На пути к краху. Русско-японская война 1904–1905 гг. Военно-политическая история

Айрапетов Олег Рудольфович

Штабы накануне наступления никак не могли начать организованную работу. Сделать это было непросто даже в масштабе одной армии. Куропаткин, не доверяя Гриппенбергу, начал обращаться через голову командующего армией, обращаться к начальнику его штаба. «Рузский, — вспоминал сотрудник штаба 2-й армии полк. Ф. П. Рерберг, — сразу ему поддался, потерял всякое гражданское мужество и импульс, и начал работу (а с ним и его штаб) — на двух «богов»: на Куропаткина и Гриппенберга. Он оказался между двух огней, был в ужасном состоянии, но не решился выйти из этого положения» {1842} . Положение было действительно сложным, так как в армии создавалась система двоевластия, и взаимоисключающие приказы следовали один за другим.

1842

Рерберг Ф. П. Ук. соч. С.145.

А Главнокомандующий в это время находил время на смотры прибывших частей. 5(18) января в Мукден прибыл 98-й Юрьевский пехотный полк. В составе XVI Армейского корпуса он был выделен Куропаткиным в резерв. 9(22) января генерал лично на белом коне явился на полковой смотр. «Поздоровавшись с полком, — вспоминал один из офицеров, — он его объехал, говоря, что армия рада прибытию дорогих гостей, что иначе, как побив японцев

нечего и думать о возвращении домой и что отступления больше не будет. Затем, собрав всех офицеров, генерал Куропаткин объяснял им, как следует вести наступление, обращал внимание на важное значение самоокапывания и закончил заявлением, что отступления не будет и что мы скоро побьем японцев» {1843} . В эти дни готовились к наступлению, но нерешительно и неудачно. Слабым звеном прежде всего было управление. Штаб I Сводно-Стрелкового корпуса, который должен был принимать участие в операции, был сформирован за четыре дня до начала наступления и только приступал к нормальной работе {1844} .

1843

Адариди К. Юрьевцы в составе действующей армии с 5-го января по 19-е февраля 1905 г.// ВС. 1906. № 1. С.82.

1844

Рерберг Ф. П. Ук. соч. С.113.

10(23) января 1905 года в Мукден прибыл начальник штаба 3-й армии ген.-л. Ф. В. Мартсон. С ним приехало 19 офицеров, а вскоре еще 3, но основные потребности полевого управления армии в кадрах были удовлетворены только к 1(13) февраля. Генерал-квартирмейстерская часть получила с 8(21) января четырех подполковников {1845} . Однако штаб не смог сразу начать работу в нормальном режиме {1846} . Отношения между Мартсоном и Алексеевым были далеки от идеала, но генералы не демонстрировали их. Во-всяком случае, с приездом начальника штаба генерал-квартирмейстер смог сосредоточиться исключительно на своей, то есть на оперативной, работе. Однако для того, чтобы эта работа смогла стать эффективной, нужно было время — Алексеев срочно отправил прибывших для знакомства с войсками и местностью. Его очень беспокоила сложившаяся ситуация: «Неладно лишь то, что вся эта публика съехалась накануне важных дней, в ход которых они должны будут вступить с малым знакомством» {1847} .

1845

Отчет о деятельности управления генерал-квартирмейстера 3-й Манчжурской армии за время войны 1904–1905 гг. СПб. 1907.. С.324.; Парский Д.[П.] Воспоминания и мысли о последней войне(1904–1905 гг.). СПб. 1906. С.10.

1846

Парский Д.[П.] Воспоминания и мысли… С.28.

1847

ОР РГБ. Ф.855. Карт.1. Ед. хр.33. ЛЛ.1 и об.

