Начало. Дневник помощника прокурора

Панкратов Владимир

05.02.1982

В ИВС один или двое. Кто именно – не помню.

Заглянул по жалобе в м/вытрезвитель. Фельдшерица оказалась на месте. Пытал её около двух часов. Если не считать, что она дрыхла (по моим сведениям) с 3-00 до 6-00, то никакого криминала в её действиях нет. Тем более, что потерпевший помер не в самом м/вытрезвителе, а в Склифе через четверо суток от общего заболевания (инсульт), телесных повреждений у него не было. Под конец я сразил её вопросом: – Был ли у Калмыкова

симптом «паруса»? Фельдшерица растерялась, а я и сам толком не знаю, что это такое – в справочнике вычитал. Попытался объяснить, вижу – поняла. Я и записал.

В конторе смотрел дела, поступившие с обвинительным заключением, расписал несколько жалоб.

08.02.1982

С пятницы на субботу изнасилование по 92 о/м. Валерий Павлович ругался на оперативке в том смысле, что в выходные следователя не найти.

Поляков вернул мне книжку. Сегодня он работает последний день.

Нам, а точнее, Марине Львовне, дали практикантку. Звать её тоже Марина Львовна. Хорошо, хоть фамилии разные. Павлова и Ракита, соответственно.

В ИВС трое. Два наших насильника и один вор. Насильников допрашивать не стал, а вора не было – следователь забрал его на выезд.

Распихал несколько жалоб, поскакал в 92 о/м. Ну, думаю, хоть проверку начну. Чёрта лысого. Там ремонт, инспектор профилактики уехал на похороны. А ведь договаривались.

Написал обобщающее представление в ГУВД по прошлогодним проверкам (в управление профилактики). Хотел отписать ещё и в РУВД, но что-то помешало. Отложил. Зато закончил жалобу Глазунова.

Валерий Павлович моё представление в ГУВД, более похожее на фельетон, подписал.

09.02.1982

С утра Валерий Павлович машину, как обещал, не дал. Сослался на то, что ему надо ехать в 29 о/м к насильникам. Значится, поездка на ремзавод накрылась. Пишущую машинку так и не починили.

До 13-00 время чуть-чуть оставалось. Я посмотрел пару поступивших материалов и засел писать представление в РУВД, которое у меня вчера не пошло. Одолел. Тут и срок подоспел.

Пошёл в суд. Там ст. 206 ч. 2 УК и ст. 89 ч. 2 УК. Двое подсудимых. Адвокаты – волки, заявили семь дополнительных свидетелей, разложили схемы места задержания и т.п.

Дурят свидетелям голову, видимо, не совсем понимают различия между структурными милицейскими подразделениями. Тычут пальцами в свою схему, орут. Один так вообще разошёлся: - Почему Вы их здесь задержали. Почему? Почему не в этом углу, где мешки с краденым чаем стояли, за гаражом?

Тут уж я не выдержал, каюсь. Стал на адвоката орать: - Что Вы голову свидетелю морочите, откуда Вы знаете, где лежали мешки с краденым чаем? Вы что, там были?

Адвокат орёт в ответ: - Милиция действует неправильно, что за методы! И т.д. и т.п.

Меня тоже понесло: - Сейчас судят не милицию, а Вашего подзащитного, который на скамье подсудимых оказался не потому, что

милиция неправильно действует, а потому, что он чай украл. И т.д. и т.п.

Судья кричит: - Прекратите, прекратите! Но его никто не слушает. Мы в раж вошли. Наконец, страсти сами собой улеглись. Сидели до 19-00. Голова окончательно разболелась.

Перерыв до завтра – допрос подсудимых, изучение материалов дела, прения.

10.02.1982

На 10-00 вызвал участкового Полторацкого. Он, подлюка, не пришёл. Я ему чего-нибудь оторву.

К 11-00 поскакал в суд. Сели в процесс. Волынка по новой началась. Подсудимые от всего отказываются, утверждают, что их в милиции били и т.д. и т.п. Но их я, всё-таки, уел.

В чистосердечном признании один из них написал, что кражу они решили совершить потому, что на чаеразвеске Мячин получил маленькую зарплату – 34 руб. Сначала это мимо меня проскочило, но потом мысль вернулась.

В дополнениях адвокаты трясут справками, Почётными грамотами и т.д. и т.п. Ещё раз допрашивают жену подсудимого. Сыпятся вопросы. Наконец, трескотня стихает. Я шепнул секретарше: - Сейчас задам вопрос, пиши быстрее.

Кричу: - Один вопрос, товарищ председательствующий! Тот кивает.

– Когда, - спрашиваю, - перед кражей последний раз получали зарплату?

– Недели за две.

– В какой сумме?

– 34 рубля.

– Вопросов больше нет. Спасибо.

Подсудимым сразу последнее слово. А в своей речи я этой тридцатичетырёхрублёвой зарплатой поразмахивал. И так её вертел и этак. Да и сама речь, в общих чертах, получилась. Адвокаты встали и понесли. Но начали с комплиментов представителю государственного обвинения. И такой я хороший, и такой милый. Я чуть не помер от изумления.

Я же по ст. 206 ч. 2 УК просил Мячину 3 года общего режима, по ст. 89 ч. 2 УК – 3 года общего режима, всего 3 года общего режима реальных. Ракееву по ст. 89 ч. 2 УК – 2,5 года лишения свободы с отбыванием наказания на стройках народного хозяйства (инициатор не он).

Адвокаты просили ст. 112 УК вместо ст. 206 ч. 2 УК, и ст. 80 какую-то УК (присвоение государственного имущества) вместо ст. 89 ч. 2 УК с назначением наказания, не связанного с лишением свободы.

Судья, видать, здорово разозлился на наше вчерашнее поведение и закатал обоим по 3,5 года лишения свободы. Мячину усиленного, а Ракееву общего режима.

Выполз я из процесса в 20-10.

11.02.1982

С утра вёл приём. Приковыляла только одна бабка, да и то, обвиняемая. Потом пришёл участковый инспектор Полторацкий. Думаю, придёт шеф и меня взгреет за то, что эту вшивую проверку с 18 декабря закончить не могу. Быстренько нацарапал заключение, и к Конину. Тот подписал, я задним числом и сдал.

Вынес постановление об отказе по факту смерти Калмыкова (м/вытрезвитель). Копию – в райком. Копию – в горком.