На сеновал с Зевсом
Шрифт:
— Давай, — прошептала я, закрывая глаза и представляя, какой будет реакция Бронича на жуткую новость о Маруськином тихом, но вредоносном помешательстве.
Сразу захотелось лечь и скрестить на груди руки!
Мадам Лушкина с ее компанией — наш ВИП-клиент. У шефа с этой бизнес-леди какие-то особые отношения. Корни их уходят в те доисторические времена, когда нашего агентства еще не существовало, так что мы с девочками не в курсе интимных подробностей.
— Я думаю, Бронич кого-нибудь уволит или штрафанет на всю зарплату, — сказала Зойка, когда я осторожно поинтересовалась ее прогнозом. —
И она с жалостью посмотрела на меня.
— Да нет, — чавкая булочкой, возразил наш видеоинженер Андрюха Сушкин.
Он, как обычно, появился в конторе на час позже, чем я, и первым делом наладился завтракать, а вторым — обесточил весь этаж, устроив короткое замыкание с помощью хронически неисправного электрического чайника.
— Я думаю, Бронич никого не уволит, — сказал любитель чайно-энергетических церемоний. — Он кого-нибудь убьет.
И Андрюха тоже жалостливо взглянул на меня.
— Понятно, — нарочито бодрясь, сказала я и принялась собирать свои вещи. — Тогда я вас покину прямо сейчас. Мне срочно нужно присмотреть себе модный саван и белые тапки.
— Ты куда?! — в один голос вскричали Зойка и Эндрю, сообразив, что в мое отсутствие гневливый шеф вполне может уволить (или убить) кого-то из них.
— Как куда? — Я cтановилась на пороге и поправила сумку на плече, как солдатик вещмешок. — На особо опасное задание, добровольцем: поеду к Лушкиной, попробую как-то спасти ситуацию.
Мне казалось, это прозвучало торжественно, но вполне оптимистично, однако хмурые лица моих коллег нисколько не просветлели. Они переглянулись, и Зойка, пряча глаза, сказала:
— Кстати, в обувном магазине на Наждачной финишная распродажа старой летней коллекции, и там очень много белого…
— Спасибо, вам тоже всего хорошего и долгих лет жизни! — желчно сказала я и поспешила убежать из конторы, пока не явился наш грозный шеф и не сократил мою собственную жизнь или же денежное довольствие.
Даже не знаю, что было бы хуже.
— Иди и возвращайся с победой! — спохватившись, благословила меня Зойка.
— Ага, со щитом, а не на щите, — пробормотала я, удаляясь.
Монтер, потрошащий в коридоре электрораспределительный щит, посмотрел на меня с подозрением, но я строго сказала ему:
— Да будет свет! — и поторопилась сбежать вниз по лестнице.
О госпоже Лушкиной я слышала немало — она в нашем городе фигура во всех смыслах крупная: хозяйка концерна «Юг России», объединившего в едином порыве завод железобетонных изделий, домостроительный комбинат и сеть риелторских контор. О Лушкиной говорят, что она стоит сто миллионов и весит сто кило. Не знаю, как насчет денег Галины Михайловны, а насчет ее живого веса молва не врет. Я поняла это, когда увидела, как мадам вылезает из салона своего «Бентли»: высадив пассажирку, машина в кормовой части приподнялась сантиметров на двадцать!
Высокий статный парень, выпрыгнувший из машины чуть раньше Галины Михайловны и предупредительно поспособствовавший ее выгрузке из авто, первым взбежал по ступенькам и распахнул перед хозяйкой дверь роскошного офиса.
Цепляясь за краснодеревянные перила пухлой ручкой и безжалостно слепя меня маникюром и бриллиантами, важная
— Вот досада, опоздала! — Я хлопнула себя по бедру и подняла глаза, провожая взглядом скользящую вверх по фасаду стеклянную кабину лифта с застывшей в ней монументальной фигурой Галины Михайловны.
Если бы не розовый брючный костюм, она походила бы на уменьшенную копию памятника Екатерине Второй, украшающего одну из площадей нашего города. Стать, формы, выражение лица и прическа у Лушкиной были точно такие же, как у бронзовой императрицы. Величие картины «Государыня Всея Российского Юга, возносящаяся над толпой» портило только присутствие в лифте долговязого помощника Лушкиной. Вместе они смотрелись смехотворно, напоминая героев русской народной сказки «Пузырь, Соломинка и Лапоть». Розовая толстуха в искрящихся украшениях здорово смахивала на радужный мыльный пузырь, а стройный верзила — на соломинку, так что для полноты сходства с фольклорной троицей им не хватало только лаптя.
«Может, это будет твоя роль? — подколол меня внутренний голос. — Вот сейчас ты, простая, как тот самый лапоть, вломишься в «ЮгРос» и попросишь Лушкину, не распечатывая, отдать тебе письмо с поздравлением от «МБС».
«А она отдаст?» — заробела я, осматривая стеклянную башню лушкинской империи.
«Догонит и еще отдаст!» — тупо сострил внутренний голос.
Предчувствуя, что так оно и будет, я вздохнула, одернула короткий пиджачок и зацокала каблучками по ступенькам.
— Вы к кому? — заинтересованно окликнул меня мужественного вида юноша на входе.
— Я к Галине Михайловне от Михаила Брониславича из рекламного агентства, — кокетливо ответила я, нагло прикрываясь именем шефа, который мог и не одобрить мою инициативу.
— Ольга Петровна, тут девушка по рекламе к Самой, — почтительно приглушая голос, сказал охранник в переговорное устройство.
Оно в ответ издало невнятное хрюканье, которое молодой человек уверенно перевел как «Подождите здесь», хотя на мой слух интонационно посыл был гораздо ближе к «Шли бы вы отсюда!».
Я послушно подождала, от нечего делать глазея по сторонам — благо, было на что посмотреть. Просторный вестибюль представлял собой подобие внутреннего дворика, со всех сторон окруженного стеклянными стенами в восемь этажей и накрытого стеклянным же куполом. В центре просторной площадки уютно журчал фонтан, мелодичный плеск струй которого никто не слушал: атриум был пуст, как аквариум во время смены воды. Зато в бесчисленных офисных клетушках, открытых взору благодаря прозрачным стенам, было полным-полно народу. Многочисленные сотрудники компании копошились в своих ячейках, точно трудолюбивые пчелки в сотах.
«Ты здесь ничего странного не замечаешь?» — спросил внутренний голос.
Мне казалась очень странной и откровенно нездоровой здешняя манера организации рабочих мест, при которой каждый человек сидит как приклеенный на виду у всех остальных, словно муха на липучке. Но оказалось, внутренний голос имеет в виду другую странность.
«Ты посмотри на женщин и на мужчин», — посоветовал он.
— Вот это да! — тихо присвистнула я, присмотревшись к офисным насекомым. — Вот это, я понимаю, у кого-то комплексы!