На высочайших вершинах Советского Союза

Абалаков Евгений Михайлович

Вечером похолодало. Синеватая дымка опустилась на темные

провалы таежных долин и на далекие снежные вершины. Нужно было

подумать о том, как устроиться на ночь, чтобы не замерзнуть. Пригодился

хворост, предусмотрительно захваченный нами снизу. Мы обогрелись у

большого костра и сварили кашу. Когда костер прогорел, разгребли золу и

устроили на нагретой земле постель из травы. Одеялом нам служила

клеенка. Тепла хватило на всю ночь, и мы не очень озябли.

Наутро предстояло

решить сложную задачу — наметить

направление спуска. В хаосе хребтов и долин трудно было

ориентироваться даже по карте.

Переход оказался очень трудным.

Наконец добрались до Абакана. Его прозрачные холодные волны с

шумом катились вниз. Мы срубили маленький плотик-салик, прочно

скрепив бревна жердями (без единого гвоздя). Для управления установили

два больших весла — «греби».

Вначале течение Абакана было сравнительно спокойным. Но вскоре

река вошла в узкое ущелье и, грохоча, понеслась через пороги.

Потребовались все самообладание, вся сила и ловкость, чтобы

провести салик среди скал. Водовороты затягивали наш «корабль» под

воду, а громадные холодные волны, обрушиваясь, грозили потопить его.

Часто мы плыли, стоя по пояс в воде.

К концу третьего дня кончились продукты. Мы питались

душистыми кедровыми орехами и ягодами. Это поддержало нас до первой

деревни.

Оборванные и похудевшие, но довольные победой, мы вышли,

наконец, на широкий простор Енисея и вскоре добрались до Красноярска.

Несмотря на все перенесенные в пути невзгоды, мы вернулись

окрепшими и закаленными. А сколько привезли с собой новых знаний и

впечатлений!

24

Неподалеку от Красноярска начинаются места необыкновенной

красоты — дикие гранитные скалы Столбы...

Рисунок Е. Абалакова

С тех пар мы окончательно «заболели» путешествиями.

На следующий год отправились в Саянские горы. Снежные

вершины покорили нас своей суровой красотой, и мы стали убежденными

альпинистами.

25

Саяны*

Бирюсинско-Казырский узел

17 июля. После бессонной ночи и хлопотливых сборов наконец

погрузились в поезд. В вагоне жара, как в бане. Народу тьма. Часа через

три тронулись. Город уплывает. Стальной мост через Енисей словно

движется

навстречу.

Свернули от гор на голые холмы. Но за станцией Зыковой опять

вклинились в лохматые горы. В Клюквенной освободились от главной

массы кулечников и корзинщиков и дышать стало легче. В окно врывается

струя пыльного и прохладного воздуха. Темнеют лиственницы и сосны.

Достали молока, подкрепились.

К семи часам вечера поезд вырвался на широкую долину. На юге

синеют солидные вершинки гор. Подъезжаем к невзрачной деревянной

станции. Нижнеудинск. Прощай, душный вагон!

Сидим в зале ожидания, пользуемся большим вниманием у досужих

местных обывателей.

С лошадьми кое-что выяснилось. Видимо, придется брать

верховых.

18 июля. Вчера обстоятельно осмотрели «город». Если сказать, что

это большая деревня,— не ошибешься. Нижнеудинск раскинулся по

берегам Уды. Речонка ладная, шириной примерно с протоку. Несется

бурно с тавернами. Вода не очень мутная, но какая-то красновато-бурая.

С юга вылезают горы. Они-то и интересуют нас больше всего.

19 июля. Все готово к походу.

Для начала брызнуло дождем. Здорово промочило. Но не успели мы

доехать до предгорий, как дождь прекратился, видимо, вылился весь.

Первая остановка на реке Рубахина. Обсохли окончательно,

* Публикуется впервые. Печатается с сокращениями.

26

подсушили сумки, напились чаю, заваренного в кристальной рубахинской

воде, навьючили лошадей и двинулись дальше вверх по речке. К вечеру

свернули в левый ложок и после подъема вышли в широкий оглаженный

лог, где и заночевали.

20 июля. Поднялись в шестом часу. Погода благоприятствует нам:

кругом ясно.

После чая, когда все было навьючено, включились в походный

порядок. В этот день достигли перехода к Бирюсе.

Дорога сворачивает. Вылезаем на голый хребет. Густой тайги на

большом пространстве почти нет. Верхушки хребтов покрыты молодой

порослью березы, лиственницы, кедра.

Отсюда мы впервые увидели на горизонте солидные хребты с

пятнами белков. К вечеру перевалили большую гору и вышли на

небольшой ложок, где повстречали несколько приисковых рабочих.

Спросили их, далеко ли до Бирюсы.

— Да верст четырнадцать будет, — ответили они.

Решили ехать, хотя солнце было совсем уже низко. Когда добрались

до перевала — начало темнеть. Спускались уже совсем в темноте. Камень,

грязь. Лошаденки не идут. Крутяк порядочный. Я босиком шлепаю уже без