Начало. Дневник помощника прокурора
Шрифт:
Так без обеда и просидел до 16-00. Потом подался в город за удостоверением, пошивочным материалом на мундир и т.д. Но трамвай по дороге сломался. Я подумал-подумал, вылез и домой поехал. Приехал около 17-00 и на диван завалился. Красота.
Подсудимого Иванова (тунеядца) положили в психбольницу на экспертизу. Дело Лидия Георгиевна приостановила. Значит, доследования не будет. Как и было задумано.
Завтра с Мариной Львовной идём в город на занятия.
12.02.1982
С Мариной
Единственно, чего добились – не в количестве проверок дело, а в их качестве. Лучше меньше, да лучше! Открытие сделали, мать их за ногу.
После учёбы зашёл в кадры, получил новое удостоверение. Корки какие-то кривые. Надпись заметно скособочена. Кошмар. Причём, бессрочное. Ходи теперь с таким до скончания века.
В бухгалтерии получил проездные за 1981 г. – шесть рублей.
В конторе засел за отказные материалы. Всё бы хорошо, но за пайком явился Игорь Яковлевич (я промежуточный паёк не брал). Сначала в шутку, а потом вижу – всё более и более всерьёз стал орать, чтобы я написал представление по итогам обобщения 76-го приказа (за 1981 год). Надоел до ужаса. А потом ещё обвинил в демагогии.
На занятиях в городе вовсю ругали Калининский район. А о Пролетарском сказали, что разговор о нём особый и разбираться будут не здесь, а на другом уровне.
Колдаев утверждает, что Республика будет проверять Москву, вот город и стал шевелиться.
15.02.1982
Брал на воскресенье домой прошлогодние справки, хотел отписать обобщающее представление за 1981 г., но ни хрена не получилось.
Шеф из отпуска не вышел.
На оперативке читали приказ Генерального прокурора. В Одесской области поувольняли почти всю прокуратуру из-за оправдательного приговора и сопутствующих событий.
В ИВС трое. Один вор, один хулиган, второй вор.
Хотел проверить профилактику 29 о/м (на 92 о/м уже плюнул). И что же? Инспектор (Королёв) уехал в Нальчик на курсы повышения квалификации, а зам начальника по профилактике торчит на опорном пункте, делая его образцовым.
Заволокитил жалобу Орловой по пожару. Хорошо, что вовремя спохватился, продлил задним числом на 10 дней. Разогнал несколько жалоб.
Вечером всё же засел (дома) за обобщающее представление. Долбил до половины второго ночи, но дописал.
В 29 о/м выявили зубра, у которого в 1979 г. отобрали предостережение. С тех пор он скрывался. Сидел в комнате коммунальной квартиры и носа не высовывал. Соседи не знали. Еду приносила мать. Просидел около двух лет. Свет не включал, радио слушал только на Новый год (когда соседи шумели). В качестве туалета использовал трёхлитровые банки. Заполнит
Опера развлекаются: - С Китаем война, мы до Урала отступили. У зубра глаза на лбу – верит. А сам 1965 г. рождения. На третьем приседании ноги ему отказали. Ослаб совсем. Отсидел, по сути, в два раза больше, чем ему было по статье положено.
16.02.1982
Вышел шеф. Утверждает, что болел. Меня ставит в отпуск на май. Я малость прибалдел.
Говорят, будет стажёр, вроде, его посадят на милицейский надзор.
С утра добил жалобу по пожару. Загнал её в отдел Госпожнадзора. Потом исполнял городскую телефонограмму по ГАИ. За 1979-1981 насобирал только 8 листочков, но Валерий Павлович подписал сопроводиловку в город, я и успокоился.
Потащился в 46 о/м. Там алиментщик задержан по ст. 122 УПК. Заодно прихватил жалобу.
Пока суд, да дело, два часа прошло. Морозов хочет уехать, но без моего протокола арестовать алиментщика не может. А я цветы покупал. У тёщи день рождения. Принёс протокол допроса, шеф его прочитал, алиметщика арестовал, уехал.
Из города звонок: – где ОГАИшные материалы? Канцелярия: - прокурор машину не дал, сказал, что материалы до завтра подождут. Шум, крики, вызвали Вову, сунули в зубы материалы и погнали пешком в город.
Так день и кончился. Представления, правда, успел сдать на машинку.
17.02.1982
На работу вышел Хавронин. Острый гастрит. На больничном пошил себе мундир.
В ИВС двое один хулиган и один вор.
Прибежал начальник м/вытрезвителя. У них такая же жалоба, по которой я вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела (Калмыков). Советовался.
До ОГАИ я так и не дошёл. Из Нальчика вернулся Королёв (29 о/м), надо бы проверить работу профилактики.
Написал представление по результатам обобщения 76-го приказа. Получилось на двух рукописных страничках.
Пили чай. Приехал со своим необоснованным арестом Лаврухин (29 о/м). Шеф – шестёрка, шестёрка. Потом вызвал меня и говорит: - Ст. 5 п. 2 УПК. Завтра с делом Афанасьевой в город поедет, советоваться.
18.02.1982
С утра отменял постановления об отказе и возбуждал уголовные дела. Примерно в 12-00 вызвал шеф. Возвращает мне дело Афанасьевой и говорит: - Скажи Лаврухину, чтобы он назначил СПЭ и постарался признать её невменяемой.
Взял дело, поехал на лекцию. Лекция в Политехникуме организована врачами (алкоголь, сифилис, ну, и преступления). В медкабинете угостили меня чаем. Зашёл разговор о печени. Я увлёкся и опрокинул на себя стакан с горячим напитком. Сделался мокрым с ног до головы. Кое-как вытерся, пошли. В зале включили вентиляцию. Резко похолодало. Я сидел за столом и дрожал. Но лекция закончилась благополучно, если не считать того, что после чая мне отчаянно хотелось в туалет.