Набат. Книга вторая. Агатовый перстень

Шевердин Михаил Иванович

Касымбек заметил страх и растерянность Иргаша и яростно просипел:

— Не пяль глаза, Иргаш! Видишь, я нездоров. Ме­ня покусали комары и мошки. Говори, с чем приехал? — И он показал рукой на сжавшегося поодаль в комок человека в индусской чалме. — Ффу! Он также брез­гует... он боится меня. Все теперь боятся меня. Прокля­тие пусть обрушится на головы трусов. О дурачье!

Из тысяч людей Иргаш сразу же узнал бы Чандра Босса и невольно склонился в низком поклоне.

— Салом алейкум, господин!

Но лицо его налилось кровью, и всё в груди у него задрожало. Молниеносной вспышкой промелькнула картина: Дильарэм, опустив голову, пунцовая, точно роза, слушает вкрадчивую речь Чандра Босса.

«Вот

как, проклятый, и ты здесь», — подумал Иргаш.

— Пода сюда, — крикнул Чандра Босс. — Где ты пропадал, скотина?

По договоренности Иргаш должен был ждать вестей в укромном местечке в горах, и сейчас Чандра Босс меньше всего желал с ним встречи.

Чандра Босс отнюдь не нуждался в лишних свиде­телях, а он с минуты на минуту ждал появления Амирджанова с покупателями оружия. Он едва успел предупредить об этом Касымбека, как появился Иргаш. Ко всему тому, с некоторых пор Чандра Босс предпочи­тал встречаться со своим саисом только в присутствии своего испытанного в многолетней службе Вагифа-телохраните-ля. Правы те, кто говорит, что женские глазки пагубны для разведчика... Но глаза Дильаром всё ещё не давали покоя Чандра Боссу, и он частенько вспоминал их влажную глубину...

— Всесильный господь, — пробормотал Чандра Босс, — какое стечение обстоятельств!

Какой несчастный день. Злой рок преследовал Чанд­ра Босса. Утром, когда они ехали мимо конгурта, их обстрелял разъезд красных, и Чандра Боссу пришлось скрываться в ущелье, среди камней. Более того, он растерял своих спутников и только к концу дня в един­ственном числе добрался до дома Касымбека, где была назначена явка. К своему ужасу и отвращению, Чандра Босс с первого же взгляда понял, какой болезнью бо­лен Касымбек. Он решил не притрагиваться к пище и питью, гостеприимно предложенным ему. Перед ним лежали горы пшеничных лепешек, винограда и персиков на подносах. Но хотя он был голоден, как волк, и пить хотелось до безумия, Чандра Босс не только ни к чем не притронулся, но отчаянно боролся с позывами на рвоту. И ещё неприятнее было, что хозяин, очевидно, отлично понимал чувства гостя и делался всё мрачнее мрачнее. А нрав Касымбека Чандра Босс знал отлично, задевать Касымбека не рекомендовалось.

Стараясь не показать и вида, что его всего передергивает от отвращения, Чандра Босс пересел подальше, на краешек остывшего глиняного очага, и с рассеянным видом поглядывал на него, на скирду пшеницы, высящуюся на крыше амбара, мучительно старался установить не дует ли ветер со стороны Касымбека.

Ему все чудилось, что сквозь прекрасные запахи роз и базилик, лилий и шафрана нет-нет да и потянет гнилью. Чандра Босс совсем вышел из состояния душевного равновесия. Он даже не слышал, что ему говорит гостеприимный хозяин. Бежать, бежать! Немедленно сейчас же. Плюнуть на всё — на сделку, на барыши — у скорее уйти, отряхнуть прах со своих ног и ускакать во весь опор, чтобы степным здоровым воздухом очистить себя от заразы, чтобы даже не видеть отвратительного лица Касымбека.

И тут ещё Иргаш! Этого только не хватало!

Не то чтобы Чандра Босс испугался. Он был уверен, что не посмеет какой-то презренный нищий туземец взбунтоваться против него — господина. Иргаш — раб, а раб боится плетки, И тогда, в том случае, когда Иргаш застал Чандра Босса в разговоре с Дильаром, он вел себя, как обиженная хозяином собака, рычал, но не осмелился даже скалить зубы. И потом Иргаш принял деньги за жену, жадно схватил подачку.

Правда, зловеще выглядела тогда история с исчезно­вением красавицы на переправе. Но на то Иргаш муж и повелитель, чтобы делать со своей женой всё, что он хочет. Вскоре Чандра Босс забыл о досадном случае. Пригоршня червонцев, неприятный разговор, неудовле­творенная прихоть. Мало ли таких случаев он мог насчитать за свою скитальческую

жизнь.

Он невозмутим. В нём течет кровь англо-саксов, и он не в шутку полагал себя вылепленным из особого теста — британского теста. Он преисполнен презрения ко все­му неанглийскому: англичане — прирождённые господа. Чандра Босс — на три четверти англичанин, и, как все полукровки, он чувствовал себя более англичанином, чем сам английский король.

— Поди сюда, — отчеканил Чандра Босс. — Ты совсем отбился от рук, я вижу!

Вжав голову в плечи, Иргаш подошёл. На лице его читалась покорность. Но взгляд! Свирепого, мститель­ного взгляда Иргаша Чандра Босс всегда в душе побаивался. «Встретить его твердо! Не отвести глаз, не моргнуть!» — подумал Чандра Босс.

Поединок взглядов длился несколько секунд, но Чандра Боссу он показался вечностью.

И удивительно! Иргаш отвёл глаза, лоб у него от напряжения покрылся потом. Иргаш снова склонился в поклоне. Он пробормотал чуть слышно:

— Господин, дело сделано. Оружие я отвез в...

— Тсс!

Чандра Босс бросил предупреждающий взгляд в сторону помоста. Но Касымбек сидел сравнительно далеко, и, кроме того, сейчас он разговаривал с каким-то незаметно появившимся странным длинноволосым человеком.

Это был недавно приехавший из Гильгита прославлен­ный знахарь. Опыт и знания его, очевидно, измерялись длинной и необычайно пышной бородой, так как никаких лекарств и снадобий он не привез, а все лечение состоя­ло в том, что он сажал больного перед собой, глядел ему в лицо дикими глазами и, наклонившись, с силой дул ему в рот. По его утверждению, он выдувал из человека нечистую силу. Дул он очень усердно, до седьмого пота.

Как ни напрягал свой слух Касымбек, но знахарь так вертелся, так шумливо бормотал какие-то заклина­ния, что слов Чандра Босса и Иргаша разобрать было невозможно.

Убедившись, что внимание Касымбека отвлечено гильгитцем, Чандра Босс быстро спросил:

— Товар в сохранности?

— Милостью аллаха товар в верном месте.

— Кто видел, кто слышал?

— Глаза видевших закрылись, — Иргаш сделал резкий жест и зло обнажил зубы, — уши слышавших за­глохли... навсегда.

— Хорошо.

Лицо Чандра Босса сразу же оживилось. Откровен­но говоря, посылая Иргаша на тайное предприятие, он мало надеялся на удачу. Собрать достаточно людей, напасть на караван с оружием, предназначенным для Энвербея, сложно и трудно. Даже если бы и смог Иргаш совершить налет, в лучшем случае он, по мнению Чандра Босса, отбил бы десяток-другой верблюдов и увёл бы их в горы. Но чтобы захватить весь огромный караван с контрабандным грузом и уничтожить всю охрану, о, для этого требуются незаурядные умение и отвага. В душе Чандра Босс не прочь был, чтобы Иргаша настигла какая-нибудь шальная пуля или удар ножа. Слишком уж горят его глаза... Но и теперь обстоятельства складывались недурно.

Теперь Чандра Босс прикинул в уме, что сможет предложить этому Даниарбеку по сходной цене гораз­до большую партию оружия, чем он предполагал рань­ше. Больше товара — больше золота, больше чистой прибыли.

Что же касается Иргаша... то его можно купить или... или... и то и другое. Сначала деньги, потом...

Чандра Босс улыбнулся, и Иргаш посерел. Он немно­го знал, что значит улыбка на мертвенно сжатых тонких губах Чандра Босса.

— На, возыми! За хорошую весть, — он швырнул на землю золотую монету, но Иргаш не шевельнулся и выжидающе поднял глаза. Возможно, если бы не радо­стная, опьяняющая весть, Чандра Босс разглядел бы опасные огоньки, вспыхнувшие снова в глазах слуги. Но услышав слова «милость аллаха», почувствовал, что с плеч его свалилась огромная тяжесть. Планы осу-ще­ствляются. Теперь могущество, почёт, деньги близки. Вернее, следовало бы начать с денег. Деньги, почёт, мо­гущество...