Начальник милиции. Книга 5
Шрифт:
— Хм… Помнится, вы не очень с ним ладили? — прищурился я.
— Всякое бывает, — повела плечиком девушка. — Но мы уже подружились, да Тулуш?
— Да, да, Зина и Тулуш — хорошо!.. — охотно откликнулся Салчак.
— Ладно, так и быть, отправлю вам его в редакцию. Снова, прикомандирую, так сказать…
— Спасибо! — просияла журналистка. — Вы просто не представляете, как я рада. Камень с души, спасибо! А можно сейчас его забрать? Ну, Тулуша…
Я посмотрел на часы, время уже близилось к вечеру.
— Послушай,
— Спасибо, — кивнула Зина. — Ну, я пошла?
Она вопросительно смотрела то на меня, то на Тулуша, будто ей нужно было наше разрешение.
— Конечно… Будь осторожнее. Погоди, скажи мне, как Артищев, как отреагировал на появление уголовника? И почему он сам к нам не пришел?
— У Захара Елизаровича давление, ему нельзя волноваться, я не говорила. Он ничего не знает.
— Вот как? Ну ладно… Завтра сам с ним, если что переговорю, а пока правда, лучше пусть будет в неведении. Так ему спокойнее.
Сегодня ночью согласно нашему с Верой плану мы собирались сделать набег на кладбище. Я подготовился: скрутил номера со служебной «копейки», в багажник положил лопату с коротким черенком, которую нашел в сарае на территории ГОВД. Туда же сложил фонарик, перчатки, фляжку с водой. Заправил полный бак на всякий случай, будто готовился удирать от преследователей. Сегодня я не милиционер, а снова нарушитель, как в прошлой жизни.
В полночь забрал Тулуша, Веру в городе и вместе мы направились на городское кладбище.
Уже давно стемнело, даже луна не показывалась, небо хмурилось и грозило пролиться сентябрьским промозглым дождиком с ветром. Город будто вымер, на улицах ни души. Лишь изредка попадались одиночные автомобили с тусклыми желтыми фарами
Изначально городское кладбище располагалось на окраине, но постепенно его территория вросла в массив жилых домов. Зарыбинск расстроился дальше и место захоронения оказалось в черте населенного пункта.
Мы приблизились к ржавому решетчатому забору, заглушив машину, я вылез и посмотрел на небо:
— Непогода усиливается, ветерок поднялся, но нам это даже на руку, меньше желающих побродить по улице.
— Плохо, — Тулуш тоже смотрел на небо, черноту которого прорезала далекая беззвучная гроза. — Нехороший ночь…
— Что плохо? — с тревогой спросила Вера, а я лишь пожал плечами, так как никогда не верил во всякие народные приметы, гадания и прочие суеверия.
Чтобы подковы приносили счастье, надо прибить их к копытам и пахать, пахать, пахать…
— Духи гневаются, задобрить надо… — как-то нараспев проговорил Тулуш, будто общался не с нами, а с потусторонним миром.
— Как задобрить? Жертву что ли принести? — усмехнулась Вера, изображая беспечный вид, а у самой на лице промелькнула тревога.
Все
Тулуш не ответил, а стал вдруг что-то бормотать на своем, на Тулушском, а я подмигнул Вере, мол, не обращай внимание, у Салчака шаманы в родове были. Так что сейчас он всех духов к чертям собачьим разгонит, тем более что мы, сотрудники правоохранительных органов, в них особо и не верим.
Вера была атеистом, партийцем, но девушкой. И держалась возле меня, ежилась. Даже когда она в Мохово пристрелила беглого урку — не была такой растерянной, как сейчас. Все же обстановочка ее угнетала.
Где-то заунывно заухал филин. Еще как назло, на прилегающих кладбищу улицах не горели фонари. В Зарыбинске фонари вообще через раз работали даже в центре, а тут и вовсе потухли давным-давно, а может, никогда и не загорались, просто торчат столбы, чернеют, как мачты кораблей-призраков.
Я взял лопату, фонарик, и мы вошли на территорию кладбища. Как назло фонарик светил тускло, приходилось пробираться почти наощупь.
Вид унылый. Железные и бетонные надгробия, иногда старые кресты со времен царя Гороха. Нет полированных плит и блеска мрамора или гранита, все старое, простое, замшелое. Будто кладбище заброшено.
Сейчас в 78-м оно действительно уже было переполнено и усопших свозили на новое, в пяти километрах от города, а сюда только дохоранивали, втискивали могилки к родственникам, или присоседивали к заброшенным и неухоженным холмикам со сгнившими крестами.
— Ну и жуть… — передернула плечами Вера, вцепившись мне в руку. — Бр-р… Ненавижу мертвецов…
— Бояться надо живых, — улыбнулся я. — А мертвые не кусаются. Разве что только в зарубежных фильмах.
Нужную могилку нашли с трудом. Хотя я и прогулялся сюда заранее еще днем, поискал, запомнил. Но ночью все выглядело совсем по-другому. И не было этих зловещих теней от покосившихся крестов. И откуда, кстати, эти ползучие тени здесь? Луны ведь нет…
Тулуш принялся копать. Вгрызался в землю, как землеройка. Без отдыха и пауз углубился по колено. Выдохся, и я его сменил.
— Нужно было две лопаты взять, — проговорила Вера.
— Тут вдвоем не развернуться, — возразил я. — Будем по очереди рыть и отдыхать заодно.
Копать было не сложно, земля еще не слежалась, рыхлая, но объем пришлось перелопатить немаленький. Больше двух метров вглубь.
Наконец, через полтора часа лопата глухо стукнулась о крышку гроба.
Ветер вдруг усилился. Будто не хотел, чтобы мы тревожили покойника. Тулуш приналег на лопату, ускорился. Не терпелось ему вскрыть гроб, пока духи не нагрянули. Но торопливость обернулась неудачей. В какой-то момент послышался хруст. Черенок старой лопаты не выдержал и остался в руках у Салчака, а железная часть утонула где-то в земле.