На страже Империи. Том 3

Орлов Андрей Юрьевич

Дух завис на пару секунд. Да, анализировать он должен сам — его прозрение лишь даёт бесконечное количество пищи. Интересно, современные земные приборы, те же компьютеры, когда-нибудь смогут приблизиться к этим духам по эффективности?

— Отвечаю. — наконец прозвучал неживой голос. — Согласно моему анализу узловой фигурой в архитектуре вашего провала стал барон Пермской Губернии Дмитрий Алексеевич Лихачёв двухтысячного года рождения, двадцати лет отроду. Владелец имения…

— Да неважно! Найду всё сама. Но почему именно он?!

—

Изложение всей схемы обобщений слишком сложно, к тому же эти обобщения содержат несколько пробелов, а также затрагивают интересы другого могущественного существа из Эссены. Я не могу ответить. До встречи. Согласно договору, следующий призыв ты можешь осуществить через тридцать земных суток.

И дух исчез. Свет померк, квадраты и кубы растворились в воздухе. Хилини скривилась. Нет, кое в чём земная техника выигрывает. Ей хоть пользоваться можно тогда, когда сам захочешь!

— Лихачёв, значит… Но почему какой-то барон?!

Королева вернулась в комнату, достав ноутбук последнего поколения. С её уровнем доступа найти этого барона и всю информацию о нём нетрудно.

Но почему какой-то барон?!

Ладно. Она выяснит. Всё равно от родни пока вестей нет, а Мартин ещё готовит отчёт. А завтра… Завтра она что-нибудь точно придумает.

Лихачёв. Какой-то барон, надо же…

* * *

Нигилий. Неизвестно где.

Тьма. Кругом сплошная тьма, давящая, грозящая вот-вот уничтожить. Не просто темнота, конечно же. Пустота. Бескрайний океан концентрированной маны Пустоты — вот что ощущал Михаил вокруг себя.

Неужели, он всё-таки сумел прорваться в другой мир? В Нигилий, если верить словам Лихачёва. Романов, летя в бескрайней серой дымке, ощущал и другие реальности — его периодически обдавало то одним типом маны, то другим. Но всё как-то далеко, да и что ему до Огня, или Воздуха?

А вот Пустота — это родное. Это то, с чем он рос с детства.

Правда, такая её концентрация, пожалуй, убила бы и лучшего пустотника Земли. Но не его, не Михаила Романова.

Он почти перестал падать. Чёрная вязкая жижа сомкнулась вокруг, а он застыл в ней как комар в янтаре. К счастью, жижа эта — конденсат маны — существует лишь на астральном плане, а значит физическому телу не мешает.

Если бы он не смог тут дышать, пришлось бы вновь вываливаться в межмировое пространство. Но нет, дышать он может. А его душа и астральное тело надёжно защищены родовым даром. Иммунитетом к магии.

Только вот… Император закашлялся. Только вот воздуха-то здесь нет! Всё уничтожено!

Но это не проблема. Создать мощный воздушный пузырь — это вам не на своё тело воздействовать. На таком уровне Михаил вполне владел любым Аспектом.

Усилие воли — и вокруг головы возникла мерцающая сфера. Он усмехнулся, подумав, что теперь выглядит как какой-нибудь космонавт, или святой с икон.

— А где же мой преследователь? — спросил сам себя Романов, когда воздух позволил говорить вслух.

Вообще забавно. На поддержание воздушного

пузыря при такой мощной агрессии среды уходит просто прорва маны. Но эта же среда мгновенно восполняет его силы. Даже приходится сдерживаться, чтоб не пережечь Источник.

Выходит, здесь он может творить магию бесконечно? Вот, значит, как чувствуют себя стихийные твари, находясь в своих мирах…

Император пыпробовал подчинить окружающую ману своей прямой воле. И у него получилось! Чёрная астральная жидкость начала течь и меняться. И даже перемещать за собой самого Михаила.

Перемещать его сущность, душу и Источник. Тело лишь следовало за ними — но и этого вполне достаточно. Кажется, только что Романов нашёл-таки для себя способ быстрого перемещения в пространстве.

Но сейчас лучше убраться отсюда, пока преследователь его не нашёл. Чёрт его знает, насколько трудно ему будет находиться в такой среде. Уж всяко трудней, чем Михаилу. Но вряд ли совсем уж невозможно.

И Император отправился в путешествие. Создавая плотную волну маны, он тащил самого себя сквозь непроглядную чёрную толщу. Романов плохо понимал, где верх, а где низ, и куда вообще двигаться.

Но кое-что барон Лихачёв ему рассказывал. Ещё тогда, во время встречи на имперском флагмане. Совсем немного, впрочем. Лишь о том, что единой власти в Нигилии нет. А сам этот мир раздроблен на несколько больших частей, крайне непохожих друг на друга.

Как и Эссена, кстати. Поэтому Лихачёв упоминал, что ждать массированной атаки как от пустотников, так и от бытийников не стоит. Все их сильнейшие создания не могут покинуть своей среды.

Или просто разрушат всё вокруг себя, покинув её. А значит, помогать вторжению смогут лишь опосредованно.

В Нигилии таких областей четыре. Собственно, Океан Разрушения, в котором правит… а, хрен его знает, кто тут правит. Лихачёв упоминал лишь мельком, сказав лишь, что без своей жидкой маны эта тварь жить не может, и вообще всё время спит.

Значит, в океане защиты ждать не от кого. Но и сожрать тебя особо некому… наверное. Михаил уже несколько раз ощутил колебания маны, словно круги на воде от чего-то крупного. Но пока сумел обойти все такие места стороной.

Вторая часть мира — Плоскость. Вроде бы, это то, что находится над Океаном. Как понял Император, именно оттуда аногорцы вытягивали тех змееподобных тварей, с которыми столкнулся сам Лихачёв при первом вторжении.

В общем-то это обычная равнина — просто бескрайняя, плоская и пустая. Самая поверхность Нигилия, его внешняя оболочка — вроде как он, как и Земля, имеет форму шара. Плоскость как кора, под ней этот вот Океан…

А под ним — Чёрная Бездна. Император, вспомнив кое-что, с предельной скоростью устремился вниз. Ну или туда, где, наверное, должен находиться низ.

Ведь именно об этом слое барон говорил подробнее всего. Именно с него к нему попал детёныш Гидры Глубин. Именно его правителей… правительниц он поминал особенно подробно.