На полпути к свету
Шрифт:
— Лили, может, ты спросишь отца ещё раз?..
Только запала произнести речь до конца не хватило, потому что Лили огорчённо покачала головой.
— Я спрашивала, правда, Сев, но папа всё ещё против. Он говорит, что праздники нам даны, чтобы проводить их со своими близкими, а не ходить по гостям. Прости, но я никак не могу тебя пригласить ни сегодня, ни завтра.
Отведя глаза в сторону, Северус украдкой вздохнул. Он всё понимал, и это была несусветная наглость с его стороны — напрашиваться на визит. У маглов с гостеприимством-то гораздо строже, чем у волшебников.
Обидно, если бы не эта поездка домой, они бы с Лили встретили Рождество в Хогвартсе, много гуляли, разговаривали, всё стало бы по-прежнему! А на что Северус рассчитывал тут, в Коукворте? Мистер Эванс был строгим человеком старых взглядов, Северус никогда
— Не расстраивайся, Сев. Мы ещё погуляем с тобой. А вернёмся в Хогвартс, я подарю свой подарок. Ты извини, я ума не приложу, как забыла его в спальне. Ну же, улыбнись!
Конечно, он улыбнулся. Об этом же просила Лили! Не хотелось в довершение к отказу услышать ещё, что Северус слишком хмурый, и от одного взгляда на него настроение падало. Только за фальшивой радостью прятались обида и жесточайшее разочарование. Не на Лили, ни в коем случае, нет, на себя — что Северус такой... что он хуже и не вписывается в приличное общество ни у волшебников, ни у маглов. Прежде Северус никогда не жаловался, ни вслух, ни про себя, и Лили никогда не попрекала его. Наоборот, он костьми готов был лечь, лишь бы вырваться из нищеты и прозябания, стать приличным магом, которым Лили могла бы гордиться и на фоне которого померкли тупой Поттер и кретин Блэк! Но так это когда будет, а пока никому не было дела, что Северус — перспективный зельевар и сильный волшебник, что у него большое будущее. Мистер Эванс видел лишь бедно одетого пацана из плохого района. Миссис Эванс прежде ещё привечала Северуса, но прошлым летом и её отношение поменялось. Если бы он мог доказать им... Северус даже передавал через Лили лекарственные зелья для мистера и миссис Эванс, надеясь задобрить их. Не получилось. Им мало было такой демонстрации? Что им ещё требовалось, этим проклятым маглам?!
— Только ты, пока нас не будет, лучше не приходи сюда, хорошо? Не то миссис Вайс из соседнего дома примет тебя за преступника, она у нас очень подозрительная. Ну всё, Сев, я пойду. Холодно уже стоять. Счастливого Рождества!
Радостно прочирикав пожелания, Лили махнула рукой и скрылась за дверью. Та открылась всего на несколько секунд, но Северуса обдало духмяным воздухом тепла, дома, свежей выпечки и запечённого мяса, от которых моментально потекли слюнки. И — всё. Полоска оранжевого света исчезла, как и фигурка Лили, взмахнувшей напоследок красно-золотым шарфом. Оборвался и магловский рождественский гимн, лившийся из глубины дома, оставив лишь свист метели да тарахтение автомобиля где-то вдалеке. Северус попятился к калитке, как заворожённый глядя на дом, из которого приглушённо слышался чей-то смех. Лили... Только она так звенела волшебным колокольчиком, что будоражила душу, бросала одновременно и в радость, и в тревогу. У Петуньи смех был мерзкий, злодейский какой-то. Ну, она и была злодейкой, вечно мешала им с Лили проводить время вместе на каникулах, родителям жаловалась и вообще... Потом начался Хогвартс, учеба, новые друзья — и вот Лили радостно общалась с кем угодно, а Северус оказался на обочине.
Он сделал ещё шаг назад, упёрся в калитку и без сил прислонился к ней. Нет, Северус по-прежнему нужен Лили, иначе бы она не ходила с ним в библиотеку и гулять, а, скорее, делала вид, что не знает, кто такой Северус Снейп. И стыдно требовать, чтобы Лили проводила с ним всё своё свободное время вместо того, чтобы видеться с семьёй. Северус не хотел делать ей больно, не хотел даже просто чтобы она грустила из-за него! Он потерпит. Завтра у них — целый день, чтобы побродить вместе и пообщаться, а пока... Лили пожелала ему счастливого Рождества. С тяжёлым вздохом Северус прикрыл глаза, представляя, что ждёт его дома. Пьяно храпящий на софе Тобиас, без толку сидящая на кухне мама. Холод, вонь перегара, дым от печи. Даже подарок ожидался всего один, от мамы. Будет сложно поверить, что это — счастливое Рождество, но ради Лили, чтобы завтра она не обижалась, что он грустный... Северус попытается.
