На зов тринадцатой могилы
Шрифт:
Он забрал у меня свою руку.
— Ее забрали. Нельзя нарушать правила, мисс Шарлотта. Иначе вас заберут. Их всегда забирают.
Моя грудь словно разломилась пополам, и оттуда полилось чистое горе. Неудивительно, что Рокет навсегда зациклился на правилах. Его заставили поверить, что Ильза ушла по его вине. Потому что он нарушил чертовы правила.
Когда я придвинулась поближе, Рокет крепко обнял себя и прошептал:
— Нельзя нарушать правила.
Таким я его и оставила — оболочкой того,
Попросив Рейеса помочь Гаррету с переводом, я отправилась к дому Таниэля. Солнце низко висело над горизонтом, украсив небо оранжевыми, розовыми и пурпурными лентами.
У дома стоял загруженный под завязку «раптор». Похоже, Таниэль сваливал из города. Хорошая, надо признать, идея.
Постучав, я заглянула в дом. Таниэль вышел из боковой комнаты с полотенцем на шее и мокрыми светлыми кудрями на голове. Подходя к уже открытой двери, он потер полотенцем волосы.
— Куда-то собрался? — поинтересовалась я.
На нем была футболка с короткими рукавами, поэтому на этот раз я увидела вырезанные на коже надписи. В отличие от деда, он записывал только имена, без фамилий. И это, вероятно, тоже хорошая идея, поскольку запас поверхности для вырезаний у Таниэля был ограничен.
Серые глаза засияли искренним весельем, но он быстро отвернулся. Так уж действует на некоторых мой свет.
— Ты сама сказала мне выметаться из города.
Я протянула ему солнцезащитные очки, которые купила по пути сюда, остановившись заправиться бензином и мокко латте. Даже растворимая мешанина кажется божественной на вкус, когда впереди маячит вечность без кофе. А я в такой ситуации уже второй раз за две недели.
— Было дело. — Таниэль дверь не закрыл, так что я вошла в дом. — И тебе действительно стоит поскорее уехать, но сначала я бы хотела кое с кем тебя познакомить.
— Мой лимит новых знакомств на год исчерпан, но могу записать тебя на январь.
Не обращая на него внимания, я по привычке пошла дальше по дому.
— Я сама ничего не знала, пока моя помощница не начала копаться в твоем прошлом. Оказалось, я знакома с твоим дедом.
Таниэль вовсю паковал футболки в спортивную сумку и вдруг замер, но не повернулся.
— Не хочешь с ним познакомиться?
— Мать говорила, что ее биологический отец умер.
— Мне бы хотелось с ней встретиться.
Судя по лицу, Таниэль засомневался в моих словах, но ничего. Просто он меня пока плохо знает.
— Где твой подельник? — спросил он.
— Занимается исследованиями. Мы пытаемся выяснить, как закрыть адское измерение.
— Которое сами же и открыли.
— Точно. Спасибо, что напомнил. Но пока все не покатилось в тартарары, я подумала, что ты, возможно, захочешь
— Когда-то это дерьмо меня интересовало, но те времена давно прошли.
Таниэль снял футболку, чтобы надеть сухую. Имена на торсе оказались не такими заметными, как я думала. Всего лишь тоненькие шрамы на твердой рельефной поверхности тела, над которым неплохо потрудились.
Застыв, Таниэль слегка повернул голову — только чтобы видеть, куда я смотрю. А я подняла руку и кончиками пальцев прикоснулась к свежей темной татуировке на спине.
— Что это? — спросила я огрубевшим из-за эмоций голосом.
Он снова снял футболку, чтобы показать мне полное изображение.
— Если верить моей матери, это послание.
Я забыла, как дышать, и просто пялилась на линии.
— Для кого?
— Понятия не имею. Мама просто снова и снова повторяла мне эти слова. Заставила запомнить их, когда я был ребенком. Перед тем, как заболела.
— Как она умерла?
Куки наверняка написала причину смерти матери Таниэля где-то в папке, но я была слишком поглощена тем, что касалось Рокета.
— От пневмонии.
Как и Незабудка.
Я отшатнулась, прикрыв ладонью рот.
Таниэль повернулся ко мне:
— Послание. Оно для тебя?
Я еще крепче зажала рот, чтобы не дергался подбородок.
Вверху спины Таниэля мелкими аккуратными буквами было написано «Сердце — самая сильная и самая слабая частичка любого тела». А ниже шрифтом покрупнее: «Всегда стремись к сердцу». Прямо посередине второй строчки внутри слова «стремись» было выбито черное сердце с капающей из него на соседние буквы кровью.
Эмоции нахлынули сокрушающей волной так быстро, что я покачнулась. Я стояла посреди гостиной Таниэля, а внутри все содрогалось, будто от землетрясения. Как я ни старалась сдержаться, слезы все же потекли по щекам.
Надев футболку, Таниэль осторожно шагнул ко мне.
— Миссис Дэвидсон?
Я огляделась по сторонам и поняла, что нужно делать. Но сначала надо убедить Таниэля.
— Зачем ты вырезаешь на себе имена умерших людей?
— Откуда ты знаешь, что они умерли?
— Ты унаследовал это от деда. Так зачем ты их на себе пишешь?
— Даже не знаю. Видимо, эти имена важны.
— Для чего?
— Не знаю.
Я шагнула ближе и положила ладонь на щетинистую щеку.
— Для чего?
— Это ее армия. Девочки. Я видел.
Мои глаза словно сами по себе закрылись.
— Повсюду огонь. Сплошное пламя. Пламя уничтожит мир, если она ничего не сделает, чтобы его остановить. Тогда-то она и призовет их всех. Сотни тысяч встанут за ее спиной, готовые к бою. Готовые убивать. Ради нее.
Пульс зачастил, и я стиснула зубы.