Наступление армии началось всего через два дня после того, как были написаны эти слова. «Ни одно из всех предшествовавших сражений в эту войну, — отмечал Теттау, — не показало с такой ужасающей ясностью полнейшую несостоятельность русского командования, как сражение под Сандепу. Огромная армия в 100 000 человек оказывается бессильной побороть сопротивление нескольких эскадронов и пять дней стоит прикованной к какой-то несчастной деревне только потому, что в командовании этой массой не было достаточной решительности, чтобы поставить себе надлежащую цель и направить все силы для достижения этой цели» {1848} . Можно сказать, что Теттау был не совсем прав — русское командование в самый важный, начальный период наступления или отсутствовало, или действовало как в тумане, слабо представляя себе даже район действий. «Управление войсками и техника штабной службы на всей иерархической лестнице штабов, — считал полк. Новицкий, — были поставлены неудовлетворительно: все начальники хотели командовать войсками, а не управлять ими, потому что, непривыкшие к управлению и в мирное время, совершенно не умели пользоваться услугами штабов» {1849} .

1848

Теттау Э. Куропаткин и его помощники. СПб. 1914. Ч.2. С.282.

1849

Новицкий В. Сандепу.// Русско-японская война в сообщениях… СПб. 1907. Ч.2. С.85.

Более того, работу штабов старались заменить личным руководством. Постоянное вмешательство Куропаткина в распоряжения командующего 2-й армией буквально парализовало управление ею. Как отмечал один из сотрудников Гриппенберга: «Штаб Главнокомандующего связывал нашу деятельность по рукам и ногам» {1850} . О взаимодействии войск в этой ситуации говорить и не приходилось. «Хуже то, — писал 14(27) января Алексеев, — что нет той стройности, строгой последовательности во всех распоряжениях, без чего воевать более чем трудно. 12 января меня посылали верст за 20 к Гриппенбергу, который высказал, что до взятия сел. Сандепу атак на деревни, прилегающие к позиции нашей армии не будет» {1851} .

1850

Рерберг Ф. П. Ук. соч. С. 145.

1851

ОР РГБ. Ф.855. Карт.1. Ед. хр.33. Л.2.об.

12(25) января 1905 г. началось наступление, на позициях стоял сильный туман, потом резко похолодало, шел снег с сильным ветром — наблюдение было затруднено. I Сибирский корпус генерала Штакельберга начал наступление. Под Ляояном корпус понес большие потери, но благодаря своему энергичному командиру он стал одним из самых надежных в армии. Штакельберг был «слабого здоровья, но железной воли и энергии» {1852} . Наступление корпуса развивалось успешно, но медленно. Из 120 батальонов, 92 эскадронов и 436 орудий Гриппенберга в бой было введено 40 батальонов, 14 сотен, 140 орудий, то есть около 30 %, на следующий день количество задействованных сил возросло до 64 батальонов, 4 сотен, 220 орудий, то есть до 50 %. Остальные войска практически полностью бездействовали {1853} .

«Сказать, что 12 января вторая армия перешла в наступление, — не без оснований отмечал полк. Рерберг, — будет ошибка: 12 января развернулся и перешел в наступление только I Восточно-Сибирский стрелковый корпус барона Штакельберга» {1854} . Впрочем, и этих сил было достаточно для значительного перевеса над японцами, но они вводились в бой частями, без должной координации.

1852

Dowbor Musnicki J. Op. cit. SS.76–77; 79.

1853

Новицкий В. Сандепу.// Русско-японская война в сообщениях… СПб. 1907. Ч.2. С. 68–69.

1854

Рерберг Ф. П. Ук. соч. С.169.

Утром 13(26) января на станцию Суятун, где находился штабной поезд 3-й армии, для осмотра госпиталя и ближайших двух полков резерва прибыл Куропаткин. Алексеев так описал дальнейший ход событий: «По-видимому он ничего не знал, ожидая лишь действий у Сандепу. Около 12 час. дня по телефону от начальства всей артиллерии начинают получаться сообщения, что возле нас начинает атаку X-й корпус и просит поддержать его огнем нашей артиллерии. Насколько это сообщение было и важно, и неожиданно, видно уже из того, что, по условию, одновременно с X-м корпусом, должен был атаковать и наш правый фланг, что для производства удара нужно многое было раньше сделать, а главное — сильно обстрелять и при том в течение продолжительного времени артиллерийским огнем те пункты, против которых имеют вести войска» {1855} .

1855

ОР РГБ. Ф.855. Карт.1. Ед. хр.33. Л.3.

