Начало
Шрифт:
Жизнь в Нью-Йорке не была похожа на ту, которую она привыкла вести в Карлингфорде, а затем в Белфасте. Переезд сюда невидимым образом отразился на ней, оставив свой отпечаток на доселе привычных вещах. Несмолкаемый шум города, живший по своим собственным правилам, прогибал под себя, всё больше и больше вмешиваясь в её жизнь. Порой, ей нестерпимо хотелось бросить всё и уехать туда, где она росла маленькой, мечтательной девочкой, собирающей полевые цветы. Вернуться в свой старый дом и услышать тихий голос отца, читающего ей сказки. Проснуться утром и выбежать на улицу, зная, что там стоит он, готовый выполнить любое
Кэт всегда было жалко Петира. Она жалела его, зная, что никто кроме неё общаться с ним не будет. Жалела его даже тогда, когда он, повзрослев, стал использовать девчонок, готовых броситься к нему в объятия по щелчку. Жалость, вынуждала её общаться с ним дальше. Писать письма и созваниваться пару раз в год. Делиться последними новостями. И вот теперь, жалость, двигавшая ей всё это время, сыграла с ней злую шутку, бросив её дочь в объятия этого монстра.
Его маска, надетая им в первую встречу с Сансой, словно прилипла к его лицу, стерев с него его настоящее выражение. Стерев тот звериный оскал, проявляющийся у него каждый раз в разговоре с ней. Кэт видела, как маска, держащаяся на нём всё это время, сползала, стоило Сансе отвернуться. Но даже тогда, в нём оставалось что-то ещё. Что-то незнакомое ей до сих пор, таящееся в глубине его зелёных глаз и вспыхивающее с новой силой при взгляде на её дочь. Много раз она возвращалась к их немногочисленным разговорам, вспоминая его увещевания о любви к ней. Много раз она пыталась найти в них хоть какую-то подсказку, способную помочь ей разгадать его замыслы. Петир лишь смеялся над ней, поднимая уголок своих тонких губ, касающихся каждый раз мимолётом Сансы.
— Мам? — Кэт вздрогнула и подняла глаза на Сансу, — Мам, твой чай давно остыл.
— Да? Я просто задумалась, — она небрежно положила ложку в остывший чай и размешала его.
— И о чём же?
— Ты прекрасно знаешь о чём.
Лицо Сансы вытянулось. Она обречённо вздохнула и собрала волосы в хвост, как делала всегда, готовясь к серьёзному разговору. Эта её привычка всегда удивляла их с Недом, выдавая в ней столь упрямый характер.
— Я знаю, что ты хочешь мне сказать. Он мне не пара. С ним меня не ждёт ничего хорошего. И ещё много всего, в надежде, что я прислушаюсь и брошу его, да?
— Санса, ты знаешь его… Господи, как это всё тяжело. Понимаешь, он как геометрическая фигура, имеющая несколько граней. Вот ты смотришь на куб и видишь лишь одну его сторону, но стоит повернуть тетрадку под другим углом, как первая сторона, уступает место второй, остававшейся всё это время в тени. Также и с ним.
— Ты хочешь сказать, что Петир что-то от меня скрывает?
— Он не скрывает Санса, он играет. Играет в этот брак, потому что ему это выгодно.
— Это какая-то чепуха!
— Санса, послушай меня, пожалуйста. Я не спорю, что прожив с ним полтора года, ты достаточно узнала его, чтобы составить о нём какую-то свою картинку благородного принца, но всё это не так! Подожди, не перебивай меня, — Кэт вздохнула, набирая в лёгкие воздуха, — Я росла с ним бок о бок девятнадцать лет. Он не такой, каким пытается казаться в твоих глазах. У него никогда не было друзей. Никогда. Петир врал на каждом шагу, ища выгоду в своих знакомствах. У него никогда не было долгих отношений ни с одной из девушек, успевших повисеть на его шее. Он всегда открыто смеялся над браком, считая
— Подонок?
— Да.
— Что ж, тогда я жена подонка, верно?
— Санса, пожалуйста…
Наверху хлопнула дверь, поставив жирную точку в их разговоре.
Кэт развела руками, будто извиняясь перед немыми свидетелями этого разговора. Она вылила свой чай, так и не прикоснувшись к нему.
Комментарий к Бессилие
Грядут перемены
========== Конец первой части ==========
Франция встретила его проливным дождём, готовым смыть всё на своём пути. Дождь стучал по крыше машины, усиливаясь с каждой секундой и норовя перейти в град.
— Долго нам ещё?
— Не знаю, мистер Бейлиш.
Елисейские поля стоят, видимо там проходит какая-то демонстрация.
— Боже…
Петир откинулся на спинку сиденья. Они тащились из аэропорта второй час, то и дело, встречая на своём пути неработающие светофоры, повлекшие за собой суматоху на дороге. Желание выйти из машины и отправиться в отель пешком не оставляло его ни на секунду. Прохожие с усмешкой смотрели на машины, застывшие на одном месте и не двигающиеся вот уже битый час.
— Кажется, поехали.
Он без энтузиазма взглянул на Лотора, уставившегося на дорогу. Интересно, как давно он у него работает? Пять лет? А может быть десять? Странно, но раньше он никогда не задумывался об этом. Он встретил Лотора, вывалившись пьяным из бара. Последнее, что он помнил перед тем, как отрубиться, были сильные руки, поднимающие его из лужи.
Лотор, работающий в то время охранником, дотащил его до квартиры, оставив отсыпаться на полу. Проснувшись утром с онемевшей шеей, Петир долго пытался понять, как оказался здесь, пока не нашёл записку, объясняющую всю ситуацию. Он долго шарил по карманам, ожидая найти свой кошелёк пустым, но не найдя никакой пропажи, со спокойной душой отрубился вновь, моля Бога об ослаблении головной боли. Лишь на следующий день, Петир отошёл настолько, чтобы без раздумий отправиться в тот клуб и предложить Лотору работу.
— Лотор, как давно Вы у меня работаете?
— Почти пятнадцать лет, мистер Бейлиш.
Пятнадцать лет?! Петир выпрямился на заднем сиденье, пытаясь вспомнить, всё то, что произошло с ним за это время. Чёрт, целых пятнадцать лет, этот человек находился с ним бок о бок, зная и видя всё. Вот уж точно, ему придёт конец, если он вдруг решит и его уволить.
— Не жалеете?
— Что Вы, конечно же, нет! Я считаю ту нашу встречу чем-то вроде судьбы.
— Судьбы? — Петир рассмеялся в голос, — Я был пьян.
— Чертовски, сэр.
— Почему Вы помогли мне тогда? Наверняка, Вам приходилось лицезреть и не таких пьяниц, как я, — Лотор покосился на него в зеркало заднего вида. Боится, — Давайте, Лотор, говорите, я же не кусаюсь.
— Вас было жалко.
— Жалко? Вы хотите сказать, что я вызвал у Вас жалость? Чем же?
— Понимаете, нас заставляли наблюдать за всеми, пришедшими в бар. На кого-то, хозяева чаще всего и натравливали ребят, готовых поработать кулаками ради лёгкой наживы. Я отслеживал потенциальных жертв, приглядывая одним глазом за Вами. И Вы… Вы вели себя не так, как многие. Не смотря на Ваш дорогой костюм и развязную манеру поведения, благородства в Вас было больше, чем во всех остальных посетителях вместе взятых.