На парусниках «Надежда» и «Нева» в Японию. Первое кругосветное плаванье российского флота
Шрифт:
Нельзя сомневаться, чтобы и Россия не могла находить выгод своих в коммерции морем с Китаем и Ост-Индией, хотя и не имеет в странах сих собственных владений. Главнейшее препятствие к принятию участия в торговле с отдаленными сими странами состоит в недостатке способных людей к управлению мореходными судами. Офицеры императорского флота могут быть одни к тому употреблены; но и сии, выключая некоторых из англичан, не бывают никто в водах ост-индских.
Итак, я, находившись в английском флоте, вознамерился побывать в Ост-Индии и Китае. Граф Воронцов, российский в Англии посланник, доставил мне вскорости к тому случай, и я отправился в 1797 г. на военном английском корабле в Ост-Индию. Пробыв там около года, пошел на купеческом судне в Кантон с тем намерением, чтобы испытать опасное плавание по Китайскому морю. До сего занимался я только мыслями
В бытность мою в Кантоне в 1798-м и 1799 гг. пришло туда небольшое, в 90 или 100 тонн, английское судно от северо-западного берега Америки. Оно вооружено было в Макао и находилось в отбытии из Китая 5 месяцев. Груз, привезенный оным, состоял в пушных товарах, которые проданы за 60 000 пиастров. Я знал, что соотечественники мои производят важнейший торг с Китаем звериными мехами; но оные привозятся с островов Восточного океана и американского берега, во-первых, в Охотск, а оттуда уже в Кяхту, к чему потребно времени два года, а иногда и более.
Мне известно было и то, что многие из судов погибали ежегодно с богатыми грузами. По сим причинам казалось мне, что россияне несравненно с большей выгодой могли бы производить пушной товар из своих колоний в Кантон прямо. Мысль сию, хотя и не новую, признавал я столь основательной, что, невзирая на то, что торгующие мягкой рухлядью никогда о том не помышляли, вознамерился по прибытии моем в Россию сообщить ее правительству. Для сего на обратном пути моем из Китая в Англию сделал я начертание, которое хотел подать тогдашнему президенту коммерц-коллегии Соймонову, о коего сведениях в торговле и усердии к благонамеренным предприятиям для общественной пользы был я удостоверен.
В сем начертании представил я, от каких выгод отказывается Россия, предоставляя всю непосредственную свою торговлю иностранцам. При сем привел и все возражения, которые обыкновенно против сего представляемы, и покусился опровергнуть оные; я объявил притом свое мнение и о средствах к отвращению начальных в заведении собственной мореплавательной коммерции трудностей, каковых, бесспорно, предстоит много, а особливо в рассуждении снабжения купеческих кораблей начальниками и матросами. Для сего представил я, чтобы к 600 молодых людей из дворян, воспитываемых всегда в Морском кадетском корпусе для флота, прибавить сто из других состояний, которые хотя бы и предназначены были служить на купеческих кораблях, но долженствовали бы учиться вместе с кадетами.
Из сих молодых людей, по приобретении ими теоретических знаний в училище и потом опыта во время плавания на кораблях купеческих, могли бы оказываться некоторые хорошими мореходцами. Я полагал преимущественно, чтобы возложить на капитанов флота обязанность обращать внимание на корабельных юнг, то есть мальчиков, и, по открытии в котором-либо оказывающихся дарований, представлять о таковом для принятия его в корпус. Сим образом можно было бы приобрести со временем людей, весьма полезных для государства. Кук, Бугенвиль, Нельсон не сделались бы никогда оными, каковыми явились в своем отечестве, если бы выбирали людей по одному только рождению.
