На штурм неба. Парижская коммуна – предвестница нового мирового порядка

Дюкло Жак

Комендант форта Исси-ле-Мулино сообщал:

«После нескольких ночных атак версальцы полностью отказались от новой атаки форта из-за меткости стрельбы и хладнокровия наших артиллеристов».

В этот день Коммуна приняла декрет о сроках платежей, содержавший, между прочим, следующие положения:

«Ст. 1. Погашение всякого рода долговых обязательств, подписанных по сегодняшний день и обусловленных сроком, как-то: платежных обязательств, приказов об уплате, мандатов, векселей, оплаченных счетов, добровольных соглашений и т. п., будет производиться в течение трех лет, начиная с 15 июля текущего года без начисления процентов по долгам.

Ст. 2. Общая сумма задолженности будет разделена на двенадцать равных частей, погашаемых поквартально, начиная с того же числа [125]

».

В новом письме Кугельману Карл Маркс писал:

«Творить мировую историю было бы, конечно, очень удобно, если бы борьба предпринималась только под условием непогрешимо благоприятных шансов» [126] .

Маркс добавлял, что буржуазные версальские канальи

«поставили перед парижанами альтернативу: либо принять вызов к борьбе, либо сдаться без борьбы. Деморализация рабочего класса в последнем случае была бы гораздо большим несчастьем, чем гибель какого угодно числа «вожаков». Борьба рабочего класса с классом капиталистов и государством, представляющим его интересы, вступила благодаря Парижской Коммуне в новую фазу. Как бы ни кончилось дело непосредственно на этот раз, новый исходный пункт всемирно-исторической важности все- таки завоеван» [127] .

[125] Кроме этих двух основных статей, в тексте декрета имелись еще три другие статьи. Одна из них (5-я) гласила: «Всякий должник, который, воспользовавшись отсрочкой, предоставленной ему настоящим, декретом, расхитит, отчудит или уничтожит за это время свой актив в нарушение прав своего кредитора, будет считаться, если он коммерсант, повинным в злостном банкротстве, если же он не коммерсант, то виновным в мошенничестве. Он может быть подвергнут судебному преследованию как таковой либо своим кредитором, либо органами прокуратуры» (см. «Протоколы заседаний Парижской Коммуны», М., 1959, т. I, стр. 203). – Прим. ред.

[126] К. Маркс и Ф. Энгельс, Избранные произведения, М 1955, т. II, стр. 444.

[127] Там же, стр., 445.

18 апреля

Начальник штаба полковник Ла Сесилиа сообщал в своем докладе:

«В течение последней ночи форты Монруж, Ванв, Исси и редут От-Брюйер обменялись несколькими пушечными выстрелами с батареями Шатильона, Ба-Мёдона и Брэмбориона без существенных последствий как с той, так и с другой стороны.

Отряд версальцев четыре раза пытался атаковать траншеи перед фортом Исси, но был решительно отброшен.

Неудачу потерпела и другая атака, предпринятая против вокзала в Кламаре; с нашей стороны не было ни убитых, ни раненых».

В тот же день, в 4 часа 30 минут дня Тьер сообщал из Версаля:

«Сегодня утром наши войска добились новых успехов. Имея своей целью защитить наши позиции в Курбевуа от обстрела со стороны ворот Майо и села Аньер, полк жандармов под командованием полковника Гремелена захватил село Буа-Коломб, затем двинулся дальше и отбросил инсургентов на довольно значительное расстояние; противник понес серьезные потери убитыми и ранеными».

На этом заседании некоторые члены Коммуны потребовали точных сведений о военном положении. Другие возмущались отсутствием Клюзере, который не появлялся, хотя вот уже два дня знал, что его вызывают для объяснений. Все это свидетельствовало о наличии раздоров между Коммуной и военным делегатом.

На том же заседании было внесено предложение назначить вновь избранного (16 апреля) члена Коммуны Виара делегатом Комиссии общественной безопасности. Тогда Рауль Риго заявил, что, если Коммуна назначит Виара, он подаст в отставку с поста делегата при префектуре полиции [128] . Рассмотрение этого вопроса было отложено до утверждения избрания Виара членом Коммуны.

