На развалинах мира

Вольный Владимир Александрович

Мы искупались по очереди – пришлось несколько раз сходить за водой. Я больше не уходил, когда Ната расчёсывала рыжеволосую подругу. Огненный цветок – прозвище, данное ей, Белой Совой, шло девушке, как нельзя лучше. Нимб, ставших после мытья, пушистыми и пышными, кудрей над головой, делал её и впрямь похожей на цветок. Особенно выделялись на загорелом лице ослепительные глаза василькового цвета. Она была очень красива – не напрасно индеец потерял дар речи, когда её увидел в первый раз! И кто бы смог удержаться от мыслей прикоснуться к ней – подобных тем, что обуревали меня самого… Ната, пользуясь одной ей известным способом, нанесла на кожу

девушки травяную маску, приказав той сидеть смирно и не снимать ее в течение часа, после чего занялась собой. Меня они старались избегать, а я – не путаться у них под ногами.

Вечером мы долго не ложились спать. Предупреждённый Натой, о том, что меня ожидает, я не знал, куда себя деть, боясь встретиться глазами с Элиной, сдержанно разговаривая с Натой. Стоило Нате отойти, куда ни будь, хоть на пару шагов, как краска смущения заливала лицо остающейся Элины. Когда рядом находилась другая девушка, а отходила Лина, я не знал, что сказать Нате. Находясь вместе, в одном замкнутом помещении, мы словно избегали друг друга. В итоге, Ната, почти силой, заставила нас сойтись посередине комнаты.

– Присядьте. Она настойчиво, сначала меня, а потом и Элину ухватила за рукава и заставила усесться рядом с собой.

– Так и будете бегать друг от друга? Дар, не надо притворяться. Линка, перестань уводить глаза! Конечно, я не так всё делаю… Совсем не так. Но и я не знаю, как поступать в таком случае, как наш? Но поверьте мне, не надо всё усложнять. Ведь это естественно и должно было случиться, рано или поздно. Не трясись так! – она укоризненно посмотрела, на давившуюся нервным смехом, Элину.

– Ната! – попросил я Это, на самом деле, бред какой-то. Оставь нас, на несколько минут. Пожалуйста.

Она согласно кивнула и, набросив на плечи куртку, вышла наружу. Угар увязался вслед за ней. Мы остались с Элиной. Я, хоть и выпроводил Нату, не знал, что сказать… Молчание нарушила сама девушка:

– Сколько тебе лет?

– Ты не знала? За сорок…

– Так странно… Никогда не думала, что мой будущий муж… мужчина, будет настолько старше меня.

– Это имеет значение? Хотя, что я спрашиваю… Лина… Я ведь не слепой, и все понимаю. Ната, конечно, мне говорила, но… Ты ведь этого не хочешь?

– А у меня есть выбор? Не знаю… Я не могу так, как Натка. Она прямая, что на сердце, то и на языке. А у меня слова застревают… И я боюсь.

– Меня?

– Нет. Просто боюсь… того, что будет. Пойми меня, пожалуйста, Дар. Ты старше, у тебя были женщины до нас, а у меня это впервые… И я совсем не так себе это представляла. Конечно, я вовсе не так наивна, как кажусь вам с Наткой. Но и расставаться с этим незнанием мне нелегко.

Она отвела глаза в сторону, стараясь не смотреть мне в лицо.

