Начальник милиции. Книга 5
Шрифт:
Не очень приятная процедура — осмотр трупа. Да еще и на кладбище, стоя в могиле.
— Ну что там? — встревожено спросила Вера, лучик от нее подрагивал.
— Держи фонарик ровнее, — сказал я, разглядывая вторую кисть мертвеца. — И здесь нет стигматов.
— Это не Святоша… — удрученно проговорила Вера. — У него должны быть следы от гвоздей на руках. Его когда-то прибили живым к забору. Будто распяли, — Вера стала повторять ту историю, которую когда-то мне рассказала в Мохово, словно хотела напомнить, а может, она просто размышляла вслух, и воспоминания ей помогали сосредоточиться. — Тогда он был
— Могли шармы за столько лет рассосаться? — задумчиво проговорил я.
— Нет, — уверенно покачала головой Вера. — Я консультировалась со знающими людьми, какие-то следы все равно бы остались. Он свое прозвище получил благодаря этим «стигматам» — отметинам. И то, что людей, уже будучи взрослым, убивал в концлагере, прибивая гвоздями. Все это указывало на его прошлое… Он будто вымещал старую злость, никак не мог простить, что с ним сотворили.
— Ну точно Святоша… Стигматы, распятие, — задумчиво проговорил я и стал обыскивать карманы покойника.
Зачем стал шарить в костюме? Сам не знаю, таким вопросом не задавался. Ментовская привычка, интуиция, или что-то еще.
— Что ты ищешь? — спросила Вера.
— Ничего, проверяю костюмчик на всякий случай. Он явно ношеный. Похоронили в старом.
Новые костюмы для похорон покойникам сейчас никто не покупал. Надевали на усопших из того, что было в прижизненном гардеробе. Я с особой тщательностью обыскивал нагрудные внутренние карманы. Видно было, что костюм этот Жорич давненько не надевал, он был ему тесноват.
Я нащупал что-то в одном из карманов. На ощупь глянцевая бумажка. Открытка? Извлек находку.
— Посвети сюда, — помахал я Вере какой-то карточкой размером примерно со стандартное фото 9x12 см.
Лучик скользнул по мне, переместился на предплечье и остановился на фотокарточке, зажатой в моих пальцах.
— Ого! — присвистнул я, разглядывая черно-белое изображение. — Вот это поворот!..
— Что? Что там?! — склонилась над могилой Вера, но все равно не могла в подробностях разглядеть изображение на карточке. — Мужчина и женщина, да? А что за город? Кто они такие?
— На-ка глянь, — протянул я ей старое и уже пожелтевшее фото. — Никого не узнаешь?
— Это Жорич… Здесь он гораздо моложе. А это Ялта? Да, точно она… Вот и надпись: «Ялта 1956 год».
— Ялта, ага. А рядом с Жоричем погляди-ка, кто стоит. Не узнаешь девушку? Присмотрись, ну…
— Это же Загоруйко! — с удивлением выдохнула Вера. — Потерпевшая, которую взял в заложники Жорич перед тем, как ты его убил…
— Вот именно! Виталина Сергеевна собственной персоной. Ни на какие мысли тебя это не наводит?
— Ты говорил, что Святоша… Что Святоша мог быть женщиной.
— Предполагал, — кивнул я. — Если
— Такое могло быть… Вся информация о Святоше у нас получена из документальных источников, но в немецкой комендатуре могли запросто её засекретить, залегендировать.
— И тогда, получается, что нам скормили дезу? Спустя столько лет? — цокнул я.
— Существование Святоши мы доказали. И его видел мой отец, а вот достоверных данных о нем нет пока. Мы лишь предполагаем, что его звали Лев Никанорович Грицук, а возможно, это был его псевдоним. В данном случае — её. А почему ты вернулся к этой версии — с палачом-женщиной?
— Потому что уважаемая Виталина Сергеевна меня обманула. Она сказала, что не так давно знакома с Жоричем. Года два назад взяла его на работу на мясокомбинат, а уже после с ним сблизилась. А тут фотокарточка двадцати двух летней давности. И смотри, как они милуются на набережной, жмутся друг к дружке, будто попугайчики-неразлучники. Явно не случайные знакомые.
— Зачем она тогда обманула?
— Вот и я хотел бы это знать.
— Погоди, Саша… — Вера стала догадываться о ходе моих мыслей. — Получается, что там в квартире, ну, когда Жорич взял ее в заложники… Это был лишь спектакль? Постановка? Выглядело все очень правдоподобно.
— А если и правда это был спектакль? Чтобы вывести из-под удара любовничка.
— Она хотела его спасти, а ты его убил… — кивнула следачка. — Не вышло…
— Нужно проверить, так ли это все было на самом деле.
— Как? — озадачено повела плечом Вера. — Если она сыграла такой спектакль, вряд ли признается.
— Этого и не нужно. Помнишь, на старой жестяной банке из-под немецкого кофе мы нашли следы пальчиков двух человек. Один из них Жорич, криминалист идентифицировал. А второй –неизвестный.
— Помню… Но тот же эксперт сказал, что отпечатки неустановленного лица — скорее всего мужские. Ты сам мне рассказывал.
— Да… — кивнул я. — Валя грамотный и опытный криминалист, но судил он по размерам следов, это не стопроцентный признак, он лишь предположил. К тому же у некоторых женщины пальцы могут быть ничуть не меньше по размерам, чем у мужчин. А то и больше.
— И какие же пальцы у директорши?
— А вот мне помнится, что крупные. Сама она, хоть и худая, но стопы и кисти, будто маслы, громоздкие немного. Вот глянь, это даже на фотокарточке видно.
Я уже выбрался из ямы, и пока мы с Верой обсуждали версии — кто же есть Святоша, Тулуш закрыл гроб крышкой и закапывал могилку Силантия.
— Ну да… — пробормотала следователь, рассматривая фото. — Сама худенькая, но высокая и суставы пальцев не маленькие. Думаешь это ее следы на банке?
— Не знаю, но проверить нужно.
— Как? — всплеснула руками Вера. — Ты не забыл, что криминалист — ее родной сын?
— В этом то и сложность… Вряд ли Валентин знает, как выглядит папиллярный узор на пальцах матери. Поэтому мы дактилоскопируем директоршу, на дактокарте напишем другую фамилию и принесем ему для проверки Вале. Чтобы он не был отягощен родственными узами, так сказать. И уж если это окажется она… Что ж, я найду способ объяснить все Валентину. Он парень умный, должен понять.