На свою голову
Шрифт:
— Ну всё, бывай! Через неделю начинаются каникулы. Мы с ребятами навестим тебя перед отъездом. Но, если вдруг не выйдет, то хотя бы еды передадим. А потом, когда вернёмся, мяса тебе привезём. Мы же тебе рассказывали, что отец Тео гиппогрифов разводит. Для них мяса много нужно, так что Тео постарается припасти для тебя барашка, — торопливо прошипел Гарри, расцепил объятия и поспешил на выход.
Раньше, чем он успел потянуть за ручку, дверь, словно повинуясь мощному порыву воздуха, распахнулась, явив стоявшего за ней директора в пёстрой мантии, ночном колпаке и с чуток съехавшей на сторону бородой. За его спиной, виновато понурив голову, серебрилась Миртл.
— Ах, Гарри! — старый волшебник укоризненно качнул головой и одарил
— Ди-директор?! А что вы тут делаете?.. — мальчик поспешно шагнул вперёд, стараясь одновременно закрыть обзор и не дать старому пройдохе пройти внутрь.
— Вопрос ведь не в том, что здесь делаю я. А в том, почему ты здесь находишься? — Старик впился в собеседника требовательным взглядом, отчего у него снова начался тик. — Для истинного директора волшебной школы не существует секретов! Ты ничего не хочешь мне рассказать, мой мальчик?
— Э-э-э… нет, — Гарри осторожно скосил глаза, желая убедиться, что его большой друг успел спрятаться.
— Ах, Гарри, ты ещё так молод и беспечен! А ведь ложь и утайки могут привести к огромным бедам. — Дамблдор навис над мальчиком, отчего тот попятился, и оба продвинулись вглубь помещения. От грохота захлопнувшейся двери, Гарри подпрыгнул, и со страхом уставился в поблёскивающие радостным безумием глаза. — Ты не знаешь, как легко поддаться искушению и угодить в трясину тьмы. Ах, Гарри, Гарри, мир так велик и изменчив, и ты даже не представляешь, сколь велико, нет — огромно! — может быть живущее в нём зло. Но я стану твоим поводырём, я покажу тебе! Вот погляди… — видимо, желая точно показать размер обитающего в мире зла, директор раскинул руки и застыл, наткнувшись взглядом на два огромных жёлтых глаза.
«Что, опять? И как ему не надоест эту чушь нести?! Вот если бы… Что это?!» — Гарри, не заметивший выглядывающей из-за угла морды, с удивлением наблюдал, как и сам директор, и его аляповатый наряд прямо на глазах сереют, выцветают и становятся какими-то… каменными, что ли… КАМЕННЫМИ?! Мальчик резко обернулся, практически столкнувшись нос к носу с быстро прикрывшим глаза василиском.
— Шорох, ну вот какого Мордреда ты не спрятался?!
— Так скучно же, — обиженно прошипел змей. — Мне тоже хотелось послушать про большой мир и размеры зла. Я живу на земле тысячу лет и всегда думал, что и зло, и добро понятия абстрактные, а потому безразмерные…
— Что ты там думал, ты мне как-нибудь потом расскажешь! Ты лучше с высоты своего тысячелетнего опыта ответь мне, что теперь делать-то?! Ведь это всё как-то объяснять придётся! Он ведь окаменел, да?
— Ага, — легкомысленно подтвердил змей.
— А это можно как-нибудь исправить? Ну там… э-э-э… зелье, заклинание, ритуал…
— Это… — василиск окинул внимательным взглядом свою невольную жертву, — не, это уже не исправишь. Хотя… есть один вариант.
Гарри встрепенулся:
— Что? Что можно сделать?!
— Я могу его разбить. Одного удара хвоста хватит.
— И что? Он после этого оживёт?
— Не-а, я же сказал: этот уже не оживёт. Но если по нему хорошенько хвостом долбануть, то рассыплется на мелкие осколки, а мы их потихоньку в канализацию спустим. А потом всем скажем, что директор… э-э-э… устал. И сбежал… от ответственности!
— Да ну тебя! — обиделся мальчишка. — Я же серьёзно!
— Так и я серьёзно. Ну, раз не хочешь пользоваться хорошими советами, тогда сам всё придумывай. А я ужинать пополз. — Не дожидаясь ответа змей нырнул за раковину, которая тут же встала на своё место.
— Ну вот, напаскудил и в кусты! А мне теперь разгребать! — вздохнул Гарри. — Ладно, сам так сам… О, точно! Нужно срочно вызвать Северуса и дядю Люциуса! Они хоть и не живут тысячу лет, а наверняка сумеют что-нибудь стоящее придумать!
Спустя час в туалете Плаксы Миртл собралась занятная компания…
Уставший,
— Гарри, так почему, говоришь, у него руки так растопырены?
— Это он показывал размеры зла, живущего в нашем мире.
— А, ну да… ну да… — Малфой кивнул каким-то своим мыслям. — А знаете, вроде как и ничего… И «зло» получилось не слишком большим, чем-то на объятия похожим, и… Чего это он подмигивал что ли?
— Это у него нервный тик. Был. Ну после того, как его палочка сломалась… случайно. Ну в смысле случайно сломалась, с директором такое бывало. Я тик имею в виду…
— А да… как же, как же, слышал я об этом… и даже сам видел… О чём я?.. Ага, лицо у Альбуса достаточно дружелюбное, неплохое впечатление производит, располагающее… Да… вот… — кажется, сиятельный лорд впервые в жизни с трудом подбирал слова, — а если сказать, что на голове у него… э-м-м… колпак астролога, то никто и не догадается, что он не астрологический, а ночной… Хм, и даже помёт впечатления не портит…
Люциус Малфой еще раз окинул окаменевшего директора критическим взглядом и негромко хмыкнул. Мантия была застёгнута криво. Волосы, выглядывающие из-под того самого колпака, который теперь считался астрологическим, выглядели несколько странно. Должно быть парик сместился и они как-то слишком выпирали вперёд и несколько неестественно прилегали к шее. Но в общем-то, если не присматриваться, это не очень бросалось в глаза. С бородой дело обстояло хуже. Она явно съехала на сторону, отчего лицо бывшего директора казалось странно перекошенным и немного придурковатым.
— Что-то он неопрятный какой-то. И вообще выглядит как полный му… чудак.
— Ну так Альбус же любил чудаковатого из себя изображать, так что теперь вполне в образе, — на последних словах Северус не выдержал и всё же рассмеялся.
— А Шорох предлагал его разбить, — нервно хихикнул Гарри.
— А Шорох это кто?
— Да говорю же — василиск! Но вообще-то его имя произносится как «Шошох», потому что в змеином языке нет буквы «Р», но на самом деле он «Шорох» и…
— Да-да, Гарри, я понял… понял… Ты вот что… спроси у своего Шороха, согласится он к нам переехать? Вопрос с ним всё равно решать нужно, а его присутствие нашему зоопарку статусности добавит… Опять же уход, содержание… кормёжка хорошая!