– Я не могу тебе сказать, что я этого не хотела… Это было бы не совсем правдой. Наверное, просто пришло время расстаться с невинностью. Я ведь уже не ребенок, какие-то желания уже приходили ко мне… Особенно, после того, как я поселилась здесь, с вами. Я ведь все слышала и видела – то, что вы делали, когда думали, что я сплю. Не специально – так получилось. Но я не могла и подумать о том, что это будет происходить вот так. И… Ты не тот, кого я желала видеть на этом месте. Извини – представляла. Первым… Я, наверное, огорчу тебя, сказав эти слова, но я не люблю тебя. Наверное, ты хороший человек, впрочем, что я говорю… Конечно же, ты не такой, как многие другие – но ведь это еще ничего не значит. Правда? И я не смогла бы так просто

решиться на это, если бы не Ната и… вообще все, что с нами произошло. Но я тоже все понимаю. В долине очень много свободных женщин, много больше, чем вас, мужчин. И Ната сделала свой выбор в пользу меня, хотя могла бы устроить все так, чтобы я покинула ваш дом. А там… мне бы пришлось прибиваться к кому-либо, способному меня защитить. Так ведь плата за это все равно была именно такой – не иначе. Так не все ли равно, кто?

Я взял её ладони в свои:

– Мне не все равно. Ната весь день старалась, как могла… Ты заметила?

– Да. Она хороший друг. И, может быть, поэтому тоже, мне как-то не себе. Я не могу поверить, что это я, что это мне надо будет разделить вашу постель…

Ладошки Элины, вначале холодные, постепенно отогревались в моих руках.

– Ты всегда можешь отказаться. И сегодня тоже.

– А что это изменит? Сегодня, завтра… Нет, Дар. Ты не так понял. Я не стану, ну, как бы объяснить… Ната ведь права, рано или поздно, надо решаться. Мы не можем жить так. Если я откажусь, она не станет меня здесь терпеть, и мне придётся уйти.

– Это неверно. Конечно, я не могу тебе лгать – я очень хочу этого… хочу тебя. Хочу стать твоим первым… Ты просто не знаешь, как много это значит для мужчины! Одно только осознание того, что ты еще девочка… девушка, заставляет меня терять голову. Кажется, я выгляжу сейчас в твоих глазах чуть ли не насильником… Но я не знал и не знаю ни одного мужчины, который, пусть даже обладая самыми красивыми и желанными женщинами в мире, не хотел бы обладать и еще одной! Это заложено в самой нашей природе, Лина… Кто-то удерживает это в себе и живет только с одной, хотя представляет в своей постели многих. Кто-то стремиться воплотить свои фантазии и желания наяву. Я могу справиться со своими чувствами, может быть, скорее даже, инстинктами. И все же… Даже, если между нами ничего никогда не будет – ты можешь оставаться с нами столько, сколько захочешь. Или… пока не встретится кто-то, кто уведёт тебя от нас. И Ната здесь ни при чём. Она не хочет недомолвок, стремится всё поставить на свои места. На неё нельзя обижаться за это, никто другой… другая бы так никогда не смогла.

– Я не обижаюсь…- Элина упорно старалась не смотреть мне в лицо.

– Она хочет как лучше. Раньше это бы было несколько дико, но сейчас, может быть, так и надо? И надо именно так, чтобы не усложнять нашу жизнь. Она ведь, и без этого, очень непроста. А сейчас… я пойду за ней и забудем об этом разговоре. После него у меня уже осталось слишком мало желания… заниматься этим.

Элина встала на ноги. Я тоже поднялся. Она глухо попросила:

– Нет. Не уходи. Ты старше и опытнее, а я – всего лишь девчонка, которой только предстоит все узнать. Мне жаль, что я становлюсь женщиной без любви… Но иного выхода я не вижу. Несмотря ни на что – я имею в виду твои слова – ты ведь все равно не успокоишься. А раз так… Пусть будет так, как будет.

Она замолчала. Я смешался – понимать ее слова, как призыв к действию, или же, как решение оставить все как есть? И не означало ли это, то, что в этом подвале уже имело место… просьбу всё совершить без ее собственного участия? Только на этот раз я имел в себе силы сдержаться, и подобного развития вовсе не желал. Я собрался с духом, чтобы сказать ей что либо успокаивающее, а затем выйти за Натой, как она тихо произнесла:

– Меня ещё никогда не целовали в губы… по-настоящему. Поцелуй меня…