Начало

Дьяченко Алексей Иванович

По телевизору показывали плохие фильмы, да и программа «Время» меня раздражает. Опять пустословят, опять всё неправда. Это особенно заметно, когда возвращаешься с физической работы и близок к правде бытия. Всё болтовня, суета, местами смешная, местами ужасная. Читал выступление А. Вознесенского на съезде писателей. Неплохо. Перед сном засел за «Униженных и оскорблённых». Читается книга хорошо, с большой радостью. Достоевский — чудо-писатель!

9 мая 1987 года, суббота

Жутко холодный день. Ветер прямо-таки зимний. Так же резко, как свалилась нам на голову летняя жара, вернулась холодная осенняя стужа. Праздник

Победы в этот день прошёл мимо меня. Я его не заметил. Утром звонила подозрительная Инна, справлялась о Марине. Сестра не знает никаких Инн. Встретил в метро Ольгу Николаевну, педагога из театральной студии, поговорили с ней хорошо.

Встретившись с Женькой на «Октябрьской» поехали в гости к Борису. Степан совсем маленький. Смотрели по телевизору фильм «Человек с аккордеоном» в главной роли Валерий Золотухин. После этого фильма и спектакля «Дом на набережной» Золотухин опять стал возвращаться в моё сердце. Выпили разбавленного спирта, съели курицу и поехали по домам.

Дома я включил телевизор, шёл фильм «Баллада о солдате». То ли от выпитого спирта, пьяный я становлюсь плаксивым, то ли от расстроенной психики, но в финале фильма я сильно рыдал. Слёзы лились в три ручья. Не успел я умыться, как началась программа «Время». Смотреть её не стал. Очень уж плохая в последнее время. Одну лишь хорошую новость сказали. Фильм Элема Климова «Иди и смотри» в Лондоне идёт при переполненных залах. Вот это порадовало. Стал читать «Униженных и оскорблённых». Думаю, эта книга Достоевского станет моей любимой. Так же стал плакать над отдельными строчками. Сегодня показывали замечательный спектакль театра «Современник» «Из записок Лопатина». Валентин Гафт в роли Лопатина очень органичен. Спектакль живой, настоящий, наполненный военными новостями. Смотрел его с огромной радостью.

10 мая 1987 года, воскресенье

Каждый праздник у нас принято праздновать неделю до и неделю после праздничной даты. От этого пропадает интерес и уважение к самому празднику. Весь день показывали ветеранов и всё не так, как надо бы. Зло берёт. Правда, одна передача понравилась, я чуть было опять не заплакал. Весь день сидел дома, читал Ф. М. Достоевского «Униженные и оскорблённые». Прочитал около двухсот страниц. Дочитал до конца. Очень уж заманчиво пишет, невозможно оторваться. Хорошо на душе! Сидел дома один, никто мне не мешал. Родители в деревне, сестра в гостях. Я иногда одиночество предпочитаю самой весёлой компании. Есть в одиночестве много полезного. Читая роман, я с самыми нежными чувствами следил за судьбой маленькой девочки Нелли. Как жаль, что в финале она умирает. И в своей голове почему-то образ Нелли я соединил с образом Ани. Она для меня была слабой, светлой и вот, вдруг взяла и исчезла из моей жизни, словно умерла. Читая роман, я выписывал из него понравившиеся мне слова, выражения, а то и целые абзацы. Всё записываю в зелёную тетрадь, своего пока не пишу нисколечко. Нет настроения, нет желания. По телевизору пела Жанна Агузарова, а я танцевал под её песню. Потом, разогревшись, я повторил отрывок, который готовлю к экзаменам. Получается неплохо, когда с жаром в груди читаешь и живёшь.

Родители приедут только завтра, так что на работе придётся варить суп из пакета.

11 мая 1987 года, понедельник

Неделя началась весело. Марина разбудила меня в восемь часов. В это время я должен быть уже на работе, но ничего страшного не случилось. Один Максимыч надулся, глядя на моё опоздание.

