На страже Империи. Том 3
Шрифт:
— Это некие фанатики, якобы пытающиеся устроить в стране переворот, или вообще изменить всё общество… Только вот у меня всё больше подозрений, что они, как и любые фанатики, лишь марионетки кого-то другого. А кого — это я выясню, не сомневайся.
Приказав докладывать мне обо всём подозрительном, я положил трубку. Остальные с любопытством смотрели на меня, разобравшись, видимо, с сообщениями от родни и прочей ерундой.
— Что? На нашу усадьбу напали, нападение отражено без потерь. Но напали точно люди организации. И у меня всё больше
— После всего, что со мной случилось, — с тихой яростью произнесла Юля. — Не сомневаюсь, что всё это просто фарс для обстряпывания тёмных дел аристократов. Если это не Император и его службы, значит это Старый Дом.
Остальные молча кивнули. Я обратился к Шувалову:
— Ну что там, княжич, не проверка? Сколько вообще времени?
Время, оказалось, успело перевалить за полдень. Неплохо, значит пропустили мы лишь утреннее построение, которое должен был провести адъютант, завтрак, и первую половину тренировочных часов.
Отмажемся, ничего страшного. Но Василий не был так уверен.
— Нет, проверок, вроде, нет. Но из командования звонили. И не раз. Ищут меня зачем-то.
Только я собирался позвонить Лопатину, выяснить, зачем я понадобился ему аж на целых четыре звонка, как в дверь комнаты громко постучали.
— Эй! Вы, там! Открывайте! Мы знаем, что вы в комнате!
О-па. А я-то надеялся, что мы тихонько свалим куда-то за предел учебки и притворимся потом, что отлучались потусоваться в местном клубе, или ещё что-нибудь…
— Погодите. — совсем уж тихо бросила Маша, останавливая уже тянущегося к ручке Шувалова. Стук в дверь не прекращался. — Я… не уверена, слишком далеко. Но… кажется, я чувствую портал. Или что-то, очень похожее на портал.
Я кивнул, принимая эти слова к сведению. Плохо. Это очень плохо, но, я надеюсь, это пока ещё не новое вторжение. Иначе до нас никому не было бы никакого дела. Разберёмся с этим сразу, как избавимся от назойливых любителей долбиться в двери.
— Ну кто там ещё?! — нарочито развязно выкрикнул Шувалов, резко отворяя дверь. А затем как-то мгновенно, как умеют только военные и подхалимы у трона, принял стойку «смирно», задрал подбородок и прорычал:
— Здравия желаю, Ваше Высокоблагородие, господин подполковник! Капитан Василий Шувалов к вашим услугам!
От попыток изображать развязность и небрежность не осталось и следа. Перед нами стоял прямой как столб солдат Его Величества. А за ним, в коридоре, ещё двое солдат.
Здоровый и лысый, с широченными плечами — тот, к кому Шувалов обратился как к подполковнику. Он, будучи выше даже Василия, гневно перился в него из-под кустистых бровей. Слева от него стоял тощий солдат в простой форме и с записной книжкой. А справа… так-так-так. Один из курсантов. Одна из курсанток.
Та самая барышня, с которой всё время обжимался Костя Милютин. Неужели, он опять решил играть против нас?
— Вольно, капитан. —
Шувалов замялся. Подполковник не выглядел злым, голос его не был злым. Но по тому, как рьяно раскрыл записную книжку солдатик, как самодовольно и торжествующе заулыбалась размалёванная сучка, сразу стало ясно — ничего хорошего нас не ждёт.
Нужно срочно брать дела в свои руки. Чем отчитываться перед всякой военщиной, да ещё и незнакомой, лучше иметь дело с известным начальством. А потому я пружинисто встал, мягко отодвинул княжича в сторону и отчётливо произнёс:
— Простите, Ваше Высокоблагородие. Но это находится в ведении Имперской Службы Безопасности. Мне необходимо разрешение начальства для того, чтобы что-либо вам разглашать.
Холодный взгляд солдата вперился уже в меня.
— А кто вы такой, простите, юноша? — тоном, не предвещающим ничего хорошего, спросил он. — Один из пятёрки пропавших? Кто, позвольте спросить, давал вам слово?!
Понятно. Нет, так дело не пойдёт. Начну сейчас мямлить и оправдываться — задолбает меня своим дубовым солдафонским этикетом. Надо действовать решительно.
Я молча, игнорируя сопение подполковника, поднял свой телефон. Щёлкнул на последний пропущенный звонок от Лопатина. Прислонил телефон к уху, терпеливо слушая протяжные гудки.
— Слушай сюда, солдат!..
— Добрый день, господин Лопатин. — прервал я начавшего кричать бойца. Даже указательный палец поднял, тихо, мол, не до тебя. Подполковник аж побагровел, а Шувалов посмотрел на меня совершенно затравленным взглядом.
— Лихачёв?! — раздался наконец в трубке этот вечно усталый и недовольный, но такой желанный сейчас голос. — Твою мать, где ты был и почему называешь меня по фамилии в…
— Простите, господин Лопатин. Я знаю, что нарушаю договор. Но сейчас я оказался в безвыходном положении. Действуя в интересах Службы, я был вынужден рисковать — и теперь ко мне и моим людям есть серьёзные претензии у Армии. А у нас нет времени выруливать аккуратно. Так что…
Тут здоровенный, на две головы выше меня, подполковник сделал резкий отточенный шаг мимо княжича, а затем с силой выхватил у меня телефон. Я увидел всё это заранее, мог уклониться…
Но зачем? Пусть этот мелкий армейский царёк побеседует с настоящей акулой службы.
— Не знаю, с кем там этот шкет разговаривает, но ты у меня щас!.. Чего?! Что?.. Д-да. Да!
Краска быстро отливала от мясистого лица солдата. Плечи опускались, а взгляд становился всё осмысленней. Это прекрасно — но куда большее удовольствие мне доставила мордашка милютинской сучки.
Вот уж кто успел и покраснеть, и побледнеть, и, похоже, даже слегка посереть, пока грозный подполковник что-то мямлил в трубку и утвердительно кивал.