На солнце ни облачка
Шрифт:
Затем этот сундук с веселым шумом все действующие лица, и Веня с Сашенькой в том числе, волокли сквозь заросли к берегу, чтобы погрузить на шлюпку и переправить на корабль.
Потом Веня вместе со всеми поднимал паруса, подчиняясь командам сурового пиратского капитана, который, вероятно, тоже был антуражем, но вместе с тем вполне реальным. И все получалось как бы само собой — откуда-то Веня прекрасно знал, что означают те или иные морские термины, спешил выполнять команды.
Когда капитан громогласно выкрикивал, например:
В конце концов, вся эта веселая кутерьма увлекла его так, что Веня окончательно почувствовал себя частью единого целого — пестрого пиратского братства. Но в голове его вдруг начала настойчиво биться неизвестно откуда взявшаяся мысль, имевшая отношения уже не к пиратским приключениям, а к сообществу шрежей, членом которого Веня теперь стал.
«Мы — шрежи, — вертелось в его голове, — мы — особые люди, мы выполняем особую миссию, мы отвечаем за то, чтобы на солнце не было ни облачка, таких, как мы, больше нет, и отдыхать мы умеем, как никто другой».
Потом пиратскому кораблю пришлось уходить от неизвестно откуда взявшейся эскадры королевского флота. Рядом с Сашенькой Веня стоял на пушечной палубе возле тяжелого орудия. В этот момент он был умелым канониром — забивал в свою пушку пороховой заряд, затем пыж, ядро, поджигал запал фитилем, а после каждого выстрела, как положено, чистил ствол банником.
Иногда в пиратский корабль попадали ядра королевских фрегатов, но никаких разрушений они не причиняли — просто слышались тяжелые удары, от которых содрогался корпус, да палубы заволакивались дымом.
Очень твердо Вене запомнилось то, что именно тогда, в промежутках между выстрелами, он успел выведать у Сашеньки номер ее мобильника. Цифры накрепко врезались в его память.
Ядра подходили к концу. Но сражение явно затихало. Вскоре с мостика донесся громогласный крик пиратского капитана:
— Оторвались! Королевские фрегаты отстали.
Веня вытер пот со лба. Очаровательная пиратка, раскрасневшаяся, стояла рядом. Веня сделал движение, чтобы обнять ее за плечи, но как раз в этот момент сверху донесся новый крик пиратского капитана:
— Время окончено!
Инструкция, все это время не покидавший Веню, и теперь, словно барон Мюнхгаузен, сидевший на пушечном ядре рядом с пушкой, подмигнул ему, скорчил гримасу, изображая, вероятно, кровожадного пирата, и произнес:
— Для первого раза неплохо! Колеблюр торсин!
И сейчас же Веня понял, что он стоит не на пушечной палубе пиратского корабля, а на хорошо знакомой крышке люка неподалеку от входа в книжный магазин.
Инструкции рядом с ним уже не было. И не было очаровательной синеглазой пиратки Сашеньки.
Веня, как в тумане, добрел до своей машины. В этот момент ему показалось
Но едва он тронул машину с места, на правом переднем сиденье снова возник маленький человечек.
— Номер телефона запомнил? — спросил Инструкция, окидывая своего подопечного лукаво-испытующим взглядом. — Если нет, могу продиктовать.
Глава четвертая
Генеральный смотритель всех пирамид
Веня мигом домчался до Строгина, поставил «девятку» в ракушку, едва не зацепив при этом бампер «москвича» Алексея Васильевича, и направился домой, разбираться в пережитых впечатлениях.
Впечатлений было много.
Вновь с ним произошло нечто из ряда вон выходящее.
Но Веня вдруг честно отдал себе отчет: весь этот пиратский берег, находящийся ни в каком веке, все эти клады, паруса и выстрелы из пушки не смогли перевесить впечатления, произведенного на Веню пираткой Александрой, которая заведовала библиотекой в Вышнем Волочке.
Давно уже не было такого, чтобы девушка безоговорочно понравилась ему с первого же мгновения. В ней было не только очарование, под которое Веня попал сразу, в ней была загадка. Это Веня сейчас чувствовал особенно остро. Может быть, потому, что время, прошедшее на этом неведомом пиратском берегу, закончилось столь неожиданно и прекрасная пиратка в модных очках сейчас же исчезла, как прекрасная принцесса из сказки.
А с ней уже не хотелось расставаться.
Оказавшись дома, Веня первым делом едва-едва не набрал номер ее мобильника, но отдернул руку.
Там, на пиратском берегу, общение с синеглазой золотоволосой очаровательной пираткой получалось простым и естественным. Но что сказать ей теперь, по телефону, кроме слова «Здравствуй», Веня пока не представлял.
«Ладно, — решил он, — позвоню немного позже, когда придумаю такую первую фразу, какой она никогда и ни от кого не слышала и не услышит. Чтобы она поняла, что никто другой ее такого не скажет. Словом, такого, что… что, конечно, обязательно придумается…»
Потом мысли Вени все же вернулись к пиратскому берегу. Да и не могли не вернуться.
Итак, события, в которые он оказался втянут, продолжали развиваться, и вот теперь он, компьютерный верстальщик Вениамин Городков уже стал членом закрытого и весьма малочисленного сообщества шрежей. Что последует дальше?
Тут Вене пришла замечательная по простоте мысль, и он даже удивился, почему это случилось так поздно.
Все происходящее с ним, давно пора систематизировать, и это наверняка поможет думать.
Он включил свой замечательный ноутбук, крупно набрал слова «ЧТО Я ЗНАЮ», и дальше стал выписывать по пунктам: