Начать заново
Шрифт:
— Это так странно. — произнесла я крошечный отголосок, который слышался на дне бездонного колодца с чувствами и мыслями.
— Что?
— У меня ощущение, будто я сплю. И вы…
— Рим. Зови меня Рим. — плавные движения танца и руки на талии странно расслабляли, вводя в какой-то транс.
— Рим. — произнесла я, пробуя имя.
— Не отвечай сейчас. Подумай. — уловил он сомнение на моем лице.
При чем я не могла понять, что не так.
— Мы заключим контракт. Все будет официально.
— Как же лицензия? Ведь это… — произнесла я, сразу же подумав о законной стороне вопроса.
— Решим. — ответил он мне прежде,
— Вы… — переводила взгляд с него на зеркало.
— Я? — наклонился он, чтобы меня поднять.
— Не подходи! — выкрикнула, опомнившись, и призвала магию, ладонь вспыхнула в мгновение ока. Одной рукой я опиралась о пол, а вторую выставила вперед. Но проблема была в том, что я не смогла бы воспользоваться ей против этого человека. И человека ли? Договор не позволил бы.
— Вас нет? — смотрела я в пустоту на том месте, где стоял мужчина.
— Я вампир. Высший вампир, Таяна. — развел он руки в стороны, переведя взгляд с пламени на мое лицо. — Ты не знала?
— Вампир, значит? — я всматривалась в абсолютно не вязавшийся с этой расой облик и не могла поверить. Разумеется, на занятиях в академии мы разбирали и этот вид разумных существ, населяющих Гею. Не могу сказать, что сильно углублялись. Их осталось настолько мало, что достопочтимый Элман Ору — автор учебника, не удосужился написать что-то, что давало бы полное представление об этих обитателях планеты. У них даже нет собственной территории. Кроме того, что вампиры жили в некоторых отдаленных уголках человеческих поселений. Но вот конкретно, где они сейчас — ни словечка.
В деревнях вампирами пугали деток, чтобы те не загуливались до темноты. Соответственно, облик придумывали местные на ходу, в каждой местности им приписывали что-то свое. А господин Ору нарисовал до того бледную карикатуру на страницах своего интеллектуального труда, что в пору было скривиться и перелистнуть дальше.
Если же вспомнить черно-белые лики его семьи на общем портрете, то можно было поверить, что семейство Рассел принадлежит к подобному племени. Как дети представляют себе кровопийц? Белая кожа, алые губы, длинные клыки. По ночам оборачиваются летучей мышью и охотятся на свою жертву. Я вспомнила роту мышей, живущих у соседки–Вельки под крышей дома, и тут же ее скорчившуюся моську, когда брат рассказал ей пугающие сказки про писклявых товарищей. Когда ей было пять — это работало, а потом она соорудила рогатку и выкурила ни в чем не повинных крылатых соседей.
Сейчас же я смотрела на откровенно сомнительный экземпляр вампирьей братии. В его специфическую сущность заставляло поверить лишь то, что я не видела его отражения. Конечно, ходили байки, что у этих созданий нет души и поэтому
Его брат Ромул, кстати, действительно походил на смазливую копию такого человеческого шаблона о вампирах. Вот только днем все семейство активно бодрствовало и разгуливало под солнцем, вызывая вопросы.
— Разве это что-то меняет?
— Честно говоря, про вас ходят не самые лестные байки, а в курсе истории написано настолько мало, что стыдно даже пересказывать. — я погасила пламя, успокоившись после увиденного и попыталась встать. Мужчина подал мне руку, и я за нее ухватилась, решив для себя, что глупо устраивать истерику, когда цель ее не ясна. Испуг был первостепенным, но на место эмоций встал разум.
— Все в порядке? — спросил он, видя, как я отряхиваю платье. Хотя это было скорее нервное. Пол здесь был безукоризненно чистый.
— Вроде. Не ожидала просто. Уже пришла в себя. За испуг вы должны мне теперь экскурсию в самые интересные места Эрастиона. — схитрила я, поправляя платье, вспоминая о своей цели.
— Сколько угодно. — уголок губ поехал в бок, а теплый взгляд окутал приятным чувством. Наверное, есть люди, которые быстро располагают к себе и вызывают чувство доверия. Рим Рассел — был именно таким человеком. Вернее вампиром.
Вечерний сад полнился чудесными запахами цветов и прохлады, а Эрастион прибывающими гостями и действительно большим количеством людей. Полная луна сияла ярким белым диском на абсолютно черном бархатном небосклоне, магнитом притягивая взгляд. Вокруг нее царица ночь раскидала крупный бисер звезд, срывающийся с полотна, оставляя белоснежный хвост света и надежду на то, что все загаданное когда-нибудь сбудется.
Рим предложил прогулку, желая и самому не натыкаться на все прибывающих новых обитателей замка. Уложенная светлым неровным известняком садовая дорожка вела вдоль низкорослого декоративного ковыля, из которого торчали смешные головки малинового аллиума, в простонародье называемым диким луком. Раскачиваемые южным ветром они будто бы звенели и зазывали еще углубиться в сад, что мы и делали. Теплые приглушенные огни уже зажглись, уютно подсвечивая рисунки, сделанные из кустов лаванды и котовника. Цикады стрекотали особенно громко, заставляя прислушиваться или замереть, просто созерцая. Где-то ухала ночная птица неизвестного происхождения и затягивали трели на распев сумеречные певцы. Их даже не пугали шаги вторженцев в этот уголок безмятежного спокойствия и красоты.
— Высшие вампиры не отражаются в зеркалах, только в водяной глади. Ведь Стихии всегда обнажают суть. — он посмотрел на меня, точно намекая, но я сделала вид, что не заметила.
— А как же ваша жажда? Что насчет этого? — я тихо шелестела юбкой по дорожке, неспешно ступая по еще теплому камню.
— Наша раса ведет свое существование от начала Схождения Сфер, и за столько тысячелетий мы научились сдерживать ее. — он осекся, вспомнив что-то и добавил: — Разумные вампиры, вписавшиеся в общество, заменяют человеческую кровь на бычью. Возможно, ты заметила, что символ Гарии именно это животное и особый ряд на торгах выведен специально под них. — на его слова я кивнула, вспоминая рынок и крупных мускулистых животных, отличающихся своим размером в сравнении с обычными быками в Россарии или Мангольдии. В последней они были совсем крошками. Пожалуй, тут бы их приняли за худую корову или большую козу.