Между тем, артиллерийскую подготовку атаки на Сандепу и Бейтайзы трудно назвать удачной. В течение 2,5 суток ее готовил полковник А. А. Маниковский — уже в это время один из лучших русских артиллеристов. Орудия были пристреляны по фронту наступления длиной всего в 1,5 версты. Но как только начался обстрел, кроме готовившего ее офицера и командиров артиллерийских бригад, появилось еще два командира — начальник артиллерии VIII Армейского корпуса, присутствие которого еще более или менее объяснимо, и ген. Н. И. Иванов, присланный Куропаткиным. От Главнокомандующего и командующего армией посыпались взаимоисключающие указания, результатом которых, естественно, была дезорганизация огня и срыв всей проведенной Маниковским работы {1856} . Против деревень было задействовано 72 орудия, из них 48 — скорострельных трехдюймовых, практически бесполезных против полевых укреплений, 8 поршневых, 12 мортир и 4 осадных орудия. По Бейтайзы было выпущено 450 трехдюймовых шрапнелей, 62 поршневые гранаты, 84 мортирные бомбы и 12 шрапнелей. По Сандепу и Бейтайзы — 1448 трехдюймовых шрапнелей, 207 осадных и 106 мортирных бомб. Это объясняется тем, что 50 орудий действовало против обоих деревень, 22 — только против Бейтайзы {1857} .

1856

Рерберг Ф. П. Ук. соч. С.170.

1857

История русско-японской войны. СПб. 1909. Т. III. С.647.

Погодные условия также не благоприятствовали успеху действий русской артиллерии. День был туманный, но затем поднялся сильный ветер {1858} . «Пыль… такая, — сообщал в задержанной военной цензурой телеграмме корреспондент «Русского слова», — что парализует артиллерийскую стрельбу совершенно. Вследствие круто навесной стрельбы под Сандепу очень портятся компрессоры у мортир, чем задерживается взятие этого пункта» {1859} . Мортиры, сделавшие только 190 выстрелов, быстро вышли из строя, основная тяжесть борьбы с укреплениями легла, таким образом, на 8 поршневых и 4 осадных орудия. При этом рекогносцировка Сандепу не была произведена, и деревня изображалась схематически в виде улицы, вытянутой в длину на 1,5 версты. Обстрел велся по площади две версты на одну — большой, и даже достаточной плотности огня не было {1860} .

1858

Русско-японская война 1904–1905 гг… СПб.1910. Т.4. Шахэ-Сандэпу. Ч.2.Зимний период кампании и сражение при Сандепу. С.206.

1859

Отчет о применении цензуры на театре войны. Составлен Цензурным отделением Штаба Главнокомандующего под редакцией генерал-квартирмейстера. Харбин. 1905. Приложение № 54. С.50.

1860

Гриппенберг О.[К.] Ук. соч. С.48.; Баженов П. Н. Сандепу-Мукден. Воспоминания очевидца-участника войны. СПб. 1911. С.57.

Операция с участием двух армий вырождалась в штабе 3-й армии в изолированное наступление 14-й дивизии. Все это происходило на глазах у Алексеева: «Бросились к Главнокомандующему. Тот сначала совершенно спокойно и благодушно ответил, что он посылает приказание Гриппенбергу ничего не предпринимать, кроме атаки на Сандепу. Но уже через 5 минут картина изменилась. С минуты на минуту можно было ожидать атаки X корпуса, изолированной, не поддержанной. Полетели телеграммы, телефонограммы и притом помимо прямого начальства. Куропаткин развенчал сразу свое звание Главнокомандующего и стал всем — если бы можно — до ротного командира включительно. Атаку успели приостановить» {1861} . Главнокомандующий постоянно и систематично вмешивался во все распоряжения командующего армией {1862} . X-й Армейский корпус и 15-ю дивизию Куропаткин запретил трогать кому бы то ни было, а взять Сандепу силами одной дивизии, по мнению Гриппенберга, было нельзя {1863} .

1861

ОР РГБ. Ф.855. Карт.1. Ед. хр.33. Л.3.

1862

Государственный архив Российской Федерации(далее ГАРФ). Ф.Р-5793. Оп.1. Ед. хр.16. Л.9.

1863

Гриппенберг О.[К.] Ук. соч. С.4.