Коммуна постановила запретить издание газет, сочувствующих версальцам: «Bien public», «Soir», «Cio- che», «L'Opinion nationale». Вслед за тем была одобрена программа Коммуны, составленная Делеклюзом и доложенная Жюлем Валлесом [129] .

[128]

Рауль Риго был полновластным хозяином в префектуре полиции. Ввиду того, что ряд членов Коммуны сигнализировал о злоупотреблениях властью, которые он допустил, был поднят вопрос о том, чтобы поставить рядом с ним другого делегата, но Риго не хотел этого допустить.

[129] Кроме Делеклюза, в состав комиссии по выработке программы

Коммуны входили Ж. Валлес, Тейс, Курне, Бенуа Малон и Бийорэ. – Прим. ред.

В этой программе говорилось преимущественно о коммунальных свободах и об упрочении республики, социальные же проблемы, в которых был заинтересован французский народ, не получили четкого освещения. В этом документе не было почти ничего нового, и после того как Валлес зачитал его, один из членов Коммуны [130] воскликнул: «Это надгробное слово якобинству, произнесенное одним из его вождей» [131] .

В этом документе было два слова, которые явно не вязались между собой: «цезаристский коммунизм». В этих словах отразилась живучесть некоторых антипролетарских концепций. Они было осуждены и вычеркнуты по предложению Франкеля и Лефрансэ [132] .

[130] Растуль. – Прим. ред.

[131] Делеклюзом. – Прим. ред

[132] Против этих слов возражал также Риго. – Прим. ред.

19 апреля

Сообщение Домбровского гласило:

«После кровопролитного сражения мы вернули наши позиции. Наши части, продвинувшиеся вперед на левом фланге, захватили неприятельский продовольственный склад…

Сражение продолжается и носит ожесточенный характер. Вражеская артиллерия, расположенная на высотах Курбевуа, осыпает нас снарядами и картечью. Но, несмотря на ожесточенный огонь противника, наши части, расположенные на правом фланге, в данный момент продвигаются, чтобы окружить линейные войска, зашедшие слишком далеко вперед. Мне нужны пять батальонов свежих войск, по крайней мере 2 тысячи человек, потому что неприятель располагает значительными силами».

Домбровский сообщал также:

«Сегодня на заре мы были атакованы сильными колоннами линейных войск. Наши передовые посты, обманутые дружественными сигналами солдат, были застигнуты врасплох; но мне удалось быстро возобновить бой».

Ла Сесилиа прислал следующее сообщение:

«Ночь прошла спокойно. Наши форты обменивались с неприятелем редкими пушечными выстрелами. Наши аванпосты дали только несколько ружейных выстрелов.

Отряд разведчиков, вышедший вчера вечером из форта Ванв, наткнулся на версальский патруль, атаковал его и обратил в бегство; но два франтирера были убиты.

Другой отряд разведчиков, вышедший из Мулен-Саке, обнаружил присутствие нескольких вражеских разведчиков в Круа-Бланш, в Тиэ и Вильжюифе.

В окрестностях Э отряд 98-батальона обратил в бегство кавалерийский взвод, при этом было убито два человека и одна лошадь.

Командующий редута От-Брюйер уведомил меня о наличии большого числа жандармов, пехотинцев и стрелков вблизи этой позиции».

Военный делегат в депеше на имя Исполнительной комиссии писал: «Добрые вести из Аньера и Монружа. Неприятель отброшен».

Но Версальское правительство сообщало иное:

«Сегодня утром занят Аньер. Наши войска под командованием генерала Монтодона атаковали эту позицию и, несмотря на огонь с городских укреплений, овладели ею».

Это сообщение противоречило донесению помощника начальника штаба, ссылавшегося на рапорт полковника Околовича, который указывал, что коммунары удержали Аньер и что понтонный мост цел [133] .

Ввиду серьезности положения Коммуна на этом заседании снова- занялась обсуждением военных дел.

[133] 18 апреля версальцы захватили вокзал в Аньере, – Прим. ред.