каждый день, а раз в неделю брал индивидуальный урок.

* * *

Лорд Горн отреагировал на слова Майкла, прозвучавшие во время прогулки, весьма недвусмысленно, отправив в Приречье письмо Сент-Виру. На следующий день после того, как Ричард встретился с Катериной в «Трех ключах», Алек принес домой из таверны Розалии послание. Сент-Вир как раз только что встал. Голова не болела, его не тошнило, однако, на всякий случай, мечник двигался с большой осторожностью. Очень хотелось пить, и, когда вернулся Алек, Ричард с жадностью глотал колодезную воду. Алек помахал перед другом большим листом пергамента:

— Письмо. Тебе. Лежало у Розалии со вчерашнего дня. Заказов у тебя, смотрю, совсем как у новичка-первогодки.

— Дай взглянуть, — Ричард внимательно изучил оттиснутый на воске герб. — Вот это да! — рассмеялся мечник, вспомнив, что он уже видел этот герб на воротах, ведущих в зимний сад, где состоялся недавний бой. — Это же от лорда Горна!

— Знаю, — сдержанно произнес Алек.

Ричард тряхнул бумагу, и письмо развернулось. Мечник сразу не заметил, что Алек уже успел ловко срезать печать.

— Тонкая работа, — одобрительно кивнул Сент-Вир. — А закреплять назад все как было, тебя не учили?

— Обычно я этим не утруждаюсь, — блаженно ответил он.

— Ну и что там написано? — спросил Ричард. — Чего от меня хочет Горн? Он желает меня нанять или тащит в суд за то, что я переломал у него все кусты?

— Я еще не читал. Просто хотелось узнать, от кого это. Почерк просто отвратительный, бьюсь об заклад, что писал он сам. Секретаря с такой куриной лапой просто не стали бы держать.

— Умница

Горн, — с сарказмом произнес Ричард. — Не желает, чтобы секретарь узнал, что он хочет меня нанять, но при этом его не волнует, что его герб увидит все Приречье. Что там написано? — снова спросил мечник, но опять не получил ответа. — Алек задыхался от смеха. — Вдохни поглубже, — посоветовал Сент-Вир, — я не понимаю ни слова.

— Он тут такое городит, — не в силах с собой совладать, Алек продолжал хохотать. — Напыщенный идиот… он хочет… он думает…

— Я сейчас тебе снега на спину насыплю, — пригрозил Ричард. — От истерики очень помогает.

«Как вам, вне всякого сомнения, известно, — громко стал читать Алек, — находившийся у меня на службе Де Марис в прошлом месяце столкнулся с чудовищным несчастьем, связанным с отправлением его непосредственных обязанностей». То есть Горн просто хочет сказать, что ты убил. Де Мориса. «Чудовищное несчастье»… Интересно, а наш лорд вообще знает о каламбурах?

— Что там дальше? Чего ему надо? Он желает принести извинения? Если ему нужен мечник в особняк, передай ему, что я беру двадцать… нет, тридцать роялов в день. Нет, лучше в час.

— Погоди, тут не об этом… «К счастью, случившееся может обернуться вам на пользу, поскольку я готов предложить вам работу как раз того рода, что вы предпочитаете, и я нисколько не сомневаюсь, что вы ответите мне согласием».

— Теперь я окончательно убедился, — Ричард кинул нож в потолок. — Ты прав. Он идиот. Напиши, что я отказываюсь.

— Ну перестань, Ричард, — весело проговорил Алек. — Если он идиот, это еще не значит, что нам повредят его деньги.

— Может, ты и удивишься, — Сент-Вир подпрыгнул и, вцепившись в рукоять, вырвал воткнувшийся в потолок нож, — но должен тебе сказать — я на дураков не работаю. Им нельзя доверять. Кроме того, раз Горн нанял Де Мариса, он мало знает о мечниках.

— Да им плевать, кого нанимать. Они просто гонятся за модой.

— Я знаю, — невозмутимо произнес Ричард. — Кого он хочет, чтобы я убил?

— Ну что ты говоришь! Не убил, а вызвал. Мы же джентльмены, несмотря на то что некоторые из присутствующих здесь не умеют читать и писать. — Алек отставил руку с пергаментом и, искоса на него поглядывая, прочитал: — «Имеется дело чести, затронувшее мою честь»… ой, нет, извиняюсь, это зачеркну-то — «…затронувшее мою душу и оставившее в ней глубокую рану, к-к-оторую…»

— Спокойнее, Алек.

«…может излечить лишь удар клинка! Суть нанесенной мне обиды не должна вас волновать. Я готов заплатить за ваши услуги сорок роялов. За эту сумму по законам чести и достоинства вам надлежит представлять меня в поединке насмерть, вызов на который должен быть брошен лорду Майклу Годвину Амберлейскому».

— Это еще кто такой?

— Какая разница? Ты можешь его прикончить и поспеть к ужину, а в кармане у тебя будут сорок роялов. Заработанных по законам чести и достоинства.