На родной земле
Шрифт:
– Вам за двоих мужиков из Вышеграда бабки обещали? – непринужденно поинтересовался Карман. – Да ладно, не изображай тут – знаю, что обещали.
Так, а это уже серьезно!
– Кто растрепал? – Валера ухватил Кармана за шиворот. – Придушу!
– Не кипешуй, уважаемый. – Карман ловко вывернулся. – Я вообще-то тебя предупредить пришел.
– О чем?!
– Подстава это, вот о чем. – Карман сложил руки на груди. – Сливают вас.
– В смысле? – Валера едва не поперхнулся. – Кто сливает?!
– Да откуда ж мне знать? Но заказ этот – фуфло.
– Да как?!
– Да чтоб я знал. – Карман пожал плечами. – По ходу, с кем-то Саурона ваш крепко поцапался. Заказали его, Сильвера, еще пару человек… ну и дальше как пойдет, сам понимаешь. «Окончательная», все как положено. Видел, что с Сильвером вчера сделали?
– Видел, – буркнул Валера.
За полгода с лишним в игре ему приходилось видеть – а иногда и самому творить – те еще хреновины, но вид безголового тела, прибитого к стене крепости мечом, внушал… Внушал – по крайней мере то, что Карман не «лепил горбатого». Козлина…
– Ладно, понял, – вздохнул Валера. – А ты мне-то зачем рассказал?
– Ну, во-первых, за тебя нашим ничего не светит – только лишний гемор. – Карман приблизился и заговорил еще тише. – А во-вторых – меня уже самого такой движняк достал. Хочу в клан нормальный. А мне что-то подсказывает, что завтра у «Топоров» кланлид будет уже другой.
Вот оно как… А ведь и правда!
– Блин! – Валера почесал затылок. – Так-то оно так… А чего делать-то?
– Да ничего, – усмехнулся Карман. – Просто пересиди в оффе всю бучу. Резать вас пойдут завтра в шесть утра. С вашего свейского конца – и прямо сюда, в крепость. А вы потом спокойно залогинитесь днем и свалите, никого уже не будет. Такая толпа больше часа по городу ходить не станет точно – разбегутся.
– Ну какая толпа-то? – уточнил Валера. – Человек сто.
Карман молча покачал головой и показал три пальца.
Триста?!
Мать-перемать, такую бригаду точно не потянуть, хоть всех в онлайн запихай… Да еще и в шесть утра!
– Ладно, ты иди. – Валера указал рукой в сторону лестницы. – Сейчас соображу, что к чему.
– Соображай, – отозвался Карман. – Чао!
Вот, блин, клоун… Но не врет – Сильверу реально «окончательную» устроили, по ходу, пересоздаваться придется. А Валере оно надо? По всему выходило, что не очень. Но движуха – это хорошо… это всегда новые возможности, а ими, как известно, не воспользуется только дурак. Саурона могут слить… а могут и не слить. И если тогда выплывет, что Валера знал… Нет, молчать нельзя точно. Значит, надо рассказать, непременно надо. А потом… Ну может же у заместителя кланлида, в конце концов, заболеть старенькая бабушка?
Кач качем, а такой замес лучше пересидеть в оффе. И ребят бы еще предупредить… но не всех, только своих. Коляну чутка до двадцатого осталось. Вовка тоже скоро апнется. А Саурон не дурак, сам разберется. Захочет – пусть дерется. Не захочет – да и черт с ним.
А вот Кармана этого так просто отпускать нельзя. Надо проследить – мало ли выведет
Уставший, но ужасно довольный собой Валера развернул игровой чат.
Глава 16
С самого утра боярину Всеволоду Никитичу, прозванному за суровый нрав Карачуном, нездоровилось. Разом заныли все шрамы, хоть и не стар еще был боярин — вот только той зимой пятьдесят годков стукнуло. Разве ж то возраст? А все едино занемоглось, и не помогал ни горячий мед, ни запаленная отроками огромная печка. А может, дело было в погоде… Не спешила зима в Каменец, хоть и давно пора ей уже пришла. Не ложился снег, и все тут, будто Стрибог разом спустил с цепи все ветры да разогнал тучи. Долгая вышла осень. И радоваться бы нежданному-негаданному теплу — да никак не радовалось боярину.
— Богдан! – позвал он.
И сам же своему голосу удивился? Будто не он, а другой кто отрока кликал. Старец немощный. Да что ж творится-то такое?..
– Чегось?
Богдан тут же выскочил откуда-то. Чернявый, невысокий, худой – никогда не бывать такому богатырем — зато смышленый и быстрый на ноги отрок завсегда прислуживал боярину скорее других. Оттого и не отпускал его Всеволод — разве худо такому в хоромах? А в общей избе, глядишь, прибьет кто из старших гридей ненароком. Не со зла, а по глупости – так все одно выйдет…
– Звал, боярин? – снова заговорил Богдан. – Принести чего надо? Или коня подать?..
– Да куда мне на коня-то?.. – Всеволод с кряхтением выбрался из-под тяжелой медвежьей шкуры. — Все кости болят… Вот чего, Богдан! Возьми-ка лучину – да посвети в дальний угол…
Отрок удивленно захлопал глазами, но не сказал и слова. Выхватил из дровницы лучину, запалил от печи – и через мгновение веселое пламя уже плясало в темном углу, разгоняя тени. Пусто -- видно только старый сундук, паутину, да сор. Вымести бы…
– Потерял чего, боярин? – поинтересовался отрок. – Так ты скажи – я враз сыщу.
– Да лучше б потерял…
Всеволод закашлялся и умолк. Надо ли говорить такое? Скажешь – за юродивого посчитают. А нет – так и вовсе подумают, что из ума выжил, старый, невесть чего по углам ищет.
– Сон мне привиделся, Богдан, – проговорил Всеволод. – Да чудной, я скажу, сон. Будто лежу я вот прямо здесь, на кровати, и слышу – будто шепчет кто-то из угла. Глядь туда – а там Ратша покойный стоит!
– Чур меня! – Отрок отпрянул обратно к печи, едва не выронив лучину. – Сам Ратша, князь наш, каменецкий?
– Лица-то я не заприметил… – признался Всеволод. – Токмо бороду седую видел. И статью гость ночной – как есть старый Ратша! Да кто ж то еще мог быть? Стоял вот как раз в углу, да кулаком грозил и шептал что-то… Гневался! Так ведь есть… есть, за что серчать покойному.
– За что, боярин?
– Что Саврону ныне кланяемся, что Ратшу сгубил, – вздохнул Всеволод, – да под свеями погаными ходим. Убоялись, значится… и спрос за то немалый на том свете выйдет.