На прикладе насечки, на сердце рубцы
Шрифт:
– Ладно, вы тут пообщайтесь, а мне выйти надо…
Следователь вышел, не закрыв за собой дверь.
Даша сделала это за него. Встала спиной к выходу, будто перегораживая ему дорогу. Одета она с иголочки, наверняка от кутюр, бриллианты на шее, в ушах… А куда делись зеленые изумруды из глаз?
– Я думала, ты погиб.
– Меня чуть не убили. Но я выжйл.
– Ты везунчик.
Даша смотрела на него с интересом женщины, которой приглянулся мужчина. И, похоже, при этом она удивлялась себе. Вычеркнула
– А ты?
– Мне тоже повезло.
– Я мог бы сразу догадаться, кто Германа совратил… Сначала ты совратила меня. Хотела узнать, где деньги. Потом ты забралась в постель к Гринчуку. Но и с ним ничего не вышло… Зато удалось с Германом. Ты вернула деньги, да? Или не совсем?
– Во-первых, с Гринчуком ничего не было, ему хватило и обещаний. Во-вторых, мне нравилось совращать тебя. Ну, а в-третьих, я рада, что ты вернулся…
– Пойди, скажи об этом мужу.
– Какой же ты шутник! – жеманно улыбнулась Ваша.
Она подошла к Степану, обогнула его мягкой кошачьей походкой. Ему даже показалось, что она мурлыкнула, нежно коснувшись пальцами его щеки. Возбуждающий запах ее волос и тела воспламенил кровь.
Обогнув Королькова, она встала у него за спиной, ее рука мягко легла ему на плечо.
– Не надо ничего Герману говорить. Ты меня раньше не знал… Так будет лучше для нас.
– Для нас одинаково или больше для тебя?
– Для нас одинаково… Скажи, ты соскучился по мне?
Она губами коснулась его шеи. Степан будто прирос к полу, и тело его, казалось, онемело. Он и хотел оттолкнуть Дашу, но не мог.
– Я соскучился по ментам, которые отбили мне потроха. По просьбе Гринчука, между прочим…
– Я просила, чтобы он тебя не бил.
– Так я тебе и поверил…
– Пойми, мне очень нужны были эти деньги…
– Ты их получила?
– Да… И готова забыть, что ты обманул меня. А разве ты меня не обманывал? Ты отдал деньги сестре, а это мои деньги. Но я готова все забыть. И мы можем начать все сначала. Мы бы могли встретиться сегодня… или завтра… втайне от мужа.
– Мы сегодня уже встречались. Втайне от твоего мужа…
– Ты имеешь в виду эту встречу?
– Нет, мы виделись чуть раньше. Ты была в халате медсестры…
– Я понимаю, восемь лет в тюрьме, эротические фантазии бьют ключом… по голове… Или в голову?
– Я серьезно… Ты собиралась сделать укол моей сестре. Ты стреляла в меня… Я тебя узнал.
– Ты не болен?
Теплой своей ладошкой она коснулась его лба. Степан потянулся к Даше носом, понюхал ее. Порохом вроде бы не пахнет.
– Да нет, температура нормальная…
– Да, около часа…
– Я думаю, что когда это случилось, ты позвонил Семену. Он позвонил нам в дверь, я ему открыла… Ты можешь спросить у него об этом. Как я могла так быстро обернуться, не знаешь?
Даша отошла от него, встала у двери, будто пред-вствуя скорое появление мужа.
– Я, конечно, могу спросить у Семена, – пожал плечами Степан.
Он думал, что Семен мог быть в сговоре с Дашей. Эта бестия способна на все.
– Может, спросить у твоей матери? – насмешливо добавила она. – Уж она-то видела, как мы садимся в машину. И я видела, как она плюнула нам вслед…
Степан задумался, приложив к подбородку согнутый палец. Уж на маму грешить было смешно.
Даша хотела еше что-то сказать, но вдруг распахнулась дверь, и в ординаторскую вошел Герман.
– Вот ты где? – облегченно вздохнул он, улыбнувшись Даше.
Заметил он и Степана.
– О! Степа! – искренне, как показалось, обрадовался он. Сам первый протянул ему руку, крепко ее пожал.
– А тебя ничего не удивляет? – спросил Степан.
– Удивляет. Что вы здесь с Дашей делаете?
– Разговариваем. Ей со мной должно быть легко. Ведь она не знала, что я якобы погиб. Я-то для нее никто. А ты должен знать…
– Ты погиб?!.. Ничего не понимаю…
– А разве Ольга вам ничего не говорила? – спросил Корольков, глянув на Дашу.
– Как она что-то могла сказать, если она в реанимации? – Даша обращалась к Степану, но смотрела на Германа. Это был взгляд влюбленной, обожающей мужа жены.
– А до этого?
Но Герман, похоже, не услышал Королькова. Казалось, он мог внимать только своей жене.
– Представляешь, Степана чуть не убили! – не сводя с мужа влюбленных глаз, скороговоркой сказала Даша. – В него стреляла медсестра! Он мне все рассказал!..
Она была хоть и злым, но гением. Может, потому сейчас и казалась красивой пустышкой, способной лишь на то, чтобы во всем соглашаться с мужем. Она на цыпочках потянулась к мужу, держа руки так, будто собиралась захлопать от восторга, в глазах наивная радость.
– Да, я знаю, дорогая. Мне уже рассказали… Нам, пожалуй, пора. Тут и без нас разберутся.
– Жаль! – Даша капризно выпятила нижнюю губу. – Степан такой герой! Он от пуль умеет увертываться! И в Чечне храбро воевал!
Герман посмотрел на Степана с удивлением и осуждением. Не знал, что ты такой хвастун, говорил его взгляд. Даже не говорил, а кричал…
Степан и хотел бы объяснить, что это неправда. И о Даше не прочь был поговорить, чтобы открыть на нее глаза. Но та ловко взяла мужа под руку и увела его.
Ничего, у Степана еще будет возможность встретиться с Германом, побеседовать с ним.