На родной земле

Пылаев Валерий

– Отпирай! – скомандовал я, указывая на засов на воротах. – Вместе свеев бить будем.

Всеволод кивнул и взялся латной рукавицей за тяжелые деревянный брусок, и через несколько мгновений ворота распахнулись. Полностью боеспособных дружинников в детинце осталось едва ли полсотни, но удар в тыл сделал свое дело. «Топоры» оказались буквально между молотом и наковальней. Бронированный строй кое-как держал даже атаку конницы, но отбиваться одновременно с двух сторон уже не мог. Ряды игроков сбились, и они уже больше мешали друг другу, чем прикрывали от сыпавшихся со всех сторон ударов и стрел. Перешагивая через очередной

обезглавленный труп, я заметил уже знакомое черно-красное оперение. Ни Вигдис, ни княжеская дружина, ни хирдманны Рагнара, ни местные, каменецкие, такими стрелами не пользовались. Похоже, снова взялся за дело таинственный мститель, который помог перебить разведчиков, когда мы только-только высадились на земли склафов… Но кто же это? Почему он использует цвета оставшегося далеко за Большим морем Фолькьерка, но сам не показывается, предпочитая работать скрытно и издалека? Я с трудом поборол искушение посмотреть по сторонам «Истинным Зрением». Потом – сейчас уж точно не время. Князь Мстислав, Рагнар и местные, пожалуй, справятся и без меня, но что может быть глупее, чем сейчас поймать головой чей-нибудь топор или меч?

Я обновил отыгравшие баффы и вместе со Всеволодом снова направил каменецких дружинников в бой, который «Топорам» было уже не выиграть. Они еще отбивались, пытались хоть как-то выровнять строй, щетинились копьями и клинками, но понемногу уступали. А некоторые, похоже, не собирались отправляться к Владычице Хель и просто разлогинивались. Система уже не справлялась и не могла отвести глаза всем, так что пару раз я видел, как здоровенные воины сначала на несколько мгновений замирали с поднятыми мечами – а потом просто растворялись в воздухе.

Есть! Победа!

Я уже видел князя Мстислава в десятке шагов – и между нами стояло все меньше и меньше «Топоров». Но я опустил копье, только когда последний из них рухнул на землю.

– Славный бой, княже! – Я отер пот со лба тыльной стороной ладони. – Чего скажешь – сослужил я тебе службу, как обещал?

– Сослужил, боярин, – отозвался Мстислав, стаскивая с головы шлем. – Крепкое твое слово – одолели Саврошку-гада!

– Одолели, да только дружину каменецкую повыбили знатно. – Я указал на детинец. – Защитник городу нужен… Да только кто ж теперь княжить будет?

– Уж не про себя ли думаешь, боярин? – усмехнулся князь.

– Я служу конунгу. – Я поклонился. – Как настанет весна – уплывем мы обратно домой, на север. Гоже ли мне в Каменце княжить? Ты лучше Люта Вышатича спроси – он, поди, не откажется.

Ни мне, ни Рагнару измученный город ни к чему – а вот так изящно подмазать первого после самого князя в Вышеграде человека…

– Чего скажешь, Лют Вышатич? – Князь потянул поводья, разворачивая коня к строю дружинников. – Желаешь в Каменце сесть, как Ратша старый сидел?

Ничего себе – а Лют-то, оказывается, здесь… Вряд ли боярин в последние годы часто лично принимал участие в сражениях – не тот уже возраст, но сегодня все-таки решился вести своих дружинников сам. И справился – он сидел на огромном вороном жеребце в полном комплекте тяжелых лат, но вовсе не выглядел измученным. Разве что слегка запыленным и помятым.

– А чего тут говорить? – проскрипел Лют. – Княжье дело – не только в хоромах сидеть, но и дружину в бой водить. Стар я стал для такого, Мстислав Радимич. Но советом завсегда помогу. А вот ежели не меня, а сына моего старшего

Вышату Каменцем править…

– Княже! Княже!

Женский голос звучал из-за спин дружинников, но с легкостью перекрыл негромкую речь боярина.

– Злата… – пробормотал Мстислав, разглядывая мчавшуюся через поле перед детинцем крохотную фигурку. – И чего ей неймется, сестре твоей, боярин?..

Особого недовольства князь, впрочем, не выказал – слишком много боли и тоски было в крике Златы. Даже самый черствый и бестолковый из дружинников понял, что неспроста она кричит, будто подстреленная птица, расталкивая плечистых воинов маленькими ручками. Случилось что-то страшное. Непоправимое.

– Кня… – захлебнулась Злата – и тут же бросилась ко мне. – Братик! Братик, там…

– Чего там? – Я прижал сестру к себе, приглаживая всклокоченные волосы. – Что случилось?

– Там… там… – Злата всхлипнула, вытягивая дрожащую руку. – Конунга вашего убили!

Глава 20

— Да что ж ты такое говоришь?! — Мстислав сердито сдвинул брови. — Вот только же рядом был! Пешим бился, как предки завещали…

И конные, и безлошадные дружинники и хирдманны оглядывались, выискивая глазами рослую фигуру Рагнара – но не находили.

– Веди! – Я дернул сестру за рукав. — Показывай, чего случилось… Да кликните Молчана… И гидью, ежели сыщете! Всех зовите!

Не мог же он вот так нелепо погибнуть в бою, который мы выиграли без каких-то запредельных усилий! Рагнар никогда не прятался за спинами своих воинов, но и не лез на рожон без надобности. И каждый из хирдманнов готов прикрыть его. Пусть даже ценою жизни — ведь без конунга никто из них больше не увидит Эллиге. На нем лучшие доспехи из тех, что мы отыскали в Вышеграде – как могло случиться такое?!

Мы нашли Рагнара в полусотне шагов от места, где я проткнул копьем последнего из уцелевших «Топоров». Похоже, его сразили уже почти в самом конце сражения, когда конница добивала каменецких свеев. А Рагнар с пехотинцами шагал следом… и не заметил, что один из врагов еще дышит. Обезглавленный труп, лежавший рядом с конунгом, еще сжимал руке обломанное копье. От древка осталась едва ли треть, но и этого хватило, чтобы вогнать острие Рагнару в шею. Игрок бил уже с земли, и смертоносная сталь прошла под щитом, скользнула по пластинам брони и вонзилась под челюсть. Рагнар уже давно обзавелся местным шлемом с кольчужной сеткой, но от удара снизу тот его не защитил. Острие погрузилось в плоть почти целиком и вышло из щеки. Кровь еще сочилась из раны, и натекло ее столько, что истоптанная трава рядом с телом пропиталась насквозь. Такое вряд ли лечится и в современном реальном мире, а уж здесь…

– Никак, дышит еще. – Мстислав поднес лезвие меча к окровавленным губам Рагнара. – Да только недолго осталось. Вон кровь как хлещет… Как вся выйдет – тут и конец ему.

Погоди, княже! – Злата рухнула на колени. — Можно унять… Помогу!

Она заводила руками над неподвижной грудью Рагнара и зашептала что-то – и через несколько мгновений кровотечение прекратилось. Но сестренке заговор дался непросто. Она побледнела и сама бы свалилась рядом с раненым, если бы Ратибор не подхватил ее за плечи. Я украдкой кольнул себя чьим-то мечом в палец и начертил на щеке Рагнара Беркану – больше мне помочь нечем. Если его еще возможно спасти, то это работа для специалиста уровня Молчана или…