На южном фронте без перемен
Шрифт:
Однако нечто новое и необычное обнаружили наши бойцы. Совсем неподалеку, внизу, они нашли разбитый белый «Мерседес». Кто точно его первый увидел — я не знаю. Да и не важно. Когда я сам увидел объект, он был уже облеплен водителями всех наших подразделений как муравьями. Около «Мерседеса» также крутились зампотех батальона, Найданов и Куценко. И даже отсюда я видел, что больше всех суетился, махал руками и возбужденно кричал Армян. «Ну, этот своего не упустит», — с удовлетворением подумал я. С удовлетворением — потому, что все, что мой водитель притаскивал в кабину, было, как бы, и моим тоже. Пусть временно, пока я езжу именно на
Когда я подошел к автомобилю, Армян уже экспроприировал с «Мерседеса» руль. «Себе поставлю», — сказал он, и пронесся мимо меня. Остальные водители лазали по машине с ключами, отвинчивая и разбирая, все, что было можно, и что уцелело. Вот именно — уцелело. Ведь машину здесь не просто так бросили. В нее что-то попало. Только я никак не мог сообразить — что? Впечатление было такое, что на «Мерседес» сверху упал огромный молоток. Кузов был поврежден очень сильно. А с другой стороны: кому из наших он мог понадобиться, этот кузов? Сняли сиденья, зеркала, колеса, забрали все из багажника и из-под капота… Через несколько часов от блестящего и красивого изделия западногерманского автопрома остался голый скелет.
А я все думал — кому и какого черта мог понадобиться «Мерседес» в этих горах? Здесь же ни дорог, ни сервиса, ни бензина нужной марки. Они что, чехи, думали, что такая машина будет ездить на их самопальном бензине? Да по камням и кочкам? Это же машина асфальта! Да еще, кстати, клиринс у «Мерседеса» был маловат. Как он тут вообще передвигался? Пока в него не попали?
Сгустилась тьма. Я стоял на огневой позиции и рассматривал в бинокль окрестности. Нигде не огонька! Только продолжал гореть тот дом, который мы сегодня так удачно расстреляли. И тишина…
Глава 9
Как оказалось, прямо за нашей спиной было большое местное кладбище. Утром, после завтрака, я отправился посмотреть на него. Вообще, люблю походить по погостам, посмотреть на портреты, оценить даты. Вдруг попадется что-нибудь необычное? Так, когда я еще учился в школе, на нашем старом местном кладбище, в самом заброшенном углу, я наткнулся на могилу 1884 года. На памятнике, наполовину ушедшем в землю, было написано, и кто здесь лежит, и кто были родители, и что, и как, и почему. М-да… Информативный памятник. Так сейчас не пишут. Я еще тогда подумал: «Вот, сто лет назад человек умер, и даже не знает, что у нас революция была и царя свергли».
Однако местное мусульманское кладбище меня очень сильно разочаровало. Каменные памятники, почти все, пестрели надписями на арабском языке. Над некоторыми стояли шесты с флажками. Солдаты говорили друг другу, что здесь похоронены погибшие в бою, и еще не отомщенные воины. Версия, конечно, интересная, но мне верилось в нее что-то очень слабо.
Христианской могилы я не нашел ни одной, было несколько памятников на русском языке, но и там были похоронены чечены. Тогда почему на русском? Это осталось для меня загадкой. Я прошел все кладбище вдоль и поперек, устал, ничего интересного не обнаружил, и отправился обратно в машину.
А вот личный состав, между тем, ночью зря времени не терял, и, как оказалось, (и как я проспал?), наведался в Центорой. Солдаты, так же как и в Новогрозненском, обшарили все брошенные дома, и приволокли еды. Так что обед обещал быть нерядовым. Данилов же приволок газету. Он полистал ее, и выбросил. Я подобрал этот листочек. Ого! Да это же местная пресса! Боевой
На весь лист шла статья «Крестоносцы». О том, как в Грозном бородатые федералы ходят в трусах и шлепанцах, с большими крестами на голой груди, для развлечения стреляют в мирное население, и вообще, ведут себя как подлые колонизаторы и оккупанты. Занятная была статейка. На оборотной стороне был напечатан душещипательный и жизнеутверждающий рассказ о том, как юный горский юноша удачно помогал дудаевцам — защитникам родины в борьбе с русскими. Он, типа, разжигал на горе костры, а федеральная авиация бомбила пустую гору, зря расходую боеприпасы и сжигая керосин.
Из рассказика так и вырисовывался «юноша бледный со взором горящим». Я вспомнил, как эти «юноши» отрезают пленным ровесникам разные части тела, и появилось желание забить эту газетку в рот тому, кто ее печатает.
Очень, очень скоро выяснилось, как неудобно находиться около нашей «кухни». Всегда советуют — держитесь подальше начальства и поближе к кухне. Подразумевая при этом, что начальство и кухня находятся в разных, достаточно удаленных друг от друга местах. А если они вместе располагаются? Как тогда?
А тогда не очень хорошо. И бойцы нашей минометки это поняли очень скоро. Когда к нам по очереди стали захаживать старшина Чорновил и замполит батальона. Как-то эти оба товарища сдружились между собой. Хотя, что между ними общего, я понять не мог. Майор и прапорщик — какая связь еще страннее может быть? Шекспир. Ну, это не нашего ума дело, да только Чорновил теперь бывал у нас постоянно, лазал по кузовам, рассматривал накопленное нечеловеческими трудами личного состава трофейное имущество, и только хмыкал. Увидел, например, что вместо стандартного, «родного» руля у моей «шишиги» теперь красуется шикарный руль от «Мерседеса», и скривился.
Несколько дней подряд он появлялся и читал занудные лекции о пользе дисциплины и порядка, о гибельности греха мародерства для души и тела. В глаза при этом никому не смотрел, устремляя свой взгляд куда-то в пространство, но зудел непрерывно, и как по писанному. Уж насколько я терпелив, но он достал и меня. Что же говорить про остальных бойцов! Армян был в настоящем бешенстве. Когда он видел приближающегося папоротника, то прятался. Не потому что боялся его. Нет! Он боялся себя. Он сказал мне, что скоро не выдержит, возьмет автомат, и застрелит этого «вонючего старого козла»! Я, конечно, всячески смягчал ситуацию, но и сам начал откровенно опасаться за исход всего этого дела, так как Армян стал явно неуправляем.
Майор — замполит начал доставать нас с другой стороны. Местные аборигены, оказывается, накатали жалобу, что мы их ежедневно грабим. Да, я был в курсе, что бойцы периодически наведываются в Центорой в поисках продуктов. Но ведь это были не только наши бойцы! В смысле, не только из нашей минометной батареи. Однако почему-то, по крайней мере, со слов Чорновила, выходило так, что это мы с Найдановым были чуть ли не единственными организаторами и вдохновителями грабежей и погромов. Не потому ли, что однажды папоротник видел, как мы с Найдановым в окружении бойцов ели курицу? А бедному старшине не досталось? Не досталось, потому что он поздно пришел. Пришел бы раньше — выделили бы и ему кусок. Хотя, честно говоря, все были уверены, что хитрый папоротник и на ПХД далеко не бедствует.