Начертательная магия
Шрифт:
— Я же еще ничего не сказал, — удивился он, садясь рядом.
— Когда ты вот с таким лицом идешь ко мне, я знаю, что ты будешь меня успокаивать и обещать, что никто не посмеет меня обидеть. И ты проследишь за этим. И я тебе верю. Всегда.
— Мне даже и добавить нечего, — хмыкнул он, — не убегай завтра, позавтракаем вместе, а потом я тебя до аудитории доведу. А там уж из кабинета в кабинет со своими будешь ходить. Встретимся на обеде. И, Саш, не ходи одна. На тебя как на старосту тоже попытаются надавить или еще чего хуже устроят. Я, конечно, постараюсь всегда быть рядом, но сама понимаешь, я не всемогущ.
— Порой мне кажется, что всемогущ. Спасибо, Дом, — сжала его руку, — ты даже не представляешь, как я благодарна тебе. Ты самый
— Будешь должна, — подмигнул он.
— По гроб жизни, — согласилась я.
— По гроб не надо, у меня есть к тебе просьба, и если ты будешь ее выполнять, я буду тебе благодарен, — он повернулся ко мне и серьезно взглянул в глаза, положив свою руку поверх моей.
— Говори, Доминик, если это в моих силах, то я все сделаю, — прониклась его серьезностью и приготовилась выслушать.
— Не ври мне, Саш. Никогда, даже если считаешь, что ложь во благо. Не ври. Лучше скажи правду, пусть неприятную, обидную и жестокую, но не обманывай.
— Это твоя просьба? — он кивнул. — Хорошо, Дом. Я не врала тебе и не буду, обещаю. К чему ты этот разговор завел?
— Просто помни об этом обещании. Я могу многое простить и пережить, но не ложь. Даже самую мелкую. Мне пора на уборку. Дождись меня на ужин, хорошо?
— Хорошо, — я в недоумении провожала взглядом Доминика.
Странный получился разговор. Я не собиралась ему лгать, просто поводов не было, а для него эта тема, как мне показалось, весьма болезненна.
На ужин чертежники приходили группами. Было что-то в этом такое, отчего дух захватывало. Весь факультет сплотился, даже те, с кем отношения складывались не лучшим образом, не остались без защиты и поддержки сокурсников. После того как побили студента с моего курса, все чертежники объединились. Именно в этот момент я поняла, насколько правдивыми были слова о том, что факультет — это семья. Здесь, как и в любой семье, есть проблемы, конфликты, ссоры, недопонимания, но в моменты трудностей каждый знал, что у него есть эта странная огромная семья, которая даже самого вредного ребенка не даст в обиду. На нас косились, перешептывались за нашими спинами, но главное — больше не задирались. Пока. Причиной тому слова ректора об ужесточении наказаний и реальной угрозе отчисления, поданные стражам заявления ребят, за которые виновным грозило не только отчисление, но и наказание по закону, или же наша сплоченность, я не знала, да и не важно это. В груди теплилась надежда, что, наконец, в академии наступали новые времена, когда травля целого факультета закончится. Не важно, что это происходило из-за страха перед наказанием, важно было то, что если эта травля прекратится сейчас, то совсем скоро изменится и отношение к факультету. Я надеялась на это. Ведь если те, кто науськивали других на эту травлю, пускали бредовые слухи о чертежниках, будут молчать, то у остальных будет возможность взглянуть иначе на студентов факультета начертательной магии. И в академии, наконец, настанет атмосфера мира и дружбы, а не холодной войны со вспышками реальных боевых действий. Но это были мои мечты, а много мечтать мне было некогда.
Утром следующего дня я завтракала в компании Доминика, Натки, Сориана, Дарии, Латании и Адана.
— Вы чего такие напряженные? — спросила подруга, оглядывая нас, первокурсников.
— У нас практика по защитным кругам у Лантаса. Дом еще на прошлой неделе предупредил, что это будет что-то особенное и за пределами академии, — пояснила я.
