На открытых колёсах
Шрифт:
– Подъезжаем, Юрий Иванович, – проинформировал водитель, сверившись с навигатором.
– Хорошо, – отозвался Жумакин-старший и передвинулся на широком заднем сиденье ближе к правой двери.
Глянул на часы: до конца регистрации ещё полчаса. Успеет!
Всё этот чёртов тендер: победа принесла такие заморочки, что хоть вешайся. Столько всего нужно знать, подписывать, согласовывать, мотаться туда-сюда, проверяя, всё ли в порядке на объектах подряда, и встречаясь с людьми… Как же он от всего этого устал!..
Мелькнула крамольная мысль
Мечты, мечты… Сперва текущие проблемы необходимо решить, Мишке оплатить операцию, подождать, пока восстановится и его куда-нибудь подпишут… тогда и посмотрим. А пока…
Машина затормозила у похожего на длинную стеклянно-стальную сосиску терминала аэропорта Домодедово. Юрий Иванович, не теряя времени, выбрался из салона, достал из багажника саквояж и вместе с охранником, который в дороге сидел справа от водителя, направился ко входу.
– Господин Жумакин? – неожиданно окликнул его кто-то.
Бизнесмен остановился, заозирался. Охранник напрягся, положил руку на оружие.
А к ним подходили знакомый следователь, отправивший в СИЗО господина Формана, и сопровождавшие его молчаливые полицейские.
Юрий Иванович почуял неладное. «Неужели это?..»
– Здравствуйте, – сказал он сдержанно. – Что-то случилось?
– Господин Жумакин, вы задержаны за дачу взятки в значительном размере для выполнения заведомо незаконных действий, а именно подлога медицинских документов о состоянии здоровья вашего сына, Михаила Жумакина, – без тени веселья или злорадства отчеканил Костров. – Статья 291 УК РФ, часть третья. Вам придётся проехать с нами.
– Могу я позвонить жене? Две минуты.
– Можете, – чуть помедлив, ответил следователь.
– Благодарю.
Юрий Иванович отошёл в сторону и достал смартфон.
– Алло, Милена? – донеслось до Кострова и полицейских. – Это я. У меня проблемы. Большие. Да, ты правильно всё поняла… Только не плачь, слышишь? Мише ничего не говори. Во всяком случае пока. Пусть катается… Всё, обнимаю. Мне пора.
Жумакин-старший убрал телефон от уха и двинулся обратно к сотрудникам органов.
– Андрей, вы с Антоном свободны, – сказал дожидавшемуся его охраннику. – Заплатил я вам за две недели вперёд, так что на этот счёт можете не волноваться. – И уже Кострову: – Ведите. Я готов.
Чуть позже, Аудру
Первая гонка выдалась не особо интересной. Начав со второго места – с «грязной» траектории, я выиграл старт у Кари, не дав тому обойти меня в самом начале. Ахмед, конечно, сразу уехал, и мне оставалось лишь наблюдать удаляющуюся корму его болида – и не пускать финна вперёд.
Нико пробовал атаковать всеми доступными способами: и получить от меня небольшой слипстрим, и протиснуться по внутреннему радиусу в повороте, и оттеснить к краю трассы… Пару раз: на седьмом
Я ни о чём не думал: на скорости за сто, местами за сто пятьдесят какие-то жизненные вещи не имели значения. Просто до предела надсаживал машину, стараясь остаться посредине, между двумя белыми «Татуусами». В нынешнем состоянии – голову будто плющит изнутри, в висках стучит кровь, дыхание тяжёлое, как у загнанного зверя, – большего я добиться не мог.
Так мы втроём и финишировали: Энаам с отрывом от меня в 2,873 секунды – и я с Кари, разделённые жалкими шестью десятыми. В который раз. Будь гонки длиннее круга на три, я в такой ситуации отдавал бы место. Но пока меня, что называется, хватало.
Наконец прошли все формальности, люди стали грузиться в автобусы и легковушки, чтобы вернуться в город. Я же ненадолго оказался вместе с мамой, приехавшей на автодром меня поддержать, на расстоянии от всей этой суеты.
Пользуясь тем, что рядом не было посторонних, мама обняла меня и прошептала:
– Миш, я знаю, ты лучший!
В её шёпоте я уловил слёзы, и это навело меня на подозрение.
– Отец так и не звонил? – спросил я, отстранившись.
– Звонил, – после недолгой паузы ответила она. Вопреки ожиданиям, не заплакала. – Не волнуйся за него. Опять дела его задержали…
– Он жив? – Я уже не знал, чего ждать.
– Да. Он в полном порядке. И надеюсь, он со всем справится.
Ночь, Пярну
Проснулся я по двум противоположным причинам: одновременно хотелось по нужде и попить. Вокруг было темно, и я глянул время на смартфоне, а не на будильнике.
Полвторого ночи. Недолго же я проспал. А ведь завтра (точнее, уже полтора часа как сегодня) очень важный день…
Волнения не было. Во всяком случае пока. И я уж точно не собирался вызывать его сам или поддаваться, когда оно придёт.
Я спокойно сделал всё, что было нужно, и, взяв со стола одну из пустых пластиковых бутылок, как был – в майке, шортах и кедах на босу ногу – вышел в коридор.
Кулер находился в небольшом углублении-рекреации у выхода на лестницу. Я шёл мимо закрытых дверей компактных уютных номеров, где спали те, кто приехал в эти выходные на автодром, и слышал лишь собственные тихие шаги и дыхание.
Проходя мимо комнаты Лаймы (последняя не особо-то и скрывала, где остановилась), я насторожился. Поднятая для следующего шага нога замерла в воздухе.
Я услышал тихий приглушённый плач.
Встал выбор: продолжить путь или постучаться – это хотя бы её отвлечёт. Я справедливо рассудил, что за пару минут вряд ли что-то изменится, и потопал дальше.
Не спеша добрался до кулера, набрал воды в бутылку, половину выпил, набрал ещё раз. Подумал, что, наверное, хватит, и, завинтив крышку, направился назад по коридору.