Набег
Шрифт:
Собирали быков, чинили разломанную городьбу, провожая ночь и встречая новое утро.
Только-только управились и проводили кума Петра, как увидели: с той
стороны, от речки, мчится на велосипеде Артурова зазноба.
– Деда Коля! Артур!
– издали закричала она.
– К вам едут! Гурт
отымать!
Она подкатила и упала бы вместе с машиной, но Артур подхватил ее.
– Едут...
– повторила она.
– Председатель, участковый, бригадир. Вчера было
Платье на девушке было мокрым. Видно, через речку брела по глубокому.
Артур приголубил ее:
– Молодец...
– Спешила...
– Девчонка рассияла и принялась расправлять мокрое платье.
Артур твердо изрек:
– Я им, дед, быков не отдам. Я их так шугану!
– В глазах его загорелось
бешенство.
– Я их... Остались еще подарки... Не отдам!
– Не отдашь, не отдашь...
– повторял Николай, еще не понимая, как
быть им, но чуя, что внук может наделать беды.
И вдруг Артур, мгновенно остывая, сказал:
– Уходить надо, дед. Давай уйдем на тот остров, где прадед Миша быков
хоронил. Он далеко?
– Далеко.
– Людей возле нет?
– Там и в старые годы их не было. А нынче и вовсе.
– Вот и уйдем. Схоронимся. Ты помнишь дорогу, дед?
– Помнить-то помню...
– ответил Николай.
– Дед, погнали...
– заторопил Артур.
– Я им не отдам быков. Все равно
не отдам. Я их, как усатых, учить буду. У меня есть чем...
– снова начал он
злиться.
И, видя горячечный блеск в глазах и чуя решимость внука, Николай
согласился:
– Гони... Они с утра обещались?
– спросил он у девушки.
– С утра.
– Бери харчей и гони. На брод, а потом вдоль речки к Мартыновскому лесу. На Бабской протоке вернешься на этот берег и пойдешь старой дорогой, она уже заросла, но найдешь... До озера, до Култука, доберешься и там меня жди. Я тебя нагоню. Пока сбираюсь, пока гостей встрену.
– А чего ты им скажешь?
– Найду чего сказать. Гони! Ты чуток его проводи, - сказал он девушке.
– И - на хутор. Мы дадим тебе знак.
Гурт уже вытекал от толоки, к пастьбе. Наскоро собрав харчей, Артур сел
на коня и поскакал, догоняя скотину. Равняясь с ней и уходя вперед, он стал
подгонять быков, звать их за собой.
– Гоп-гоп, пошли! Ходом!
Тяжелые бычки, молодые, но тушистые, с короткими рогами, окружая
всадника, спешили за ним.
– Вперед, ребятки, вперед. Очкарик, Дубарь! Прожора, гоп-гоп! Успеешь
налопаться!
Он был хорош на коне: в седле сидел крепко, черные волосы - до плеч,
надвинутая шляпа, ружье - за спиной.
–
– торопил он.
– Родненькие, ходу!
Гурт уходил быстро и скоро скрылся в займищной зеленой уреме.
Оставшись один, Николай стал собираться, навьючивая на лошадь
мешки да сумки. Жаль было покидать обжитое и кое-что из нажитого: стол, скамейку, топчаны не заберешь с собой. Собрался он ко времени, стал ждать и наконец услышал машинный гул.
Председательский "УАЗ", привычной дорогою подкатив к стану, выпустил из тесной кабины не только Липатыча да шофера, но участкового Листухина, хуторского бригадира Чапурина, заведующего фермой Кривошеева. Долговязый Чапурин, выбравшись на волю, охал, разминая занемевшие ноги да поясницу.
– Приехали тебе сообщить, - с ходу начал Липатыч.
– Вчера собиралось правление колхоза, вот выписка его решения, - показал он бумагу.
Договор с тобой считать недействительным. Скотину изъять и поставить на
колхозный баз. Прочитай, ознакомься.
Николай от бумаги отмахнулся, сказал:
– Нету скотины.
– Как нету?
– не понял председатель.
– Пасется...
Николай выложил разом:
– Чечены тут нападали. Сломали городьбу. Еле отбились от них. Решили
мы скотину в надежное место угнать, подальше от греха. А вы пустого не
топочите. У нас был договор, руку приложили, с печатью. Комар носа не
подденет. Ко времени вся скотина будет на месте, - пообещал он.
– Сдадим
по головам и по весу. Все, бывайте здоровы, - закончил он и стал отвязывать лошадь.
Приезжие, не поверив и не поняв, переглянулись. Шофер, ухмыльнувшись, присвистнул.
Между тем Николай уже был в седле.
– Погоди...
– шагнул к нему бригадир.
– Ты чего задумал? Ты - в уме?
– Пьяный, - махнул рукой председатель.
– И не проспался. Скотина где?
– Вы меня слухали? Или лишь глядели?
– поворачивая коня, спросил Николай.
– Я вам по-людски сказал: скотину не увидите и вам она не
нужна. У нас договор. Ко времени пригоним, сдадим. И ни один прокурор нас
не тронет. Договор!
– весомо повторил он, трогая коня.
– Стой!
– закричал Липатыч и участковому приказал: - Арестуй его!
Стой, говорю!
– побежал он догонять Николая.
– Стой! Отвечать будешь!
При костюме и галстуке как-то неловко было гнаться. Два шага пробежав,
председатель встал, оглядываясь и призывая помощников:
– Вы чего глядите?!
– Да он вернется... Куда он денется...
– неуверенно проговорил участковый Листухин.