Я описал тогда кратко российскую промышленность звериными мехами, представил все трудности, с которыми борются все предприимчивые люди, в оной упражняющиеся, презирая всякую опасность, и присовокупил к тому, сколь великие могли бы произойти для России выгоды, если бы правительство некоторым образом подкрепило сию промышленность. На сей конец предложил я, чтобы послать из Кронштадта к Алеутским островам и к северо-западному берегу Америки два корабля, нагрузив оные всякими к построению и оснащению судов нужными припасами, и отправить при сем случае к селениям Американской компании искусных кораблестроителей, разных мастеровых и учителей мореплавания, снабдив их морскими картами, книгами и астрономическими инструментами, словом, привести купцов в состояние строить там хорошие суда [15] , кои бы управлялись искусными начальниками для того, чтобы отвозили после мягкую рухлядь в Кантон прямо, не прерывая, впрочем, торговли, заведенной российской факторией Кяхтинской, и по получении там нужных товаров возвращались бы обратно: долженствующие же приходить в Кантон корабли из Европейской России, по взятии там китайских
15
Затруднения в построении судов в Америке, на островах или в Охотске, как то узнал я после опытом, столь велики, что далее и при доставлении потребных к тому материалов из Европейской России морем нельзя не посчитать лучшим и выгоднейшим, если для производства торговли в тамошних странах будут посылаться туда малые суда непосредственно из портов Балтийского моря. Выгода от доставления на оных товаров может довольно вознаграждать иждивения, употребленные на построение и оснастку. Такие плавания приносили бы великую пользу и тем, что могли бы образовать хороших мастеров для компанейских судов в Америке, где столь велик недостаток в искусных матросах, что одни несведущие промышленники употребляются на судах. Вообще непрерывное сообщение между европейскими российскими гаванями и американскими селениями компании, особливо же торговлю в Кантоне, почитаю я единым средством, могущим привести в цветущее состояние торговлю Российско-американской компании, если только правительство почитает за нужное удержать заведенные компанией селения при берегах северо-западной Америки и за полезное усилить свою непосредственную торговлю. Но прежде сего кажется нужно сделать некоторые перемены в самом образовании Американской компании.
Через сие можно было бы достигнуть до того, чтобы мы не имели более надобности платить англичанам, датчанам и шведам великие суммы за ост-индские и китайские товары. При таковых мерах скоро бы пришли россияне в состояние снабжать сими товарами и немецкую землю дешевле, нежели англичане, датчане и шведы, потому что для них построение, оснастка и содержание судов стоит гораздо дороже и что они покупают товары за наличные деньги. Нельзя не полагать, что Российская ост-индская компания сделалась бы впоследствии столь важною, что малые ост-индские компании в Европе, как то: датские, шведские и голландские, не могли бы с нею никак равняться. В сем-то и состояло содержание моего начертания.
По возвращении моем, наконец, из Англии в Россию хотел я подать лично начертание сие президенту коммерц-коллегии Соймонову, но позволения на приезд в Санкт-Петербург не последовало. Между тем Соймонов получил отставку, преемником сделался князь Гагарин, наименованный тогда министром коммерции. Хотя Соймонов и находился уже в отставке, но я, невзирая на то, все хотел еще подать ему свое начертание, ибо был уверен, что он, если одинаковых со мною о том мыслей, имеет довольно еще сил к подкреплению представляемого и чтобы довести оное до исполнения. Однако он выехал по отставке из С.-Петербурга и скоро после в Москве умер. В сие время граф Кушелев управлял морскими силами; не могши лично представить ему моего плана, сообщил я оный ему письменно, но получил ответ, который меня лишил всякой надежды произвести оный в действие. Старания мои возбудить в частных людях желание к такому предприятию были равномерно тщетны. Может быть, и удалось бы мне успеть в сем, если бы имел я позволение пробыть в Санкт-Петербурге большее время; но сего не последовало.
Наконец, взошел на престол Александр I, и я начал помышлять опять о сем предмете, коль скоро адмирал Мордвинов заступил место графа Кушелева, то, не теряя времени, привел я начертание свое снова в порядок, сделав в нем некоторые перемены; ибо двухгодовое пребывание мое в России доставило мне о многом обстоятельнейшее сведение; но существенность оного осталась та же. Приготовив надлежащим образом, послал я оное в начале 1802 г. в Санкт-Петербург к адмиралу Мордвинову и вскоре получил ответ, что он находит начертание мое достойным внимания и что будет всемерно стараться произвести оное в действие.
Между тем он сообщил оное коммерц-министру, ныне государственному канцлеру графу Николаю Петровичу Румянцеву, который тоже одобрил мое представление, и предложенные в оном способы к споспешествованию и распространению нашей американской торговли показались ему столь основательными, что он принял в сем деле живейшее участие; и действительно, нужно было подобное рвение, каковое оказали граф Румянцев и адмирал Мордвинов, чтобы могло быть тотчас произведено в действие такое предприятие, которое по одной новости своей подвержено было великому противоречию и многим препятствиям.