На открытых колёсах
Шрифт:
На следующем, более медленном витке я немного пришёл в себя и всё мысленно взвесил. Раз на прямых я по техническим причинам проигрывал, необходимо было обратить внимание на повороты: шиканы, полуокружность и углы под девяносто или сто двадцать. Ведь когда я вписывался в изгибы трека, то ощущал у болида шестым чувством гонщика определённый запас устойчивости, который я мог увеличить, маленько подгазовывая, и отыграть таким способом хотя бы по паре сотых на каждом повороте и до полусекунды за круг.
Всю оставшуюся квалификацию я проверял придуманный метод. Не сказать чтобы сильно помогло: показанный
Час назад мне передали, что проблема устранена. Механики заменили все неисправные детали, и машина снова заработала как часы. Перед выездом из бокса я проверил движок на холостом ходу – обороты легко увеличивались до наивысшего уровня. Наиграть на моторе гимн России, как Виталий Петров, не смогу, но побороться за очки – вполне. И это уже что-то.
…И вот я вслед за остальными пятнадцатью участниками этапа подъезжаю после прогревочного круга к стартовой решётке.
Моё место самое дальнее от светофоров, я замыкаю восьмой ряд. Будет сложно, если учитывать, что прямо передо мной – те, у кого есть причины агрессивно оборонять от меня свои позиции, но это тоже опыт. Как сейчас говорят, экспириенс. Неприятно, однако, возможно, необходимо.
Были же в гонках прецеденты, когда кто-то прорывался из конца пелотона и выигрывал заезд! Вспомнить того же Серхио Переса на Гран-при Сахира – 2020… Какие-то места вышло отыграть из-за ошибок соперников, это правда, но в основном-то прорыв был за счёт темпа!
И мне надо кровь из носу сделать то же самое.
Колёса замерли на жёлтой линии, ноги – на педалях. Я сжимал руль и сквозь визор шлема смотрел вперёд, на плотные ряды других гонщиков, через которые мне предстояло прорываться.
На поуле впервые разместился Кари, его соседом с внутренней стороны был Алексей Корнеев. Третье место на решётке пустовало: Никита Троицкий смог проехать хороший круг в квале, но потом у него возникли технические сложности с машиной.
Плохой знак, если честно, когда оставляют пробел на гриде. В мыслях невольно всплыл виденный кадр: пустой первый ряд в Монако в 1994-м, после того как «большой цирк» потерял сразу двоих гонщиков – Ратценбергера и Сенну. Это был момент, изменивший «Формулу-1» навсегда…
Уж лучше бы, право слово, организаторы подвинули весь пелотон на одну позицию вперёд, как в Монако двадцать первого года, когда из-за проблем с механикой не смог стартовать Шарль Леклер. Заодно и мне на несколько метров меньше было бы ехать…
Дальше в первой десятке: Матвеев, Ахмед, Атоев, Исаакян, Хуовинен, приглашённый финский картингист Симо Лааксонен и Никлас Нюлунд. За ними – все остальные, не сумевшие утром показать такую же скорость.
Ну и я, хе-хе. Зайду с тыла, называется…
В зеркалах заднего вида отразился маршал в красном комбинезоне, пробежавший за стартовым полем с зелёным флагом наперевес, а также выехавший из девятнадцатого поворота автомобиль безопасности.
Без этого никак. Ритуал старта…
Три, четыре, пять! Гаснут огни!
Гонка началась.
В первый же миг я рванул с места, постепенно ускоряясь. К счастью, стартовавший четырнадцатым, прямо передо мной, Мавланов сместился
Удивительно – на стартовом поле остались сразу три машины! Все – с внешней, нечётной половины решётки. Заглох Ахмед, и то ли тоже лоханулись с уровнем газа на первой передаче, то ли просто чуть не ткнулись носом в того, кто был впереди, Лааксонен и Ситников.
С одной стороны, жалко их, а с другой, – в самом начале гонки минус три соперника. И светофоры я проехал уже тринадцатым.
Впереди маячили Кабаков, Мавланов и Масленников – в этом порядке я должен буду их обходить. С каждым мгновением расстояние между нами сокращалось: разгонялись они, видимо, с некоторой осторожностью.
Мне же терять было нечего. В первую дугу я вписался с включённой шестой передачей, на скорости под сто и впритирку с Артёмом, чтобы в следующую секунду изящно его обогнать и оказаться на хвосте у пары Мавланов – Масленников.
Те бодались между собой в борьбе за десятое место, но перед узкой связкой второго и третьего поворотов атаковать было бы верхом безрассудства. Поэтому я не стал сильно разгоняться к концу прямой, а аккуратно затормозил и без происшествий проехал шикану.
На очереди был мой любимый затяжной четвёртый поворот – полуокружность. В него я зашёл уже с выигрышной внешней стороны, чтобы из-за большего радиуса траектории иметь возможность ехать чуточку быстрее и, если повезёт, прижать противников перед правым шестым [17] .
17
Пятый поворот в Сочи – это как раз выход из 180-градусной дуги на короткий прямой участок.
Так и получилось. Я приблизился и проскользнул по внутреннему поребрику в этот прямой угол. Находившийся на внешке Денис (и, кажется, его тут же обошёл Артём), а вот Александр успел прошмыгнуть вперёд, следуя за белым болидом Нюлунда.
Угол, дуга, опять угол… Разрывы на первом круге были минимальными, машины шли почти вплотную друг к другу, и мне, ехавшему всего метрах в двух за Масленниковым, приходилось отражать атаки Кабакова и Мавланова, у которых я так нагло отобрал последнее место в очковой десятке. Благо я намертво вцепился во внутреннюю траекторию, да и отставшие на старте потихоньку подкатывали, так что удержать позицию я смог без особого труда.
Показался девятый левый – ещё один угол, только зона вылета, на мой взгляд, тут была немного больше. Нюлунд выехал слишком широко, зайдя на красно-синюю пластмассу, и Масленникову удалось проскочить мимо. Вышел из поворота я уже вровень с ним.
Очередной угол под девяносто – и длиннейшая дуга 12-го поворота, казавшегося мне едва ли не прямой. Болид с номером 77 был слева от меня; я выжимал газ изо всех сил, но пока не мог вырваться вперёд.
Изгиб – и за ним сразу шикана! Самое сложное для меня место на «Сочи Автодроме» – что в игре, что в реальной гонке. Из осторожности я притормозил чуть сильнее, чтобы не влететь в очень близкую здесь стену, и Александр снова оказался впереди.