На участке неспокойно
Шрифт:
Выводы местной комиссии, сделанные через две недели, подполковник отклонил и обжаловал в вышестоящей инстанции. Он сам поехал в Ташкент, надеясь на поддержку старого друга, работавшего в Министерстве охраны общественного порядка.
Упрямство пошло на упрямство. Ядгаров, убежденный в справедливости обвинений, предъявленных Абдурахманову, поехал в обком партии и добился включения в проверочную группу секретаря партийной комиссии при обкоме и одного из начальников отделов: дело было слишком серьезным, чтобы поступиться принципами законности.
Ташкентская группа работала
ОЧИСТИТЕЛЬНАЯ ГРОЗА
1.
Якуба Панасовича радовала боевитость Шаикрамова. Он глядел на оперуполномоченного, сидевшего напротив, и невольно вспоминал недавно прошедшее открытое партийное собрание. Вот так же тогда горели его черные распахнутые глаза, с таким же упорством отстаивал он то, что считал правильным.
— Стрельцова вам пока еще ничего не сообщила?
— Пока нет… Вы только не беспокойтесь, Якуб Панасович, на этот раз я не наделаю глупостей, — поспешил заверить Автюховича оперуполномоченный. — Улики у меня неопровержимые. Куда она денется.
— Вы уверены, что с нею связан Эргаш Каримов?
— Да… Признаться, иногда что-то заставляло меня думать о нем хорошо. Может быть, то, что он заступился в «лубе маслозавода за дружинников? Сергей разубедил меня: это ’ была маскировка. Да и следствие по делу Бахтиярова и Депринцева тоже показало, что Каримов — главарь преступной шайки. Недаром он скрылся… Ничего, ничего, Якуб Панасович, мы его найдем, — пообещал Лазиз.
— Депринцев — его очередная жертва. Ему даже патрон подсунули холостой. Я уверен, что Войлока убил Каримов.
— Ты все-таки еще раз проверь все хорошенько, — счел нужным сказать Автюхович,
— Хорошо, Якуб Панасович.
Шаикрамов третий день занимался «соседними» магазинными кражами. Ему повезло. Буквально через несколько часов после знакомства на месте с обстоятельствами дела он напал на след, который привел его в Янгишахар, к скупщине краденого, некоей Софье Стрельцовой. Получив ордер, на обыск квартиры скупщицы, он обнаружил в тщательно замаскированном тайнике краденые вещи.
— Ваши?
— Мои, — открыто посмотрела Стрельцова в глаза оперуполномоченному. Ни один мускул не дрогнул на ее лице.
— Зачем вам столько?
— Тебе-то что! Каждый живет так, как хочет… Припасла для черного дня, — объяснила она тут же, должно быть, желая сгладить грубость. — Времена нонче неспокойные. Без запасу нашему брату нельзя.
— Долго вы это копили?
— Всю жизнь…
— Сгнить все может.
— Не сгниет. Голова на плечах имеется. Что лыбишься?
Стояла Стрельцова на своем и в отделе милиции. Правда, чем больше «морил» Лазиз ее вопросами, тем чаше путалась она в ответах. Было очевидно, что-ее терпения хватит не надолго. Пройдет еще два-три дня, и она назовет тех, кто доставлял ей ворованные вещи.
— Как сейчас ведут себя дружки Эргаша? — спросил Автюхович.
— У него их и осталось-то —
— Ну, это еще неизвестно — раз, два или больше. — Автюхович потянулся к уголовному кодексу, лежавшему на тумбочке. — Что ты сейчас думаешь делать?
— Продолжу беседу со Стрельцовой, — ответил Лазиз.
Зазвенел телефон. Автюхович взял трубку.
— Милиция? — услышал он женский голос. — Пригласите, пожалуйста, майора Автюховича, он мне нужен по очень важному делу.
— Я вас слушаю, — взволнованность незнакомки насторожила Якуба Панасовича. Он плотнее прижал к себе трубку, словно от этого зависел дальнейший разговор.
— Здравствуйте… Вы не обманываете?.. Я звоню из телефонной будки… Тут кругом люди… Нам необходимо срочно встретиться.
— Пожалуйста, я к вашим услугам.
— Я не могу к вам приехать. За мной, наверно, следят. Готовится ограбление… — К звонившей, должно быть, кто-то подошел. Она рассмеялась и заговорила совсем о другом. — Дорогой мой, у меня нет ни капельки свободного времени. Что ты, что ты, ко мне не приходи… Мама ругается… Я буду у тебя завтра. Хорошо? — Хорошо, — громко ответил! Якуб Панасович, уверенный в том, что этот ответ понравится незнакомке. — Ты позвони мне вечером. Я буду у себя. До свидания.
— До свидания, — сказала незнакомка.
— Кто это? — поинтересовался Лазиз,
Якуб Панасович рассказал.
— Вы думаете, она еще позвонит?
— Позвонит, — уверенно сказал майор.
— Якуб Панасович, позовите меня, пожалуйста, когда переговорите с ней.
— Ты будешь у себя?
— Да.
… Телефон звонил часто, однако среди звонивших не было таинственной незнакомки. Ее голос Якуб Панасович услышал только перед утром. То, что она сообщила, согнало с Автюховича скованность, он тут же вызвал к себе оперуполномоченного.
— Софья Стрельцова еще не сказала, кто обеспечивал ее ворованными вещами?
— Нет, — остановился Шаикрамов у двери.
— Освободите ее немедленно. Скажите, Что мы ошиблись, подозревая ее в связи с преступниками… В общем, сделайте все, чтобы она поверила в наше заблуждение… Только, пожалуйста, не откладывайте это в долгий ящик. Для нас сейчас каждая минута дорога.
— Что случилось?
— Эргаш появился с новыми дружками. По всей вероятности, он намеревается ограбить ювелирный магазин… Вот тебе «раз-два и обчелся», — упрекнул Автюхович Лазиза.
— Незнакомка назвала себя? — только и смог спросить Шаикрамов.
— Назвала… Я встречусь с ней в полдень. Смотрите, чтобы Стрельцова поверила в ваше заблуждение, — предупредил еще раз Автюхович. — Надо рассеять в Эргаше сомнения. Он должен быть уверен в успехе намеченного дела.
— Вы хотите взять его на месте преступления?
— Разве у вас имеется другое мнение?
Нет, у оперуполномоченного Шаикрамова не было другого мнения. Он полностью согласен с начальником
отдела. Автюхович может не беспокоиться: Софья