Скрип открываемой калитки потонул в завываниях ветра. Метель, словно подкараулив его,
Это будет его самое отвратительное Рождество.
2
— Мам, пап, я дома!
Голос младшей дочери зазвенел в прихожей. Дверь открылась и закрылась неслышно — или её заглушили песни из включённого телевизора, — только дуновение морозного воздуха пронеслось по гостиной. Относительное спокойствие дома наполнилось щебетом Лили и поспешившей ей навстречу Рут. Уж сколько лет прошло, а жена всё напоминала Джону маленькую заботливую курочку-наседку, готовую в любой момент прикрыть чадушек своими крыльями. Он раз за разом умилялся этому сравнению. Что бы ни происходило, благополучной ли была их жизнь или находила чёрная полоса, Джон мог быть уверен: Рут поможет справиться с любой бедой, всегда прикроет и поддержит.
— Слава Богу, одна пришла, — сварливо отозвалась Петунья из кухни. Старшая дочь сегодня была не в настроении, и Лили опять досталось. — Без этого своего носатого.
Джон испустил тяжкий вздох. Из всех его девочек Петунья представлялась самой умной и понимающей, умнее и рациональнее даже матери. Казалось, она должна уж сообразить, почему её не отпустили встречать Рождество в компании одноклассниц. Какая разница, что через полгода они уже закончат школу, сейчас-то они ещё молоденькие неискушённые девочки. Вдруг позовёт кто мальчиков? До всяких непотребств, слава Богу, не дойдёт (а поговаривали, в Лондоне среди молодёжи уже всякое бывало), но всё равно неприлично же! Что люди подумают? Только Петунья так хотела попасть на эту, как её, вечеринку, что здравый смысл ей отказал. Рождество, а она дулась. Как жаль, что обе дочки уже выросли и не верили в Отца Рождества: когда они были маленькими, страх получить уголёк вместо подарка действовал на них безотказно. Потом начались эти странности с Лили, ну и... Джон понимал, что они с Рут поступали неправильно: наказывали одну дочь и за то же самое прощали другую, только младшенькую с её способностями действительно лучше было не трогать. И что вышло?
— Сев сам не захотел приходить, чтобы ты знала. — Джон слишком хорошо знал свою младшую дочь, так что буквально видел, как Лили показала Петунье язык.
— Ну да, ну да, так я и поверила. А это что? Не его подарочек, скажешь?
— Это из волшебных лавок. — В голосе Лили зазвучала гордость. — Косметические средства, которые у вас тут днём с огнём не сыщешь.
Вернувшийся было к прерванному чтению — Джон сидел в гостиной с газетой, — закатил глаза. Ох уж эти женщины! Сейчас начнётся: косметика, украшения, одежда!.. Джон понимал желание дочек выглядеть симпатичнее и привлекательнее: возраст у обеих сейчас такой — активно женихаются, — но натуральная красота же важнее. А лица себе малюют известно, какие девицы. Подумав, влезать или нет со своим замечанием, Джон, в конце концов, промолчал. Возможно, что он, мужчина, попросту ничего не понимал в современной моде.
— Лили, детка, ты бы поделилась с Петти? — всполошилась Рут. — Ей очень бы пригодилось. И для волос, и вообще.
— Мама! Я что, по-твоему, уродка?!
— Нет, Петти, что ты? Но нет же предела совершенству.
— Да я скорее в монастырь уйду, чем буду мазаться их припарками из крысиных хвостов!
— Пап, привет!
Скинувшая верхнюю одежду Лили появилась в гостиной с бумажным свёртком в руках. На чёлке, ресницах и щеках у неё блестел растаявший снег, как камни какие-то драгоценные, алмазы или бриллианты. Джон аж залюбовался младшей дочерью. В кого только такая красавица уродилась? Ни он, ни Рут не отличались столь эффектной, яркой внешностью, обычные же работяги, что с них взять? И вдруг — дочь не просто принцесса, а ещё и волшебница! Сказка!
Да, горькая...
Подошедшая Лили чмокнула его в щёку. От неё веяло прохладой и морозцем.
— Что, егоза, сбежала от матери с сестрой?
— Они говорят глупости! Как будто я Сева в дом тащу, он сам напрашивается! А сегодня не стал, сказал, будет Рождество с семьёй отмечать и День подарков тоже!
— Ого! Неужели мистер и миссис Снейп наконец-то взялись за ум?
— Не знаю, не спрашивала, — пожала плечами Лили. — Но он выглядит довольным, так что может быть. Ладно, я побежала, надо переодеться. Мама хочет, чтобы я помогла ей с жабой в норке.