На перекрестках судеб
Шрифт:
Некоторые начинали с последнего. Но Гулькин знал, что делал. Выслуживался сначала, как мог. К концу второго сезона уже районным отделом руководил. А там уж и до области – рукой подать.
– А как же деньги?
– А что деньги? С ними как раз все складывалось отлично. И от начальства премия. И от подчиненных. Работа у них такая – делиться.
Короче, попал Гулькин в нужное течение. Местечко тепленькое – это тебе не по водам в любую погоду мотаться. Или под крепкий кулак подставляться. Или там под пулю шальную. Сиди себе в кресле, стриги купоны. Напоминай
– А девочек? Я бы на его месте девочек по Таиландам катала, а не жену. Тоже мне развлекуха – со старухой по морям болтаться!
– Девочек? Не тот профиль! Это он у нас гоголем ходит. А дома, говорят, Гулькин за жену держится. Может, любит сильно. Но, скорей всего, выгоду какую-то имеет. Так что здесь тебе не светит, малютка. Даже не мечтай!
– Офигеть! Куча мужиков, а выбрать нечего! Я что зазря сюда нанималась? Нетушки! Давай дальше! Кто там остался? Гаишник, что ли? А почему бы и не гаишник? Слыхала, денег и у них куры не клюют! Опять же при погонах…
– Боюсь, не в тот огород ты камень бросила, – криво усмехнулся Прохорыч, – не в его вкусе бабские сиськи. Этому гусю ни одна баба не подошла. Может, с ориентацией там напутано, а может, со здоровьем проблемы.
– На вид здоров как бык. Может, однолюб? Не женат, говоришь? Стоит попробовать… Зовут-то как?
– Нормально зовут. Светлов Николай Павлович. Полковник. Дом на Солнечной Горке, мерседес высшего класса, катер на воздушной подушке. Больше не знаю. Но носом чую: не обломится тебе в том саду-палисаднике ни веточки. Помяни мое слово…
– Возьмем на заметку. И продолжим. Олег Олегович, помощник мэра, как тебе?
– Ничего мужик. Деловой. Сорок пять. Женат один раз. Детей, насколько знаю, нет. Занимается в мэрии спортом и туризмом. Правая рука у шефа. Многостаночник – корпоративчик организовать, гостей встретить и проводить, командировочку состряпать за рубеж за счет городской казны. Нужный всем человечек.
– Упакован?
– Как все – дом, дача, что-то там еще.
– Не принц, но как вариант может и подойти, – вздохнула с заметным оттенком разочарования Любаня. – Идем дальше. А что Санек этот, полная пустышка?
– Не скажи… даром, что бабник! Самый из компании серьезный. На губернаторское кресло метит. И ведь усядется, коли не остановят вовремя. Да такого и остановить у нас некому. Ухватистый. Не боится ничего. Всю подноготную дружков-приятелей, как свою собственную знает. Ему палец в рот не клади – не то что откусит, засосет вместе с приложениями. А назавтра высидит в кусты. И поминай, как звали!
– Ничего себе…
– Не то слово! За ним, по слухам, криминальщики сибирские стоят.
– Крышуют? Подумаешь…
– Бери выше! Похоже, деньги в него свои вкладывают. Глядишь, на губернский трон и вскочит. Через год как раз выборы. А то и без них обойдется. Губернское хозяйство
– Может, с него и начать?
– Во-во! Как начнешь, так и кончишь! Разве что в содержанки возьмет. На год-другой.
– Ну это мы еще посмотрим…
– И смотреть нечего! А кочевряжиться будешь – уберет. Ему только шепнуть в трубку – и нет человека. С такими-то связями… Так что, не резон тебе, девка, на этих петухов губы раскатывать. Ехала бы в город, пока молодая. С твоими данными можно рассчитывать на какого-нибудь завотделом или директора свечного заводика. По Сеньке и шапка… И запомни: я тебе ничего не говорил, ты ничего не спрашивала. Особенно по поводу Саныча. Темная личность. Никто ничего конкретного о нем не знает.
– А ты откуда? Ну, про мафию и прочее…
– От верблюда! Сам придумал! Пораскинул мозгами. Да, видать, мозги у меня вместе с крышей сносит постепенно, раз девке такого намолол. Все: поговорили и забыли. Усвоила? То-то же. Ну их к лешему!
Прохорыч прокашлялся и ушел к себе. А Любаня снова присмотрелась к сидящим за столом. «Надо же – столько кобелей и все мимо! А не наплел ли старый хрыч какой напраслины? Чтобы лишних проблем с обслугой не возникало? С него станется! Сам-то тоже скользкий типчик! То по-книжному говорит, а то деревенские обороты вворачивает. Не иначе, мутит воду…»
– Ладно, поживем – увидим. Не завтра же мне замуж идти. Присмотримся, притремся, а там, глядишь… Мда, а Матвей красавчик, каких поискать! Жалко, что бессребреник, а то бы…
Девушка вздохнула и взялась за прерванную работу. Мимоходом посмотрелась в зеркало – а ведь хороша! Высший класс! Какие там завотделами и директора? Нам королей хочется!
– И не сошелся клином свет на этих бармалеях! Новые приедут! На заимке что ни неделя – гости! Терпение, Любаня, терпение!
– Так чё, пацаны, в натуре, с чего начнем? – заерзал на своем месте Санек.
– А тебе типа неймется, – ухмыльнулся в его сторону Ерофей. – Кушай вон пирожки и сиди тихо. После завтрака программу составим…
– Да какая тут программа? Банька, шашлычок, девочки…
– И как тебе не надоест? Днем девочки, ночью девочки, утром опять девочки… Аж тошнит! Женился бы опять, что ли! Давай я тебе бабу подберу, чтоб на все хотелки хватало. А хошь, африканочку выпишу?
– Да ну тебя, Ерофей! Уж и помечтать нельзя. Да и женат я… кажется.
– Да что там жена – тут гарем нужен!
– Знаем мы твои мечты, – подмигнул приятелю Светлов.
– И твои тоже, – парировал Жук. – Шалишь, противный…
Полковник побледнел, подавился пирожком. Побагровел, закашлялся, выскочил из-за стола…
– Эй, братан, ты своих не трогай – близких за святых почитать нужно, – остановил соседа Иван Гулькин. – Кто из нас не без греха. А Палыч – мужик правильный, можешь не сомневаться. И за козла может ответить. Да так, что никакая крыша не спасет.
И, обернувшись к Светлову, постучал тому по спине: