На страже Империи. Том 3

Орлов Андрей Юрьевич

Только я это подумал, как в комнату влетело костяное лезвие, начав свой губительный танец. Нельзя здесь толпиться!

— Бегом, бегом! — прорычал я. — Нельзя тратить время! Платон, бей сразу Истинной Жизнью!

— Не учи учёного! — хмыкнул граф, пока Виктор, Маша, Алиса прыгали в открывшийся портал. От толстого тела Морозова во все стороны покатилась мерцающая волна зелёного свечения.

Мельешащее по просторной комнате лезвие чуть замедлилось. Совсем немного. А ведь граф действительно ударил волной Истинной Жизни, от которой

обычная нежить без защиты просто обратится в прах.

— Не убьешь их так! — процедил я, заталкивая в портал Василия. — Они уязвимы только для материального…

Тварь услышала мой голос. И тут же напомнила, что клинок у неё не один, их четыре. Сквозь щель в двери, на огромной скорости, со свистом рассекая воздух, ко мне устремилось второе костяное лезвие.

Явно нацеленное конкретно в меня.

— Дима!!! — закричала Юля, бросаясь вперёд, закрывая меня грудью.

Ей-то что, она воскреснет…

А воскреснет ли? Я вспомнил свой бок, который я не мог исцелить магией.

Глава 9

«Stroganov’s Tower»

Костяной клинок с хрустом пробил грудь Горской насквозь. Юля захрипела, судорожно хватая лезвие руками, не давая вырваться. А я приготовился оборонять её тело до тех пор, пока не буду убеждён, что девушка воскресла…

…Или что уже не воскреснет.

— Хватай эту херовину! — крикнул Платон — и одна из его пассий тут же стрелой подскочила к хрипящей Юле, выдёргивая клинок у неё из груди.

Надо же! Эти дамы не только ублажать его способны? «Горничная», держа лезвие довольно уверенно, встала у самой дыры в двери. А ещё две набросились на второе лезвие, которое Морозов уже замедлял, облучая животворящей маной.

— Я её сейчас… — рассеянно обернулся он на Юлю. Пухлые ладошки окутались ярким светом, воздух в комнате зазвенел, а из коридора раздался раздражённый хрип нежити. С рук графа сорвался луч животворящего света.

Сильный маг. Я отошёл чуть подальше — чтобы не забивать мановый фон и не еоттягивать на себя энергию. Только вот усилия Платона не давали результата. Девушка, уже не издавая звуков, лежала, истекая кровью.

Дыхание спёрло, в горле встал неприятный ком. Не должен же Вееран Ниен был обмануть! Не должно антиагическое оружие быть сильнее Печати на самой душе!

Мой бок ведь получилось заживить…

Платон прекратил напрасную трату сил. Виновато посмотрел на меня. Новые клинки в комнату пока не летели, а два залетевших крепко держали боевые горничные графа. Если перехватить у твари управление её ножами, она теряет с ними связь, это я хорошо помню.

— Я… Барон, я её щас… — скомкано промямлил граф. А затем заорал не своим голосом. — Открывайте дверь!!! Чтоб маг жизни — и про***л жизнь бойца?!

Четвёртая дама, та самая, что недавно промывала рот у раковины, решительно кинулась к двери…

Как вдруг тело Горской с тихим звоном растаяло. Все аж застыли от неожиданности. А я облегчённо выдохнул — значит,

вышло! Переродилась!

Только вот где?

— А… А…

— Так это, дверь-то открыть, господин?

— Нежить здесь!!! — раздался из коридора зычный бас. — Щас я её и… А-аргх!!!

Крик подполковника захлебнулся кровавым бульканьем. Вот тут уже Платон оттокнул горничную и сам, телекинезом, распахнул дверь. Напоследок лишь бросив мне:

— Если вы враги этим тварям, то я — ваш вернейший союзник, барон!

И с грохотом, врезаясь в стены, вылетел в коридор. За ним понеслись и его женщины.

А из портала выглянула русоволосая башка Василия.

— Командир! Горская у нас тут, тебя ищет!

С вздохом облегчения я прыгнул в гаснущий уже портал.

* * *

Мы неслись по улицам Перми так быстро, как только могли. Форменный пиджак, забрызганный кровью баронессы, пришлось скидывать в какую-то канаву, а сама Юля еле поспевала за нами, так что я просто схватил девушку на руки и воспарил над землёй. Быстрее будет.

— Чем всё закончилось?! — взволнованно спросила она. — Когда меня проткнуло, я почувствовала, словно душа из тела утекает! Почти как тогда, когда я чуть не…

— Я понял. — сумрачно произнёс я. — Главное, что в итоге Печать Вееран Ниена пересилила. Я не думал, что эти клинки ещё и души… Хотя…

Почему бы и нет. Эти твари ведь артефакты, а не чародеи. Магии эти ножи неподвластны — даже Платон замедлял своей силой не оружие, а управляющую им мёртвую душу. Но свойство Разделённого Целого на них наложили, самостоятельную душу на управление лезвиями выделили. Значит, духовная составляющая у клинков есть.

Раз раны от них не исцеляются магией, значит это ранения духовные, вроде тех, после которых Платон Степанович остался инвалидом. Увы, естественная регенерация тела человека ноги отрастить не позволяет. А крови Великой Гидры у него как-то не нашлось.

Так что, если бы воскрешение Юли было наложенным заклинанием, или магическим свойством артефакта, или чем-то из разряда предсмертных проклятий, всё это не возымело бы никакого эффекта.

Но воскрешение теперь — неотъемлемое свойство её «вида», свойство вида «Юлия Горская», составленного из человека и этой вот Печати. Интересно, как часто она может так воскрешаться?

— Не уверена! — ответила Юля на заданный мной на лету вопрос. — Но я чувствую, когда могу, а когда нет… примерно. Вееран Ниен ведь меня тогда убил. И после этого я чувствовала, что не могу возродиться, явно больше часа. Да примерно до того момента, как мы покинули нашу комнату. И теперь тоже не могу — точно это знаю.

— Значит пока тобой рисковать не будем! — с кривой улыбкой хмыкнул Виктор, летящий рядом с Каховской на спине.

Маша и Василий могли набирать большую скорость самостоятельно — а люди, видящие группу магов, летящих куда быстрее бегущего человека, разбегались в стороны.