На пересдачу, Кэсси Рок! Третья попытка
Шрифт:
— Жозефина считает, что Кайл похож на пуделя, — хмыкнула она. — С ним легко.
— А со мной, значит, тяжело?
— Если б ты не помирал каждый раз от того, что тебе сердце вырывают, то было бы и правда проще, — заявила Кэсси и вновь отвернулась к шкафу.
Вытащила какую-то жестяную коробочку, покрутила. Открыв крышку, склонилась над содержимым и чихнула. А Чес полистал тетрадку и, положив ее, взял другую.
— Вот это дела, — пробормотал он, и Кэсси тут же заглянула ему через плечо.
Кажется, не он один рыл
— Вот эту я сегодня видела, — выпалила Кэсси, ткнув пальцем в имя. — Жозефина сказала, могила подозрительная. Пойдем-ка за мной. — Она схватила его за руку, потащила в спальню напротив, зажгла свет и указала на большую карту академии. — Вот тут. Рядом склеп с двумя львами. Ну-ка, кто там еще?
Кэсси забрала тетрадку, а Чес огляделся по сторонам. Еще одна студенческая комната, но куда более опрятная: ни завалов на столе, ни грязной одежды на стуле. Как будто здесь тщательно прибрались, ожидая гостей. А на постели… лепестки роз.
— Да ты издеваешься! — вырвалось у него.
— Я? Издеваюсь? — Я растерянно посмотрела на Гроува, пытаясь понять, о чем он. — Я вообще-то жизнь тебе спасаю!
Он облизнул губы и взмахнул рукой, будто призывая посмотреть по сторонам.
— Вино, — сказал мастер Гроув. — Утка. Лепестки.
На его виске вздулась голубая венка, и глаза стали какие-то бешеные.
— Ты… ревнуешь? — предположила я.
Гроув шумно выдохнул и провел пятерней по волосам, растеряв свою обычную безупречность.
— Правда ревнуешь? — кокетливо переспросила я, улыбнувшись. — О, мастер Гроув, это даже мило. Но давайте отложим это все на потом, а сейчас сосредоточимся на деле. Фрэнк — артефактор. Он копает могилы. Он рыжий в конце концов! Я чувствую, это он. Не знаю, как ему удается вас грохнуть… Но он такой щуплый, рыжий опять же… Возможно, вы не видите в нем угрозы, подпускаете ближе, а он — бах, и достает какой-нибудь хитрый артефакт, и…
Гроув вдруг шагнул ко мне совсем близко, легонько подтолкнув к стене.
— Ты ведь со мной теперь, Кэсси, так? — хрипло спросил он.
— Мастер Гроув, — пробормотала я, сбитая с толку этой внезапной переменой курса. — Мы ведь договорились…
— Я не видел договора, — заявил он, и его губы обожгли мою шею, а потом сомкнулись на мочке. — В чем там его суть, напомни.
От горячего шепота стало щекотно, и мурашки рванули по коже.
— Сейчас не время… Через три, нет, уже почти два дня вы умрете…
— Но сейчас-то я жив, — заметил он, и его твердое и очень живое тело прижалось ко мне теснее.
— И это очень хорошо, — заверила я. — Мастер Гроув, давайте сперва вас спасем, а уж после…
— Я хочу аванс, — хрипло сказал он, глядя на мои губы.
— Что? — вновь переспросила я. — Честное слово, мастер
А вот тут он все объяснил максимально доступно: его губы прижались к моим, пальцы запутались в волосах, обхватывая затылок, а вторая ладонь тяжело опустилась на талию.
— Мастер Гроув, — выпалила я, когда он оторвался от моих губ, чтобы покрыть поцелуями шею. — Вот очень не вовремя вы…
Он вновь поцеловал меня в губы, прикусывая их, облизывая, упруго лаская мой рот языком. Жар растекся по телу, собираясь внизу живота, и ноги едва не подкосились от удовольствия.
— Чес, — выдохнула я, когда его ладонь опустилась на мою грудь. — Кайл вернется…
— И что? — спросил он, сердито вглядываясь в мои глаза, пока его пальцы ласкали меня с умелой откровенностью, и я ахнула, запрокинув голову от удовольствия, прошившего мое тело маленькой молнией. — Тебя это заденет? — говорил Гроув. — Не хочешь обидеть Кайла? Жалеешь, что сейчас не с ним?
— Ой да плевать на Кайла, — откровенно сказала я, обвивая крепкую шею руками и подаваясь вперед.
Кайл никогда не целовал меня так, будто от моих губ невозможно оторваться. Его руки не сжимали мое тело словно самую прекрасную драгоценность в мире. Но, надо признать, с ним и я не вела себя так откровенно, загораясь как щепка от чужого пожара.
Землю окончательно выдернули из-под ног, но Гроув быстро приподнял меня под бедра. Оказалось, так даже удобнее целоваться, и я с наслаждением отвечала на ласки и дарила свои. Я обхватила его ногами, шалея от откровенности наших объятий и от его явственного возбуждения, и Чес, судорожно втянув воздух, обнял меня и куда-то понес, а потом потолок опрокинулся, и подо мной заскользил шелк покрывала и лепестки. И это было как дежавю, только с очень большим нюансом.
— Чес, — шептала я, зарываясь пальцами в жесткие волосы, а его пальцы ловко расправлялись с пуговицами на моей блузке.
— О, Честер, — стонала, когда его губы нежно коснулись моей груди. А потом и язык, и зубы, и опять ласковый поцелуй, и мурашки взметнулись волной…
— Мастер Гроув, — ахнула я, когда его пальцы скользнули по моему животу, забираясь под ткань брюк и поддевая тонкое кружево трусиков. А потом цеплялась за широкие плечи, извиваясь от острого удовольствия и кусая губы и…
— Кайл! — пискнула я, и Гроув отстранился и оскорбленно на меня посмотрел. — Там! — указала на дверь.
— Кэ-кэ-кэсси, — прокудахтал Кайл, застывший в дверном проеме, и его карие глаза стали большими как блюдца. — Это… Это… Это ведь не то, что я подумал?
Гроув целомудренно прикрыл мою грудь блузкой, заботливо застегнул пуговки и лишь потом поднялся.
— А что ты там подумал? — с вызовом спросил он.
— Кэсси, тебе что, стало плохо? — с надеждой спросил Кайл.