На высотах твоих
Шрифт:
Эта мысль порадовала Эдгара Крамера, его собственная сознательность всегда доставляла ему удовольствие. Был и еще один повод испытывать глубокое удовлетворение — официальное постановление местных властей соблюдено, даже голубям было обеспечено справедливое обращение.
“Так что день выдался, — решил про себя Эдгар Крамер, — весьма плодотворным”. Но последней из причин, приведших его в радужное настроение, была та, что необходимость посещать туалет беспокоила его теперь значительно реже. Он взглянул на часы. Да, с последнего раза прошел почти час, и он был уверен, что способен потерпеть еще некоторое время, хотя в
Раздался стук в дверь, и в кабинет вошел Элан Мэйтлэнд.
— Добрый вечер, — холодно произнес он и положил на стол сложенный лист бумаги.
Появление молодого адвоката было столь неожиданным, что напугало Крамера.
— Это еще что такое? — выпалил он.
— Ордер ниси, мистер Крамер, — спокойно сообщил Элан. — Полагаю, вы сами все поймете.
Развернув сложенную бумагу, Крамер бегло просмотрел ее. Лицо его залила краска гнева.
— Какого дьявола все это значит? — растерянно пробормотал он.
В тот же миг он почувствовал, что мочевой пузырь у него прямо-таки распирает.
Элан поборол в себе соблазн ответить колкостью. Он все же добился пока лишь частичной победы, и следующий раунд мог вполне закончиться прямо противоположным результатом. Поэтому он довольно вежливо пояснил:
— Вы отклонили мою просьбу о специальном рассмотрении дела Анри Дюваля.
Злобная неприязнь к этому желторотому адвокатишке на мгновение удивила даже самого Эдгара Крамера.
— Конечно, отклонил. Для его проведения нет ни малейших оснований, — резко бросил он.
— А я почему-то не разделяю вашей точки зрения, — сдержанно заметил Элан. Он указал на документ:
— Посмотрим, чью сторону — вашу или мою — примет суд.
Резь внизу живота стала нестерпимой. Едва сдерживая себя, Крамер почти выкрикнул:
— Данный вопрос находится в исключительной компетенции нашего министерства. И нечего всяким судам вмешиваться в это дело!
Лицо Элана Мэйтлэнда посерьезнело.
— Если хотите послушать моего совета, — вполголоса произнес он, — я бы на вашем месте не стал говорить таких слов судье.
Белый дом
Глава 1
Джеймс Хауден из окна библиотеки резиденции Блэр-хауз разглядывал открывавшийся перед ним вид на Пенсильвания-авеню. Было десять часов утра второго дня его пребывания в Вашингтоне, и через час должна была состояться встреча с участием его самого, президента, Артура Лексингтона и начальника аппарата Белого дома.
Легкий свежий ветерок шевелил тонкие занавеси на открытом окне. Погода в Вашингтоне стояла великолепная: по-весеннему душистый воздух был согрет теплыми солнечными лучами. На противоположной стороне улицы взгляду премьер-министра открывались ровно подстриженные газоны Белого дома, а позади них и сам залитый солнцем особняк.
Обернувшись к Артуру Лексингтону, Хауден спросил:
— Ну, и какие у вас пока возникают ощущения?
Министр иностранных дел, одетый в по-домашнему удобный твидовый пиджак, который он позднее сменит на строгий костюм, оторвался от экспериментов с цветным телевизором. Выключив аппарат, он помолчал, обдумывая ответ.
— Говоря с грубой прямотой, — нетерпеливо произнес Лексингтон, — мы в очень выгодном положении. На нашем базаре спрос превышает предложение. Уступки, на которые мы готовы пойти. Соединенным
Завтракали они отдельно: премьер-министр с Маргарет в своих апартаментах, а Артур Лексингтон в компании с другими членами делегации в столовой на первом этаже.
Канадцы были единственными обитателями просторной президентской гостевой резиденции, куда они прибыли вчера вечером после званого обеда в Белом доме. Хауден кивнул в знак согласия:
— У меня тоже сложилось такое впечатление. Премьер-министр оглядел длинную изящную библиотеку. С ее пухлыми диванами и креслами, с огромным чиппендейловским столом и стенами, уставленными рядами книг, она напоминала тихую прохладную заводь. “Именно здесь, в этой комнате, — подумал он, — когда-то отдыхал и беседовал Линкольн, в последующие годы Трумэны проводили часы досуга…”.
— Тут еще и всякие мелкие детали приобретают значение, — размышлял вслух Лексингтон. — К примеру, прием, который вам вчера оказали. Мне не известны случаи, чтобы президент когда-либо ранее приезжал в аэропорт, чтобы встретить канадцев. Нас обычно встречает мелкая сошка, и обращаются с нами, как с деревенскими родственниками — даже с премьер-министрами. Однажды, когда Джона Дифенбейкера [47] пригласили на какой-то обед в Белом доме, то засунули его в очередь вместе с пресвитерианскими священниками.
47
Джон Джордж Дифенбейкер (1895—1979) — премьер-министр Канады в 1957—1963 гг.
Хауден издал тихий смешок.
— Припоминаю. Он здорово разозлился, и я его понимаю. Это ведь тогда, по-моему, Эйзенхауэр [48] выступил с речью, в которой раз за разом называл нас “Республикой” Канада?
Лексингтон, расплывшись в улыбке, кивнул в знак подтверждения.
Джеймс Хауден сел в кресло.
— Да, они вчера здорово переусердствовали, — заметил он. — Думаю, правда, что, если бы американцы действительно изменились к нам в душе и решили проявить искреннее внимание и заботу, они бы действовали немного тоньше.
48
Дуайт Дейвид Эйзенхауэр (1890—1969) — 34-й президент США в 1953—1961 гг.
Глаза на круглом грубоватом лице Артура Лексингтона, поправлявшего сейчас без всякой нужды и так безукоризненно повязанную “бабочку”, засветились веселыми огоньками. “Порой, — подумалось Хаудену, — министр иностранных дел напоминает благодушного школьного учителя, привыкшего к твердому, но терпеливому обращению с буйной ребятней. Возможно, именно поэтому он выглядел и всегда будет выглядеть столь моложаво, несмотря на то, что годы все же берут свое”.
— Тонкость и государственный департамент — понятия несовместимые, — заявил Лексингтон. — Я неизменно считал, что американская дипломатия знает только два пути — они либо насилуют других, либо сами охотно сдаются насильнику. По-другому у них редко получается.
Адептус Астартес: Омнибус. Том I
Warhammer 40000
Фантастика:
боевая фантастика
рейтинг книги
