На все времена
Шрифт:
«Ложь, все ложь», – твердила она себе, подавляя ребяческое желание заткнуть уши и не слушать соблазнителя.
– Вы уже произнесли вашу речь. Пожалуйста, уходите. Спину сковало ледяным ознобом, когда он молча пошел к выходу. Услышав стук захлопнувшейся двери, она рухнула в кресло. И едва успела отдышаться, когда дверь неожиданно снова открылась. Абриэль повернула голову и увидела мать, с любопытством на нее взиравшую.
– Абриэль, это Рейвен Сиберн вышел сейчас из этой комнаты?
– Он самый.
Элспет положила руку на плечо дочери.
– И ты встречалась
– Это не то, о чем ты подумала, мама, – бросила Абриэль, уже уставшая от возобновившейся охоты на мужа. А ведь она пробыла вдовой всего лишь день!
– А что я должна была думать, дочь моя? Поверь, в этом замке найдется немало молодых людей, мечтающих остаться с тобой наедине, чтобы излить свои чувства.
– Рейвену было не до этого.
– Почему же он не ушел?
Абриэль открыла рот, но не знала, можно ли быть откровенной до конца.
– Он… признался мне в любви, – тихо пробормотала она. Элспет покачала головой:
– Не могу сказать, что очень удивлена, судя по тому, как он на тебя смотрел.
Абриэль застонала и вскочила, не желая, чтобы мать увидела ее искаженное мукой лицо.
– Да они все смотрят на меня так! – воскликнула она, обводя рукой замок. – Я для них – всего лишь приз, который требуется завоевать.
– Но ты гораздо больше, чем просто приз, дорогая.
– Я так устала от этого, мама, – прошептала она, смаргивая слезы. – И все же я знаю, что мой долг – найти достойного человека, который возьмет на себя обязанности хозяина замка, когда женится на мне.
– Думаю, прежде всего он должен быть достоин тебя. А обязанности – дело второстепенное.
– Но как я могу думать об этом, когда на карту поставлено так много? Придется принимать решение, основанное на многих причинах, а не только на симпатии к мужчине.
– А Рейвен тебе симпатичен?
– Он шотландец, – подчеркнула Абриэль. – Неужели не видишь, как англичане, и саксы и норманны, не доверяют этим людям?
– И это, по-твоему, веская причина не доверять благородному человеку, который спас тебя, не думая о себе?
Абриэль прикусила губу, зная, что у нее полно скрытых причин не доверять Рейвену.
– Я постараюсь судить о нем справедливо, но, кроме него, у меня есть немало поклонников.
Этим вечером за ужином Абриэль, к своему изумлению, обнаружила, что Терстан сидит за высоким столом вместе с ее семьей, мирно беседует с Вашелом, и даже ни разу не скривил губы в знакомой презрительной ухмылке. Завидев ее и леди Элспет, он поднялся и слегка склонил голову. И в течение всего ужина разъяснял ей обязанности госпожи большого замка. Даже сообщил, что управитель уже начал выполнять ее приказы, касающиеся сервов. Абриэль не могла понять причины столь внезапной доброты: ведь он постоянно обращался с ней как с соперницей, вторгшейся в его владения. Или… или он тоже возмечтал о том, что заботило всех мужчин: власти и богатстве?
После ужина он подошел к большому очагу, где она сидела с родителями.
– Миледи, нельзя ли поговорить с вами наедине? Элспет и Вашел переглянулись, и Вашел, словно прочтя мысли падчерицы, сказал:
– Тебе ни к чему
Абриэль благодарно кивнула родителям и помедлила, пока они не отошли. При этом она заметила, как несколько молодых холостяков следят за ней, словно ожидая своей очереди. Рейвен беседовал со своим отцом, не пытаясь присоединиться к остальным. Время от времени он поглядывал на нее со спокойной уверенностью, которую она находила раздражающей, немного зловещей и, нужно признать, довольно интригующей. Неужели он так уверен в том, что возьмет верх над всеми этими порядочными англичанами? Или просто чувствовал, что имеет преимущество, поскольку знает ее мрачные тайны?
Терстан взял скамеечку, с которой встала Элспет, и Абриэль вынудила себя сосредоточиться на собеседнике.
– Миледи, мне кажется, что ужасная трагедия не должна положить конец отношениям между нашими семьями.
Абриэль удивленно пожала плечами:
– Этот замок теперь мой дом, Терстан, да и ты живешь недалеко отсюда.
– Я имел в виду не это, – с легким нетерпением возразил он. – Вы были женой моего дяди; по-моему, имеет смысл сохранить связь между нами, выйдя замуж за меня.
Абриэль едва удержалась, чтобы не разинуть рот от изумления.
– Терстан… ты делаешь мне предложение?
– Думаю, этот брак решит все проблемы, вызванные внезапной гибелью моего дяди. Я помогал ему управлять замком с тех пор, как он его унаследовал, и буду по-прежнему выполнять свои обязанности.
– И это, по-твоему, веское основание для брака? – неверяще ахнула она. – У меня сложилось определенное впечатление, что твои чувства ко мне пылкими не назовешь.
К величайшему отвращению Абриэль, он оценивающе оглядел ее:
– Я не мог позволить себе испытывать более теплые чувства, когда вам предстояло стать женой моего дяди. А я был обязан испытывать уважение к его невесте.
– Уважение?
Она слышала, как повышается ее голос, но не смогла сдержаться: слишком возмутила ее его наглость.
– Сэр, вы признаете, что управляли замком и окружающими землями. Разве не я только что видела ужасающее состояние людей, доверенных вашему попечению?
Терстан поджал губы.
– Мой дядя…
– Да, я знаю, это была его земля, его сервы. Но следовало бы понять, что эти несчастные люди зависят от вас! У меня не было иного выхода, кроме как стать женой вашего дядюшки, но больше я никогда не свяжу себя с семьей де Марле по доброй воле, особенно после того, как видела ваше обращение с беззащитными.
В желтовато-зеленых глазах сверкнула нескрываемая ненависть.
– В таком случае оставайтесь девственницей и будьте верны вашим брачным обетам, – прошипел он.
Какое счастье, что в зале так много людей, иначе он смертельно напугал бы ее. А сейчас Абриэль встретила его взгляд с холодной сдержанностью.
– Поймите же, что у Десмонда были финансовые обязательства до подписания вашего контракта, – продолжал он.
– Какие обязательства, сэр? Хотите сказать, что контракт, подписанный обеими семьями, недействителен?