Наблюдатель
Шрифт:
Кроме одного человека.
Адели Ларченко.
Половина тех семидесяти двух часов, что были отпущены на предварительное следствие, истекли. На нашей турбазе не изменилось ровным счетом ничего, разве что Адель как-то потускнела и осунулась. И, заметьте, не после смерти Сайко и не после покушения на нее саму. А после того, как она, наконец, открылась мне, а может быть, просто приоткрыла завесу.
Шеф упомянул в разговоре со мной, что Ракша Бамир подвергался психоконтролю. Из всех жителей Земли и колониальных планет психоконтролю может быть подвергнут
Я вышел на улицу и побрел по тропинке к дальним холмам, погруженный в свои размышления. Медленно наползали сумерки.
Сотруднику спецслужбы дано было задание наблюдать за объектом. С этой целью его внедряют в Институт времени на место оператора, что является исключительным случаем: работа оператора очень сложна и требует большой подготовки. В программе датчика контроля агент обнаруживает вирус, и это вызывает в нем прямо-таки неадекватную реакцию. Он бежит. Он забывает о задании, входит в несанкционированный контакт с объектом, открывается ему и заканчивает свое существование, напичканный неизвестным ядом. Вирус, вертелось в моем мозгу. Вирус, заблокировавший колодец, что физически сделать невозможно. Несчастный обнаженный человек, выброшенный в чужое время…
Девушка на вершине холма на фоне огромного ярко-красного заходящего солнца. Прекрасная картина. Майя Борисова в свободном восточном кимоно мягко и в то же время грозно и мощно двигалась в четком ритме ката Кихон. Изящные руки будто плели в воздухе кружева, защищаясь и нападая на невидимого противника, ноги с волшебной легкостью взлетали вверх, точно смертельные боевые пружины. При всем этом Майя казалась воплощением женственности и гармонии, в ней не было ничего, что напоминало бы грубую физическую силу. Это была прекрасная феерия, отточенная, словно игла, сложная балетная партия.
На фоне красного заката тоненький черный силуэт двигался так легко и с такой математической точностью, что производил впечатление чего-то нереально-сказочного.
– Вы за мной наблюдали?
– спросила Майя.
– И просто не мог оторваться, - признался я.
– Смотреть на настоящего мастера - одно удовольствие. У кого вы учились?
– У одного старика-японца. Очень неординарная личность. В сорок лет вдруг ушел в горы и стал жить отшельником, подальше от цивилизации. Когда я приезжаю к нему, то попадаю будто в позапрошлый век. Ни видео, ни транспорта, только линия доставки, представляете? Живет человек не суетясь, в свое удовольствие.
– Завидуете?
Она села на траву и помахала полотенцем перед разгоряченным лицом.
– И да, и нет. Я всю жизнь провела в городе, если не считать командировок, конечно. Привыкла к шуму и спешке, к тому, что всегда под рукой маяк, видео, аэромобиль и прочее. А вы? Вы хотели бы стать отшельником?
Я
– Мне кажется, отшельник всегда от чего-то бежит. Чаще всего от самого себя.
– Как Тойво Геллер?
– тихо спросила Майя.
– Почему вы спросили?
– Не знаю. Представила вдруг, каково это жить, прячась от всех. Страшно.
– А если он убил человека? Ведь, скорее всего смерть Ракши Бамира и Стефана Сайко на его совести.
– При чем тут Сайко?
– удивилась она.
Точно сговорились все. Жил себе парень, работал радистом-метеорологом у черта на рогах, лениво сводил с ума своим тибетским загаром и синими глазами заезжих туристок, никому не мешал, всем был доволен. Но!
«Центр - Сl-65. Сайко Стефан, дата рождения 21 марта 3324 года, место рождения - Шакти - 7, данные о родителях - отсутствуют.
Специалист по гиперволновой связи. Образование: Болеславский университет (3 курса), Краковский техникум гидрометеорологии (окончил с отличием в 3348 году). С октября 3352 года - ведущий инженер-метеоролог Центра метеоуправления г. Берна, Швейцария. Регистрационные данные с мая 3356 года отсутствуют».
Это донесение я получил сегодня утром и крепко призадумался. Вот так. Был ведущим инженером - и закончил жизнь радистом на турбазе. Майя сказала: «отшельник». Марк Бромберг познакомился с ним в Швейцарии и, решив, что парень явно не в себе», увез его на Тибет.
– При чем тут Сайко?
– рассеянно переспросил я.
– Не знаю. Если хотите, шестое чувство. Сами судите: убийство Бамира и покушение на Адель Ларченко - суть явления одной природы, я в этом убежден. И эта природа заключается в принадлежности к одним и тем же событиям, происходившим в далеком прошлом. Почему я так рассуждаю? Потому что не вижу другого мотива. Стефан мог быть нежелательным свидетелем чего-либо, и это связано с Бамиром и Ларченко.
Во взгляде Майи читалось недоверие.
– Вы говорите такие вещи, Максим… Будто все вы заранее знаете и держите в неведении нашего инспектора. Он ведь может обидеться, и не на то, что я умолчала о снаряжении.
Паку давным-давно известно и о снаряжении, и о том, что я знал, кому оно принадлежит, сердито думал я. И теперь он будет использовать Адель как приманку. Сейчас он снимает показания. Адель, естественно, упирается, как норовистая кобыла. Да, инспектор, я трахалась с этим парнем, Макс просто душка, не то, что остальные.
О чем говорили? А не ваше собачье дело, только он такой же специалист по контактам, как вы интердевочка. Доказательства? Господи, это вам, мужчинам, нужны доказательства, а мы, женщины (кокетливая улыбка), есть существа интуитивные. Знаете, что такое интуиция по Фрейду? А по Шопенгауэру?
И при этом Пак наверняка соберет толпу (репортеров только не хватает), а среди толпы - убийца, он отфильтрует посторонний шум и сделает собственные выводы.
И тут, словно в подтверждение моим мыслям, мой и Майин маяки призывно запикали. Появилось миниатюрное лицо инспектора.