Начальник милиции. Книга 5
Шрифт:
— Гражданин! Стойте! — грозно проговорила комендантша.
Но Грицук не слушал, он толкнул дверь, а та не поддалась. Толкнул сильнее, но она и не шелохнулась.
— Заперто там! — с ехидной улыбкой проговорила Василина. — А ну сними капюшон, покажи рожу бесстыжую. Щас приедут, мигом в каталажку упекут. Я уже милицию-то вызвала, признавайся, что украл?
Сафрон резко развернулся и зарычал. Негромко, но так грозно, что у мужичка кровь застыла:
— Дверь открой, дура…
Василину тоже передернуло, но не от страха, а от возмущения. Коменданту
— Ага! Щас! Милиция приедет — им и открою! — погромче ответила Василина. — Попался, ворюга! Харитон, а ну капюшон-то с него сдерни!
Комендант повернулась было к мужичку, но того и след простыл. Остался только один дырявый тапок на полу. Где-то в конце темного коридора слышно было шлепанье его убегающих ног.
— Вот мужики пошли, — разочарованно выдохнула Василина и бесстрашно двинулась на Сафрона, видимо, сама собираясь сдернуть с того капюшон.
— Зря ты дверь не открыла, — тень под капюшоном оскалилась улыбкой зверя, от которой даже бывалая коменда замешкалась, но было поздно.
Василина получила удар ножом в грудь.
— Ох, кошки-матрешки! — только и вскрикнула она и стала оседать.
Сафрон с удивлением выдернул нож из ее тела, посмотрел на огромный клинок, будто сомневался, так ли он твёрд и остр, как должен быть. Ни одна из жертв ещё не произнесла ни слова после его смертоносного удара. Падали замертво, а тут казус. Придется бить второй раз. И он ударил, хотя и первый удар был смертельный, просто смерть наступила не мгновенно.
Василина свалилась на пол, глаза остались открытыми, и в них застыло крайнее удивление. Как посмел, ирод? Как?..
Но через секунду она уже была мертва. Кровь заливала пол. Бежала ручейками к ботинку Сафрона. Тот наклонился, обтер о халат Василины клинок ножа, и торопливым шагом вышел из общежития.
«Не зря сходил», — подумал он. — «Мента не достал, но душу таки отвел… Крепкая баба была, таких мне еще не попадалось».
— Пусти! — рвался Нурик.
А я преградил ему дорогу на крыльце общежития.
— Друг, ее там нет, ее увезли еще ночью, мы все осмотрели. Следы изъяли.
— Убью гада! — выл сосед. — Кто?! Кто ее порешил?
— У нас есть подозреваемый, я… я его найду, обещаю.
— Скажи мне имя! Я сам, этими руками его порву. Я скормлю его печень воронам!
— Нет, ты его не знаешь, он опасен. Очень опасен, — успокаивал я Нурика, который только под утро пришел с ночной смены и узнал о смерти своей любимой женщины.
Мы же проторчали здесь всю ночь. Мухтар взял след, но тот оборвался на дороге, на проезжей части. Видимо, Сафрону удалось тормознуть попутку. Ночью в Зарыбинске машин мало, но в центре всё-таки попадались.
Опергруппа закончила работать на месте происшествия, Василину только что погрузили и увезли в морг, Вера еще дописывала осмотр в нашей с Нуриком комнате, фиксируя повреждения замка на двери, следы обуви, рук и колото-резаные дыры в одеяле.
— Держись, брат, — я похлопал Нурлана
Тот горько кивнул, смахнул слезу и прошел внутрь. Там толпился с утра народ. Жильцы собрались со всех этажей. Никто не мог поверить, что грозной Василины Егоровны больше нет. Кто-то из зевак утянул Нурика к себе в комнату, показав ему пузырь и предложив немедленно, как и полагается, залить его горе беленькой. Пускай и выпьет, ему сейчас надо.
На крыльцо вышла Вера. Заметив меня, приблизилась и тихо спросила:
— Как ты узнал, что Сафрон придет тебя убивать?
— Не знал… — пожал я плечами. — Предположил. Подумал, что если Святошу мы прижали и Сафрону сели на хвост, то эта парочка непременно захочет меня убрать. Я их главный враг, тот, кто за ними охотится. Вот и скрутил из тряпья «манекен», положил на кровать. Не думал, что сработает, на интуиции, скорее, это сделал. Сам-то в общежитии не ночевал уже дня три. То на работе, то… — хотел сказать, мол, у Алены, но при Вере как-то замялся. — В общем, и Нурику сказал в комнате не ночевать. Они с Василиной ведь ля-мур крутили. Он у нее кантовался. Хотел я сначала засаду на Сафрона в общаге устроить, но потом подумал, что не придет уже он…
— Почему?
— Когда Святошу пристрелил, посчитал, что всё почти кончено. На кой черт Сафрону меня убивать? Головой в этом плане был Святоша. Грицук — что дуболом, он не стратег. Святоша все рассчитывал, продумывал, а когда я его ликвидировал, опасность, вроде бы, миновала. Сегодня я сам должен был в общежитии ночевать, но…
— Но забурился к своей подружке, да? — прищурилась на меня с некоторым осуждением Вера.
— В общем, зря Василина полезла, конечно, на Сафрона среди ночи… Но она всегда была в первых рядах, боевая, неугомонная. Не знаю, как так вышло, что напоролось на Сафрона посреди ночи.
— Там свидетеля Гужевой нашел. Он говорит, что мужик в капюшоне его избил. Он побежал жаловаться комендантше, чтобы та милицию вызвала.
— Понятно теперь, — кивнул я. — Страшная и глупая смерть, жаль Ваську… И Нурика жаль…
На крыльцо тем временем вышел ещё и Загоруйко.
— Чем обрадуешь, Валентин? — повернулся я к эксперту, который волочил огромный криминалистический чемодан.
— Сан Саныч, твое предположение, что нападавший — это Сафрон, подтвердилось.
— О как… — эта новость меня лишь слегка удивила, я не испытал ни радости, ни злости. — И кто же его опознал?
— Да нет, никто толком не видел. Я про пальчики. Следы рук на двери твоей комнаты им оставлены. Свеженькие.
Я устало вздохнул.
— И когда ты успел их сравнить с дактилокартой?
— Я же на светлую пленку их изъял с двери, их можно сразу, что называется, не отходя от кассы смотреть. А дактилокарту Сафрона, которую ты мне дал, я пока что всегда с собой ношу в чемодане, беру на убийства, чтобы сразу проверить.
— Молодец, справку пока о совпадении накропай, а потом, когда экспертизу тебе назначат, уже заключением оформишь, — ровным голосом выдал я ценное указание.