На перекрестке
Шрифт:
– А скорость? – подхватил Воронов. – Вы полюбуйтесь на их скорость! Разве она свидетельствует о высоком энергетическом потенциале?
– Потому они и ушли, – сказал Рыжкин. – Они ведь думали, что не встретят сопротивления. Ведь когда они появились, что было у людей? Единства, и того не было. А когда они поняли, что мы не лакомый кусочек, а твердый орешек, они убрались восвояси. До сих пор, вероятно, радуются, что унесли ноги.
– Идти войной на Землю на таких скоростях… – презрительно сказал Воронов. – Смешно!
– Ладно, –
Ваше мнение, Воронов?
– Атаковать. Немедленно. В смысле – когда приблизимся.
– Ваше?
– Согласен, – сказал Рыжкин. – Главное – не дать им опомниться.
– Вы?
Вудворт пожал плечами.
– Не знаю. Если правда все то, что о них говорили, то я не понимаю, почему они нас до сих пор не заметили.
– А вдруг это ловушка? – предположил Коллинз.
Некоторое время все молчали.
– Нет, – заговорил Рыжкин. – Это невозможно. Ловушек они никогда не ставили.
Когда они нападали, они действовали открыто. Возьмите любой учебник. Это была странная война. Они воевали по правилам, хотя так и не принято говорить.
– В каком это смысле? – поинтересовался Воронов.
– В самом обыкновенном. Например, они никогда не переходили пояс астероидов.
– Правда?
– Конечно. В астероидах у них даже не было базы. У них было всего две базы, возле Юпитера. Да и те они быстро эвакуировали к Плутону.
– Пока я не вижу ничего странного, – сказал Воронов. – Вероятно, они не переходили астероиды потому, что ближе к Земле их не подпускали. А базы их просто заставили эвакуировать.
– Вы так думаете? – спросил Рыжкин. – А как вы отнесетесь к сообщению, что они никогда не нападали на гражданские корабли?
– Гражданские корабли? А они там были, за астероидами?
– Было несколько.
– И они их не атаковали?
– Никогда.
– Что-то не верится, – сказал Воронов.
– Тем не менее это так. Это была странная война. Они воевали по правилам. Они не нападали на гражданские корабли. А на военные они нападали открыто и всегда на превосходящие силы.
– А ваш знаменитый вездеход на Титане?
– Это другое дело, – объяснил Рыжкин. – Там они оборонялись. Мы ведь сами их атаковали.
Некоторое время все в рубке молчали.
– Командир, – сказал потом Вудворт. – У меня есть одна мысль.
– Говорите.
– Вот Воронов рвется в атаку. Хищники, агрессоры, говорит он. Надо их уничтожить…
Но ведь здесь есть еще что-то.
– Да, – кивнул Белостоков. – Продолжайте.
– Хищники, агрессоры, – говорил Вудворт. – Все это, разумеется, так. Они хищники и агрессоры. Они напали на человечество, когда оно было слабым и разрозненным.
Потом человечество объединилось и выбросило агрессоров вон. Вы чувствуете, что я хочу сказать?
– Да.
– В этом что-то есть. Вдумайтесь. Они напали на слабое человечество, а человечество
– Вы ставите все с ног на голову, – вмешался Воронов. – По-вашему получается, что мы должны чуть ли не благодарить напавших на нас агрессоров только за то, что своим нападением они как-то стимулировали объединение человечества. Человечество и без них объединилось бы.
– Не уверен, – тихо сказал Белостоков.
– Я тоже. Вы знаете, Воронов, что такое война? Не пятидесятилетняя война за астероидами, а обычная война с обыкновенным оружием? Химическим, ядерным, бактериологическим…
Ведь они явились, когда она казалась неизбежной очень многим. Но они пришли, и люди забыли свои разногласия.
Воронов покачал головой:
– Война всегда зло. Какая разница, с кем воевать? Суть от этого не меняется.
– Ошибаетесь. Если бы мы воевали друг с другом, нас бы, возможно, не было. А так мы легко отделались.
– Легко? А два миллиона погибших?
– За полвека.
– Бог с вами, – сказал Воронов. – Пусть вы правы и люди действительно объединились только потому, что на них напали. Я не понимаю, что отсюда следует. Они напали на нас, и это оказалось к лучшему. Но они-то об этом не знали!
– Вы в этом уверены? – спросил Белостоков.
– Знаете что, – возмутился Воронов. – Это уж слишком. Вы что, заранее сговорились?
– Нет, – сказал Коллинз. – Благородные побуждения и агрессия… Это извращение.
Такое же, как и просто агрессия.
– Вы так думаете? Но если у них не было выхода? Если они наблюдали за нами многие годы? Земля была серьезно больна. Вероятно, они перебрали все способы лечения. Оставался один – хирургический. По-вашему, им легче было ждать, когда мы друг друга поубиваем?…
– Вы не то говорите, командир, – возразил Рыжкин. – Это не гипотеза. Никто не станет так делать.
– Почему же? Поставьте себя на их место. Вы прилетаете в систему, где есть разумная жизнь. Вы радуетесь этому и вдруг обнаруживаете, что она вот-вот сотрет себя с лица планеты. Что вы будете делать? Например, вы, Воронов?
– Не знаю. Это трудно вообразить.
– Тогда представьте себе, что вы идете по улице и там дерутся два человека. Это в общем хорошие люди, но у них в руках ножи, и они могут друг друга прикончить.
По глупости. Как вы поступите?
– Хорошие, но с ножами? Не знаю. Это плохой пример. Так не бывает.
– Бывает. Это хороший пример. Как вы поступите?
– Все равно, – сказал Воронов. – Никогда не был в таких ситуациях. Вероятно, постараюсь их помирить.
– Но если вы будете уверены, что вас никто не услышит? Если вы будете знать, что вас отшвырнут в сторону, возможно, даже пырнут ножом и, избавившись от вас, продолжат драку? Что вы сделаете, зная это?