С девяти тридцати до четырнадцати часов мы с Колей сидели на занятиях по гражданской обороне. Глупый

лектор кричал с трибуны, как диктатор, облечённый абсолютной властью и сошедший от этой власти с ума: «Вы все у меня будете в строю стоять и ходить в противогазах!». Ещё очень много глупостей он наговорил. Такие же недалёкие люди задавали ему примитивные вопросы из зала. Всё это грустно. Одно хорошо, сидели вместе с Киреевым и разговаривали о своём. Я выпросил у него на завтра два служебных входных в Театр Эстрады. Завтра и послезавтра в Театре Эстрады поёт А. Розенбаум.

После гражданской обороны я сходил в магазин и накупил целую сумку продуктов. Сварили суп в стеклянной жаропрочной кастрюле и съели его втроём: я, Толя и Коля. Приходила Марья Степановна, рассказала про «жадного» мужа, который отдавал жене по двести пятьдесят рублей. Получая при этом четыреста. Всё мало и мало им. Вся женская часть нашей группы заняла сторону несчастной жены, которая бесится от жира. Хочет, чтобы муж не двести пятьдесят ей отдавал, а все деньги, что зарабатывает. И этой вот темы хватило на весь рабочий день.

После работы пошли с Женькой на авторский вечер Владимира Этуша. Он рассказывал о себе, о своём театре. По-актёрски разыграл рассказ «овсянка» (официантка). Я хохотал, как в детстве. Что-то рассказал про актрису Валентину Малявину, якобы убившую актёра Станислава Жданько, который был младше её на десять лет. Этуш сказал, что молодой актёр Жданько был талантлив и на него в театре возлагались большие надежды. Меня это известие сильно ранило в сердце. Друга-любовника взять, да и убить. Страшная драма, должно быть, разыгралась между любовниками в тот день.

Домой ехал в одном вагоне с молодым поэтом, он всё порывался показать мне свои стихи. И я взглянул. Он писал о любви. Плохо писал.

Глава 11 Толя алкоголик. Чехов. Арбатские художники

12 мая 1987 года, вторник

Мама разбудила пораньше. Я после короткого перерыва снова на беговой дорожке. Сказалось питьё спиртного, я опять «сдулся» на пол-дороги. В гору бежал так медленно, что пешеходы тихим ходом обгоняли меня и смеялись в лицо. Душ, просмотр утренней программы и к восьми часам на работу.

На работе получил под расписку противогаз, взял у Киреева входные в Театр Эстрады и вся активная жизнь на этом закончилась. Всё остальное время сидел в мягком кресле, накинув на плечи телогрейку.

Таисия Яковлевна с наслаждением рассказывала про кладбище и молодых ребят, погибших в Афганистане. Нервишки у неё стальные. Особенно любит смаковать кладбищенские подробности. После работы поехали с Женькой в Театр Эстрады. Народ за полтора часа до начала ходил и спрашивал лишнего билетика. Мы, как два сотрудника театра, направились к служебному входу. Положение было иным, нежели при других концертах. Служебная дверь на замке и при ней три сторожа. После того, как я постучал в дверь служебного входа, на улицу вышла женщина-сторож, разорвала демонстративно мой пропуск, а внутрь не пустила. Пропуск был просрочен, да ещё и на другую фамилию.

Женька занял очередь за «бронью». Но эта очередь под номером пятьдесят семь нас не устраивала. Поехали в клуб ЗВИ на встречу с театром «Современник». Были актёры неизвестные, но играли неплохо. Они показали несколько отрывков из текущих спектаклей. И актёр Кутузов читал рассказ М. Задорнова и Измайлова о телевизоре. Я хохотал, и слёзы от смеха застилали глаза. Вечер вела знакомая мне женщина, с которой я беседовал после их концерта в «Гохране». День хороший и настроение хорошее.