На прикладе насечки, на сердце рубцы
Шрифт:
– Ну, ты же знаешь… – неуверенно покачала девушка головой.
– Знаю, знаю… Дашке деньги нужны, которые у Германа. Она их своими считает… А у Ольги бизнес наполовину с Германом. И сын у них общий. Если Ольга погибнет, Герман себе все хапнет… Угадай, кому все отдаст?
– Не знаю. и – Дашке и отдаст… Она баба хитрая. И коварная… И по трупам легко пройдет. Ходила, ходит и ходить будет. Если ее не остановить… Она очень опасная… Я ее сегодня утром видел, она в меня стреляла. Только не она это была…
– А кто?
– Не знаю…
– Кто?
Степан промолчал. Во-первых, у него не было ответа на этот вопрос. А во-вторых, он скорее размышлял вслух, чем разговаривал с Марьяной. «Мерседес» Ильинского вдруг заложил крутой вираж, проехав на желтый свет, и Степану пришлось мчаться за ним на красный. Хорошо, что гаишников не было.
Они появились чуть позже, на главной улице города. Степан, преследуя Ильинского, не уступил дорогу пешеходам и вынырнувший откуда-то из-за дерева мент махнул палочкой.
– Твою мать! – выругался Корольков.
– Тебе с моей мамой познакомиться не терпится? – насмешливо спросила Марьяна.
– Извини.
«Мерседес» свернул направо. Степан, набравшись смелости, не остановился по требованию гаишника. А продолжил преследование.
К счастью, машина Ильинского затормозила возле старинного здания с барельефами, напротив которого была разбита уютная, под сенью тенистых деревьев парковка.
Степан остановился чуть поодаль, но в машине он оставался недолго. Взвыв мигалками, к нему подъехал милицейский «Форд», из которого резко, порывисто выбрались гаишники. Один взял «Тойоту» на прицел автомата, другой потребовал, чтобы Степан покинул машину.
Лейтенант грубо схватил Королькова за плечо, развернул к себе спиной, заставил обеими руками опереться о капот, быстро обыскал. И только затем спросил документы.
К Степан предъявил ему права, техпаспорт, но этого было мало.
– А доверенность? – сверив один документ с другим, спросил гаишник.
– Командир, может, договоримся?
Краем глаза Степан видел, как к ним подходит Ильинский. Судя по его внимательному взгляду, адвокат узнал его. А привлек его вой мигалок. Чертовы менты!
Глава 40
Ильинский вел себя как настоящий адвокат. Не здороваясь со Степаном, он сразу обратился к его притеснителям.
– Извините, а я мог бы узнать, что здесь происходит?
К лейтенанту он обратился вежливо, но взгляд жесткий, можно даже сказать, хищный. Видимо, такое отношение к милиционерам у него на инстинктивном уровне.
– А вы, собственно, кто? – раздраженно глянул на Станислава гаишник.
– Адвокат… Адвокат Ильинский. Вот моя визитная карточка.
Лейтенант взял визитку, но даже не глянул на нее.
– Что вам угодно?
– Степан Михайлович – мой клиент. Видимо, он приехал ко мне.
– Да, так спешил к вам, что требование остановиться проигнорировал… И доверенности у
– А чья машина?
– Так… Журков Семен Борисович…
– Правильно, это жених его родной сестры. Она сейчас в больнице, в критическом состоянии. Поверьте, в этой семье сейчас такая неразбериха, что некогда составлять доверенности.
– Не знаю, не знаю….
– Зато я знаю, что вы не имели права обыскивать моего клиента. Тем более угрожая оружием! Он в розыске? У вас есть постановление на его арест?.. У меня есть свидетели, я обращусь с заявлением в прокуратуру…
Наконец до лейтенанта дошло, что с Ильинским лучше не связываться. Он вернул документы и был таков.
– Надо бы тебе спасибо сказать, Станислав Сергеевич, – сказал Степан, с кривой усмешкой глядя на Ильинского. – Да что-то язык не поворачивается…
– Во-первых, здравствуй, – в легком замешательстве посмотрел на Королькова Ильинский. – А во-вторых, что за настроение?
– Да вот, много интересного узнал… Давно с Дашей разговаривал?
– С Дашей?! – встрепенулся адвокат. – С какой Дашей?
– С Михайловой… Она тебе уже сказала, что я жив?
– Э-э… А почему ты не должен быть жив?
– Ну вот, уже и заговариваешься. Хреновый с тебя адвокат. Ольга тебе говорила, что я в зоне погиб…
– А-а, да, да… Но ты же вот, передо мной.
– Да ты бы и не подошел ко мне, если бы Даша тебе не позвонила… Она тебе сегодня звонила. Сказала, что я жив. Сказала, что со мной что-то делать К нужно…
– Я не понимаю, о чем ты говоришь.
– Все ты понимаешь… Ты же меня, гад, с толку сбил. Это я из-за тебя Валеру Четова на себя взял. И не было условного срока, я реальный получил, все восемь лет… Дашка сначала с Гринчуком спуталась, потом с тобой. И все из-за денег… А потом она замужем за Михайловым оказалась. И ты ей в этом помог.
– Ничего не понимаю… – пряча взгляд, качнул головой Ильинский.
– А я тебе объясню. Дашка киллера ко мне в зону зарядила. Она в криминале по уши, она умеет… Только вот какая незадача, я выжил. А лагерное начальство, скажем так, поспешило с выводами. Извещение выслало. Ольга к тебе за консультацией обратилась, а ты Дашке сказал. Она и успокоилась. За Ольгу взялась. Она Ольгу пытается убить. А ты – соучастник. Потому что заодно с ней…
– Я тебя не понимаю, – продолжал упрямиться адвокат.
– Ничего, поймешь. Когда я это осиное гнездо разворошу. И Дашку к стенке припру, и тебя…
– Так, погоди, нам надо во всем разобраться! – Ильинский в замешательства взбил пальцами пышную свою шевелюру. – Пошли ко мне в офис, там поговорим…
– Некогда мне с тобой разговаривать. Мне Дашка нужна. И чем быстрей, тем лучше.
– Э-э, мне нужно подумать…
– Подумай, подумай. Подумай, что будет, когда Михайлов узнает, какую он змею пригрел у себя на груди… Я уверен, Дашка без него все делает. Аты ей помогаешь… Он и ее раздавит, и тебя.