На страже Пустоты

Белая Лилия

Божена что-то попыталась сказать, поднялась следом, зазвенела посуда на задетой скатерти, из ее чашки пролился чай. Но Ева не слышала спутанных объяснений и просьб, ведь слышать больше не хотела. Карточный домик? Да, очень похоже. Стабильность и вера в семью летела к чертям. Если и хотелось кого-то видеть, так это родителей, чтобы знать, что с ними все хорошо. Но для начала — просто уйти отсюда. Просто глотнуть воздуха.

Ева захлопнула дверь и прижала ее спиной. Она все еще была в тапочках и в кардигане, промерзлый подъезд охладил. Марк отвлекся от молчаливого созерцания лестничного пролета и повернулся к

ней, выдыхая дым от тлеющей в пальцах сигареты. В глазах таяли зеленые искры.

— Что-то случилось?

Ева нервно рассмеялась:

— Кажется, моя прабабка собиралась убить вашу семью.

Марк криво усмехнулся, стряхивая пепел в пустоту пролета, и магией заставляя таять на лету.

— За давностью лет можно это списать в архив.

Девушка посмотрела на это незаметное маленькое чудо, застывшая улыбка померкла и исчезла, оставляя ее запутанные, расколотые чувства.

— Тебе, наверное, лучше уехать? — хотелось, чтобы было предложение, но прозвучало все равно как вопрос.

— Почему?

Марк с пониманием смотрел на нее, но ему был интересен озвученный ответ. Люди редко говорят то, что чувствуют, чаще их логика и мораль выдает совершенно противоположные вещи. Вот Еве было одновременно совестно и страшно, что он согласится.

— Потому что… Это, наверное, странно? Помогать мне после того, что мы узнали.

Такая милая! Такая самостоятельная и честная… Чернорецкий очень постарался не рассмеяться и протянул ей руку.

— Иди сюда.

Ева оттолкнулась от дверей ладонями и подошла. Маг обнял ее, прижимая к себе, делясь своим покоем и давая ту поддержку, которая нужна ей больше всего.

— Ева… Это очень старая история. И я с ней живу слишком долго, чтобы как-то реагировать на лишнее напоминание. Я понимаю, что тебе тяжело узнать это таким образом, но в моей жизни абсолютно ничего не поменялось. И у нас есть более приоритетные проблемы.

— Ты какой-то неправильный темный маг, — благодарно выдохнула девушка, обнимая его в ответ. Почему-то напоминание о более насущной опасности, чем столетнее проклятие, успокоило, вернуло в настоящее. Прижимаясь щекой к мелкой вязке элегантного джемпера, Ева слушала мерные, медленные удары его сердца. — И от тебя никогда не пахнет табаком…

Марк все же рассмеялся:

— Как и любой курильщик, я не люблю запах табака.

— Зачем тогда ты столько куришь?

Маг жестом фокусника, прячущего монету, заставил окурок исчезнуть из ладони и обнял девушку и второй рукой.

— Как бы я ни хотел не быть некромантом, но моя магия тесно связана с энергией смерти. И нет способа получить ее быстрее и эффективнее, чем медленно самоубиваясь. Моя регенерация, усиленная магией, делает эту привычку несущественной и безопасной, но я вижу мир под совершенно другим ракурсом.

Ева шаловливо прикусила губу:

— Ты там точно табак куришь?

— Абсолютно, — заверил парень со всей честностью, и сунул в рот следующую сигарету, затягиваясь. А потом развернул Еву к двери квартиры Божены и аккуратно прижал ладонь к ее шее, туда, где кровь пульсировала сильнее всего. — Смотри.

Ева тихо ахнула. Мир изменился, и в то же время остался прежним. Все приобрело дополнительную глубину, измененную структуру, у каждого предмета было совершенно разное излучение. Температура, материалы, осевшие эмоции, энергетика…

Разобраться в этом с первого раза невозможно, но что-то в глубине тела будто считывало все, что окружало ее. Цвет, свет, вибрации… Так можно было разобрать на атомы любую вещь, даже не прикасаясь. Или пройти сквозь предметы, просто потому что может… А еще теперь Ева видела то, что заставило Марка задержать ее на площадке, не пустить в квартиру сразу… Деревянная рама дверей, холодная и сероватая в новом восприятии, была пронизана тысячами черных нитей, живых, двигающихся. Откуда-то на подсознательном уровне, девушка поняла, что так выглядит защита из некромантии. Наверное, и дом Чернорецких пронизан этой чернотой. Ева подняла руку, не собираясь касаться этой магии, лишь собираясь посмотреть, как она отреагирует. Нити уплотнились в клубок напротив ее руки и потянулись, отходя от крашеного косяка. Ева опустила руку, и они снова рассредоточились по старому дереву.

— Это удивительно…

— Цени. Ради твоего развлечения я сейчас жертвую жизнью.

— Так у тебя же ускоренная регенерация, — Ева продолжала осматриваться, жадно впитывая измененным восприятием окружающий мир. Интересно, какой он в более приятных и древних местах.

— Это все частности, факт остается фактом, — шутливо заупрямился некромант и убрал ладонь, позволяя миру в ее глазах вернуть прежние границы.

— Ты можешь показать это любому?

— Нет, конечно. Другие-то маги защищаются от воздействия на свою магию, это ты не умеешь.

— Ты просто… — она прикрыла глаза от переполняющих эмоций, — потрясающий.

— Знаю, — скромно согласился Чернорецкий. — Тебе вообще со мной очень повезло. Даже слишком повезло…

Последнее замечание прозвучало слишком задумчиво и уже не так весело. В чувствах мага тоже что-то изменилось, расслабленность незаметно обратилась сосредоточенностью и ощущением опасности.

— Что-то не так?

— Да, совпадений не существует.

Он быстро избавился от сигареты и, выдыхая дым, перехватил Еву за предплечье и потащил с собой обратно в квартиру. Захлопнув дверь и отпустив девушку в коридоре, он прошел в комнату, где Божена уже разглаживала ладонями чистую скатерть на пустом столе. Ева поспешила за ним, обескураженно наблюдая за происходящим.

— С кем из магов Вы общаетесь? — резко спросил Марк, останавливаясь неподалеку от стола.

— Что? — Божена выпрямилась, сняла мешающие очки.

— Вы сказали, что узнавали у кого-то, справились ли Чернорецкие с проклятием. Да и знания о наложении печати тоже не так просто добыть простому смертному, — терпеливо напомнил некромант. — И я спрашиваю, с кем Вы общаетесь из магов?

— Какое это имеет значение?

Причин для доверия у Божены действительно не было. Да и разговор они с Марком закончили не на самой радостной ноте.

— Ответь ему, — попросила Ева, прислоняясь к стене возле дивана. — Хватит уже тайн.

Божена посмотрела на нее с горечью и всем недоверием, которое питала к магу. С достоинством и неудовольствием, она соединила ладони на столешнице и села на стул.

— Это уже неважно. В прошлом году мой друг умер, больше я ни с кем из магов не общалась. Его звали Чистяков Андрей Иванович, и он был уважаемым магом и заслуженным работником Комитета!

Марк что-то прикинул про себя:

— Светлый?