На руинах Эдема[СИ]
Шрифт:
— Да, — подтвердил Дилан, ошарашенный моим напором.
— Отлично. Адам, если она на байке и взяла с собой рацию, ты ведь сможешь вычислить ее местоположение?
Кажется наш гений давно вел разработки в этой области… А вот получилось ли у него, я не знала.
Адам нервным движением потер переносицу.
— Да, теоретически… Но, Тесс, над нами — метры бетона и земли, здесь сигнал поймать не удастся…
Я пожала плечами, выход был очевиден.
— Тогда я собираюсь на поверхность. Просто дай мне ту штуку, с помощью которой я найду Сильву.
Что-то приглушенно пробормотав (кажется,
Решительным шагом я направилась прочь, решив не тратить время на то, чтобы попытаться уговорить Дилана полететь со мной… Адам-то точно не полетит, не его это дело.
Меня остановил вопрос, брошенный главой гонцов мне в спину:
— Тесс, скажи только — если бы не Сильва, а Лоа была там, побежала бы ты ее спасать с тем же энтузиазмом?
Я обернулась и смерила его холодным взглядом.
— Я не забыла еще наш Кодекс, Дилан. И его первый пункт: «Помогать всем, кто нуждается в помощи».
— Ты так и не ответила на вопрос, — спокойно заметил он. И это неуместное спокойствие взбеленило меня больше, чем что бы то ни было.
— Да не знаю я, что было бы, если!.. — воскликнула я и, ударив в досаде кулаком об стену, побежала подальше от всего этого…
Сильва, правда, не могла сказать, как много крови осталось в ее теле. Весь песок под ней и вокруг пропитался уже этой жидкостью, казавшейся слишком ярко-алой, чтобы быть настоящей.
Где-то в недостижимой дали возвышалась Микаэлла. На губах Падшей играла улыбка победительницы, и никто не мог ее за это осудить. Потому что победителей, как правило, судить уже некому.
С трудом разлепив онемевшие и пересохшие губы, Сильва прошептала:
— Тварь…
— Падаль, — охотно откликнулась Мика. Она презрительно толкнула бывшую соратницу ногой, и из горла раненой вырвался слабый стон. На большее она была неспособна. Лишь слать еле слышные проклятия и беззвучно молиться о смерти, как об избавлении. Жаль, что в этом мире никто давно не вслушивался в чужие молитвы.
— Я не думала, что это будет так просто, — начала Микаэлла, — Похоже, я правильно выбрала себе покровителей, а вот вы — нет. — Она негромко рассмеялась и расправила золотые механические крылья, созданные Технобогами, — Ах да, я еще и летать могу. Снова. В отличие от жалких бескрылых, вроде тебя…
Она присела перед Сильвой и провела рукой по ее лицу — издалека этот жест мог показаться исполненным нежности… Но на тонких пальцах сверкнули когти из того же металла, что и ее крылья. Темноволосая женщина застонала вновь, чувствуя, как тончайшие лезвие чертят на ее лбу какой-то кровавый узор. Микаэлла провела последнюю черту и, отойдя и оглядев «работу», довольно кивнула. На бледной коже красовался тот же символ, что и на кораблях Технобогов — полумесяц, перечеркнутый тремя горизонтальными линиями.
— Чтобы твои друзья знали, кто прикончил тебя, — пояснила Мика, — А то подумают, вдруг, что это
Сильва слабо шевельнула губами, но ветер заглушил то, что она пыталась сказать. Женщина прикрыла глаза, с облегчением понимая, что уже недолго осталось. И все, не будет больше никакой борьбы, никакой войны, и она больше не должна будет служить чужой марионеткой. Она ожидала, когда милосердная тьма, наконец, обнимет ее… Однако вместо тьмы Сильву охватил слепяще-яркий свет…
Я не могла никак понять, чем заслужила такое отношение? Горечь внутри все разрасталась, и для меня не было другого способа сбежать от нее, кроме того, чтобы еще прибавить скорость, чувствуя, как порыв ветра слегка ослабляет боль. Но вопрос, заданный Диланом, ударил слишком глубоко… Боже, я надеялась, что никогда не должна буду вставать перед таким выбором! Потому что искушение окажется бесконечно велико… Тот, кто сделал тебя больно, получит сполна — а тебе даже не нужно будет вмешиваться… просто немного опоздать. Руки останутся чисты, но душа будет замарана. Как жить после такого? И можно ли будет радоваться чужой гибели, и суметь вернуться к тому, кто предал? Ответ у меня был лишь один, тот, который я уже озвучила: я не знала…
Не знала ничего, кроме того, что Сильва не была мне врагом, значит, сейчас я не могла позволить себе медлить.
Мысль о том, что это может быть ловушка, что вокруг раненой или мертвой уже женщины могут караулить Технобоги или какие-нибудь их твари, промелькнула и исчезла. Бледный под светом солнца огонек на дисплее вел меня. За этой слабой электронной искрой подразумевалась жизнь, которую, возможно, удастся еще спасти. Если я погибну, то погибну как Гонец… Из всех вариантов — не самый худший.
Лишь какая-то часть меня знала, что дело не только в желании спасти. Просто недавно девушка по имени Тесс разучилась держаться за жизнь так же крепко, как умела раньше. Предательство близких что-то сломало во мне. Может, когда-нибудь я стану прежней, а сейчас… сейчас это даже на руку. Внутри нет страха, и это делает меня безумной и свободной одновременно.
Источник сигнала был совсем близок. Я сбросила высоту и теперь скользила в каком-то метре от земли. Боялась, что не увижу Сильву. Но пропустить такое оказалось невозможно…
Красное пятно странным цветком распустилось среди блеклого, бесцветного почти что мира. Я резко нырнула вниз, взметая облако колючей пыли, и кинулась вперед, понимая, что не успела…
Спокойное бледное лицо, казалось лицом статуи, которую кто-то измазал бурой краской. На лбу был какой-то странный символ, я не могла вспомнить, видела ли его где-то, но от неотрывного разглядывания почему-то заболела голова.
Простые действия в такой ситуации: проверить пульс, дыхание, реакцию зрачков на свет… Но я не могла заставить себя оторвать ноги, словно в одночасье налившиеся свинцом, от земли, сделать пару шагов до неподвижного тела. Мне была жутко до невозможности, и каждая секунда промедления лишь усиливала этот ужас.