На пороге надежды (сборник)

Ноак Ханс-Георг

Поэтому часто Антонелла шла в школу с неподготовленными домашними заданиями. Учительница долгое время этого не замечала. Она вообще перестала вызывать Антонеллу, потому что девочке требовалось слишком много времени для ответа. Она была в классе лишней, просто отсиживала положенное время.

Однажды утром учительница спросила:

–  Кто сегодня не сделал домашнее задание, поднимите руку.

Тут одна из девочек подняла руку и сказала:

–  Макаронница не сделала домашнее задание!

Все засмеялись. Учительница тоже слегка улыбнулась. Не смеялась одна Антонелла.

Учительница

сделала девочке замечание:

–  Нехорошо обзываться, Инга.

Но потом потребовала, чтобы Антонелла показала свои тетради. Тут выяснилось, что Антонелла не делает домашних заданий.

Осенью всех ребят перевели в следующий класс, а Антонелла осталась в третьем классе на второй год. Отец с матерью сделали ей внушение:

–  Надо быть прилежнее, Антонелла. В Германии все люди очень прилежные.

После каникул Антонелла снова пошла в школу. Отец сказал, что, если она будет лениться, он отправит ее в Италию к бабушке.

Когда ребят рассаживали по партам, Дора заявила:

–  С Макаронницей я ни за что не сяду.

Учительница прикрикнула на Дору, и той все-таки пришлось сесть за одну парту с Антонеллой. Когда учительница не смотрела в их сторону, Дора и две другие девочки с задней парты строили за спиной Антонеллы рожицы и хватали ее за волосы. При этом они то и дело шептали:

–  Макаронница! Макаронница!

Однажды утром Дора никак не могла найти свою авторучку.

–  Я лишилась ее навеки, - заявила она своим подружкам.
– Ее свистнула Макаронница.

–  Нет! Нет!
– закричала Антонелла, однако другие девочки поддержали Дору:

–  У нее она, ясное дело!

Они хотели отнять у Антонеллы портфель и проверить его содержимое. Антонелла крепко прижала портфель к груди. Она надеялась, что в класс войдет учительница. Антонелла чувствовала, что удары девочек сыпались все чаще, они дергали ее за платье, таскали за волосы. Тут она вдруг выпустила из рук портфель и побежала. Побежала куда глаза глядят. Сначала по коридору, потом вниз по лестнице, через двор. Так, не оглядываясь, она выбежала на проезжую часть улицы.

Антонелла не видела приближающегося автомобиля. Водитель не смог вовремя притормозить и сбил девочку. Водитель вышел из машины и начал ругаться:

–  Безмозглая девчонка. Ты что, не видишь, куда несешься?!

Вокруг стали собираться люди, они говорили, что водитель не виноват.

–  Все понятно, - заключил какой-то мужчина, - ведь там, откуда они приехали, автомобилей нет. Там ездят только на ослах.

Подъехала санитарная машина. Санитары положили Антонеллу на носилки. Она двигала губами и что-то бормотала, но глаза ее оставались закрытыми.

Один санитар сказал другому:

–  Интересно, о чем это она рассказывает?

–  Откуда я знаю?
– ответил его товарищ.
– Думаешь, я понимаю по-итальянски? Ну давай, давай, пошли!

Санитарная машина рванулась с места. Шофер включил голубой сигнал и прибавил газу.

Оглушительно взвыла сирена. Санитарная машина исчезла за углом.

Санитарные машины такие белые, такие красивые. Сбоку у них нарисован светящийся крест. Клаусу нравятся санитарные

машины. Они нравятся ему почти так же, как полицейские машины.

–  А что будет с Антонеллой, когда она поправится и ее выпустят из больницы?
– спрашивает Клаус у своей матери.

Мать не ответила.

Уве Натус

САЛОН МОД «РАФАЭЛЬ»

В сентябре экзамены. Может быть, Карин повезет, и устного экзамена сдавать не придется. Карин ненавидит экзамены: к чему эта показуха?! Учителя знают тебя уже больше восьми лет, а хотят за полчаса определить, готов ли ты к жизни!

Карин считает, что за полчаса невозможно понять, какая она, Карин Штраке, на самом деле. Жизнеспособность - не поддается измерению. Вот почему всем кажется, что ее честолюбие непомерно. Вот почему ей еще до устного экзамена хочется во все внести ясность. И еще кое-что не дает Карин покоя. Хорошим аттестатом Карин хотела бы утереть нос всем тем, кто за ее спиной утверждает: Штраке не потянет. Штраке работает в лавке. Штраке не готовит уроков.

Карин помнит, как Сабина Петерс встала и спросила Кноке, может ли человек совмещать домашние задания и подготовку к выпускным экзаменам с побочным заработком. Вот дура! Побочный заработок! Вот уже несколько дней, как в классе только о нем и говорят. А Кноке, конечно, был рад сесть на своего любимого конька. И ни одна из учениц тринадцатого «Б» не встала и не возразила Петерс.

Они просто боялись. И хотя и разозлились на Сабину, которой просто хотелось насолить Карин, но при этом прекрасно знали, как относится Кноке ко всякого рода подработкам. Класс молчал. И у Кноке появилась возможность высказать свое мнение еще категоричнее, чем обычно. И это коллектив! Порой Карин хочется бежать отсюда хоть на край света. В последние недели у нее то и дело возникало желание куда-нибудь уехать с Гордоном.

Мне хочется вместе с Гордоном выпустить в небо, как птицу, свое одиночество.

Мне хочется, чтобы солнце осушило росу на моем сердце. Мне хочется повелевать морскими волнами.

Кноке утверждал: любая побочная деятельность портит характер человека. У него у самого есть дочь, ровесница Карин.

По мнению своих родителей, Кноке-младшая только потому так плохо училась, что не могла противостоять «соблазну потребления».

Карин помнит слова своего отца: самое страшное в жизни людская зависть.