На поводу у сердца
Шрифт:
– Да… конечно, – наконец оживает он и аккуратно ставит меня на землю, но продолжает смотреть так, словно хочет что-то сказать, но никак не может решиться.
Чёрт! Остин! Да что с тобой происходит? Почему ты такой странный? Почему именно сейчас? Не понимаю я, что вижу в твоём взгляде. Не верю, что там горит именно то, что я так долго от тебя ждала. Не верю, потому что ты сам сказал, что этого никогда не будет. Не верю, потому что ещё раз я не переживу, если позволю себе обмануться. Да и нет у меня возможности это сделать, ведь за мной постоянно следит тот, кто не позволит нам с тобой быть вместе, пока я ему не продамся. Он уже
– Прости, не знаю, что на меня нашло. Я вовсе не хотел тебя смущать, Ники, – наконец выдаёт Остин слегка сдавленным голосом, а его нежное «Ники» вновь навевает навязчивые мысли, что между нами что-то изменилось, а точнее, что-то изменилось в нём. Но что – узнать мне, к сожалению, не светит, ведь это опасно и чревато последствиями.
– Ты не смутил, а скорее развеселил: это ж сколько у тебя девушки уже не было, раз тебе даже меня захотелось полапать? – шутливо отмахиваюсь я, подправляя слегка задранное платье, пока лицо Остина начинает покрываться красными пятнами. Чёрт! Теперь, по ходу, смутила его я, и потому, желая разбавить напряжённую атмосферу, решаю сменить тему: – Да ладно, не парься ты так. Это же я. Передо мной тебе нечего смущаться. Но хватит об этом, ты лучше расскажи подробней, как прошло твоё собеседование? Мне же очень интересно.
Ещё совсем недолго помолчав, Остин глубоко вздыхает и, прочистив горло, начинает:
– Ну… Это было нелегко, но безумно интересно. Пять этапов собеседования, а после различные тесты, презентации и проверка знаний, и вот – теперь у меня есть престижная и хорошо оплачиваемая работа! Изначально мне сказали, что нужно будет ждать ответ до конца месяца, но к моему удивлению, мне позвонили ещё вчера и сообщили, что я им подхожу.
– Ещё бы! Конечно, подходишь! Ты же самый умный из всех, кого я знаю! – восторгаюсь я, а отметка моего счастья вновь резко взлетает до небес, отчего мне приходится силой заставлять себя стоять на месте, чтобы вновь не сжать Остина в своих руках.
– Ну не такой уж я умный, как ты думаешь, но тем не менее мне несказанно повезло.
– Повезло? И как же?
– Они не просто приняли меня на работу, но ещё и сразу же дали крайне важный для компании проект.
– Серьезно? Прям сразу?
– Да, но я не думаю, что ты поймёшь хоть что-то, если начну вдаваться в подробности. Просто скажу, что программное обеспечение, которое я разрабатывал, позволит новому изобретению компании усовершенствовать свои функции. Именно поэтому заниматься этим делом назначили меня. Естественно, первое время за мной будет наблюдать опытный наставник, но всё равно – я о таком даже не мечтал. Это огромный шанс для меня показать себя с хорошей стороны с самого начала карьеры, – восторженно улыбается Остин, проявляя на щёчках мои любимые ямочки, что заставляют все фибры моей души затрепетать, как птичка.
– Блин! Как же здорово, Остин! Здорово!
– Да, здорово, но также на мне теперь будет лежать большая ответственность и нужно будет работать ещё больше и усердней, но ради нашего будущего я буду выкладываться на все двести процентов. Я сделаю все, чтобы как можно скорее вытащить нас отсюда.
– Нас?
– Да, Ники, нас. Ты же сама знаешь, что в этом городе нет перспектив не только для меня, но для тебя тоже, и потому, как только мне удастся более-менее освоиться на новом месте, я хочу, чтобы ты переехала ко мне, – Остин вконец обескураживает меня своим неожиданным заявлением, погружая в противоречивый круговорот эмоций, в котором я не могу
– Остин, что ты такое говоришь? Какой ещё переезд? Да и где это новое место? Ты же так и не сказал, куда ездил, – напоминаю я, в глубине души надеясь, что его новая работа находится не слишком далеко от Рокфорда.
– Я ездил в Нью-Йорк, и именно там я и буду работать, – выдаёт он, разом разбивая всю мою надежду.
Нью-Йорк…
Это же около пяти часов беспрерывной езды отсюда. Много ли это? Вроде бы нет. Но только если у тебя есть в запасе эти лишние часы на дорогу, а ни у меня, ни тем более у Остина их точно не будет, когда он приступит к обязанностям на своей новой работе. И похоже, на моём лице чётко отражаются все оттенки преждевременной тоски перед нашей с ним грядущей разлукой, потому что Остин за секунду преодолевает метры между нами и обхватывает мои щёки ладонями.
– Нет, Ники, не смей грустить. Я не оставлю тебя здесь одну, клянусь, не оставлю! Ты приедешь ко мне сразу же, как появится возможность, – он даёт мне самое прекрасное на свете обещание, но порадоваться ему я не могу.
– Ты же знаешь, что мне нельзя никуда уезжать, – не скрывая отчаяния, бормочу я.
– Еще как можно! И нужно! Тебя здесь ничего не держит, – категорично заявляет он, касаясь большим пальцем моего подбородка.
– Меня держит мама, Остин, я не могу её оставить, – прилагая все свои волевые усилия, отрываю его руки от своего лица, надеясь, что человек Адама не успел запечатлеть этот ласковый момент на снимок, который Харт может понять превратно.
– Черт! Ники, ты опять за своё?! – резко вспыхивает он: эта тема всегда выводила его в два счета.
– Да, опять! И это никогда не изменится! Я не оставлю её с ним одну. Она же умрет без меня.
– Ни черта она не умрет! Просто наконец начнет шевелиться и думать о том, как самой зарабатывать на свое бухло и на покрытие всех долгов своего муженька-игромана.
– Остин, давай не будет об этом сейчас.
– А когда, Ники? Когда? Ты постоянно пытаешься замять эту тему, но в этот раз я не позволю тебе это сделать и не успокоюсь, пока не сумею переубедить тебя перестать и дальше тащить на себе все проблемы этих алкашей.
– Тогда сразу говорю: можешь не тратить свои силы. Я не оставлю маму одну с этим ублюдком, и ничто на свете не сможет меня переубедить! Слышишь, Остин? Ничто! – бросаю я голосом тверже стали, но весь его решительный настрой в самом деле даёт понять, что он не собирается сдаваться: тихо выругавшись себе под нос, Остин вытаскивает из заднего кармана джинсов сложенный пополам конверт и протягивает его мне.
– Даже это?
– Что это?
– Твоя мечта, – коротко выдаёт он, заставляя меня просверливать его откровенно недоумённым взглядом.
– Что ещё за мечта, Остин? Что за ахинею ты опять несёшь?
– Открой и увидишь, – загадочным тоном произносит он, растягивая губы в мягкой улыбке. И эта его невообразимая улыбка опять поражает меня до самого нутра.
Преисполненная скептицизмом, я неохотно вырываю конверт из его рук и тут же открываю. Вчитываюсь в написанные на листах слова и ничего не понимаю. Перечитываю ещё раз, и пальцы рук начинают ощутимо дрожать. Читаю в третий – и сердцебиение учащается до сумасшедших скоростей, вынуждая наконец перевести свой потрясённый взгляд с бумаг на Остина.