Страх перед неизвестностью сковывал. Волоски по всему телу вставали дыбом, когда воображение рисовало жуткие картины того, какой будет наша практика. Ничего хорошего от этого занятия я не ждала, а уж, глядя на Доминика, становилось совсем плохо. Студентов начерталки не щадили, и что-то мне подсказывало, что даже первокурсникам Лантас приготовит что-нибудь такое, отчего кошмары будут сниться по ночам.
— Саша, ты вся дрожишь, —
— Но запомните вы свое первое занятие надолго, — Натка передернула плечами. Мы с девчонками в ужасе уставились на нее. Видимо, Доминик чего-то не договаривал.
— Ну зачем? — закатил глаза Дом. — Ты же видишь, что они тут сейчас втроем в обморок попадают.
— А что? — возмутилась Натка. — Я до сих пор помню свой забег по лесу.
— Рассказывай, все без прикрас, — практически приказала я, вспоминая, брала ли с собой хотя бы валерьянку для успокоения.
— Да было бы, что рассказывать, — Доминик отвернулся и принялся за еду, как ни в чем не бывало. — Перенесли нас в охраняемый парк. Там такой лесок небольшой, огороженный сеткой, в таких студенты факультета по управлению животными практикуются в навыках. Ну, как в дикой природе. Вот, — отпил он чай и повернулся. Обвел нас взглядом и продолжил: — Лантас нам полчаса дал на чертеж защитного круга подручным материалом прямо на земле. Плюс активация. Начертил, активировал, встал в круг — все. Большего от нас не требовалось. Вернее, не требовалось от тех, кто успел это все сделать. Остальных же ждало знатное веселье. К тому моменту, как время истекло, на поляне, где мы чертили, оказались с десяток управленцев. И как только время закончилось, Лантас дал им отмашку. В общем, стая волков хорошо погоняла тех, кто ошибся в чертежах или просто не успел вовремя.
— Я тогда поняла, почему Шамис всегда говорит, что главный навык чертежников — это быстрый бег, — поделилась Натка, — переволновалась, дважды перечерчивала круг, не успела вовремя, и, как еще семеро ребят, бежала до самой ограды. Управленцы, конечно, волков усмирили, но я до сих пор помню шелест листьев за своей спиной, который вселял ужас.
— Может, это, — робко сказала Латания, — ну его, это занятие? Пропустим?
— Не советую. Будет только хуже, — сказала Ната, — знаете, как бы страшно ни было в первый раз, в следующие разы стараешься откинуть волнение и понимаешь, насколько важно уметь делать правильные чертежи в любых условиях.
— Какие у вас тут жестокие уроки, — выдохнула я.
— Зато действенные, — улыбнулся Доминик. — Здесь нам еще позволяют допускать ошибки, а вот после выпуска все по-другому. Одна ошибка может стать последней.
— Ладно, пойдем сдаваться Лантасу, — вздохнула я. — В смысле, сначала на лекции по универсальной боевке и стихиям, а потом к Лантасу. Надеюсь, меня к тому моменту не хватит инфаркт.
Глава 18
Лекции записывала, совершенно не вникая в смысл. Пыталась успокоиться и даже получила несколько замечаний от преподавателей, потому что витала в облаках. Но время неумолимо бежало вперед, и практика по универсальным магическим кругам все-таки наступила. Своих ребят я предупредила накануне и попросила повторить всю теорию и одеться так, чтобы было удобно работать в любых условиях. Лантас появился вовремя. Длинная вереница студентов по очереди сдавала свои рефераты по прошлому занятию, на преподавательском столе выросла высокая стопка листов. Лантас с кровожадной улыбкой помечал что-то у себя в тетради, а когда все расселись по своим местам, наконец, заговорил.
— Рефераты к следующей неделе проверю. Если ваши работы сделаны не должным образом, то на каждую такую работу будете делать две новых. А сейчас, вижу, что вы уже дошли до нужного состояния и готовы окунуться в настоящую практическую начертательную магию, — расплылся он в улыбке, да так, что Чеширский кот позавидовал бы. — Сумки и тетради оставляем в аудитории. С собой берете только мел.
Все переглядывались с ужасом в глазах. Теперь даже списать не удастся. Лантас наслаждался происходящим и, похоже, даже веселился.