Национальность – одессит
Шрифт:
На конный отряд на дороге сперва не обратил внимания, но потом заметил между всадниками пешего, слишком похожего на моего свояка. Зашел на них сзади на бреющем. Рев двигателя и несущаяся на тебя машина кого угодно испугает, а уж лошадей и подавно. С перепуга отряд рассыпался, причем несколько лошадей помчались по полям без наездников. Я развернулся, сделал второй заход, отметив, что Алесей Суконкина нет на дороге, и распугав лошадей еще раз. Пикируя в третий, увидел свояка на поле, догонявшим
Выйдя из пике, развернулся, собираясь сделать еще один заход, и увидел возле правых крыльев знакомые яркие вспышки трассеров. В верхнем появились отверстия. Я повернул голову и обнаружил позади и немного выше два истребителя-биплана «ньюпор-23» со стационарными пулеметами на верхнем крыле, чтобы не ставить стабилизатор для стрельбы через винт. Скорость сто шестьдесят пять, кажется, километров в час. Когда-то я решал, не приобрести ли такие же для кантона Женева, но у них были проблемы с верхними крыльями, норовящими разрушиться в полете. На их месте при неожиданной атаке сзади я бы завалил мой аэроплан с первого захода. Или пилоты неопытные, или у них другая цель. Ближний показал жестами, чтобы я летел в сторону Одессы вместе с ними, иначе мне покажут кузькину мать без трусов.
Я покивал: да-да, вот прямо сейчас! Они проскочили вперед, а я начал поворачивать в сторону Днестровского лимана. Оба истребителя развернулись, и один выпустил короткую очередь, которая прошла справа от меня, а второй, поравнявшись, опять показал жестами, чтобы я летел в сторону одесского аэродрома. Видимо, у них приказ захватить аэроплан. Когда они проскочили вперед, продолжил поворачивать вправо. Не тут-то было. Оба зашли сзади, сбавили скорость и начали бить по моему правому крылу короткими очередями. Один догнал и повторил неприличные жесты, а второй остался на хвосте. Я медленно повернул влево и полетел на юг, над морем. У истребителей запас топлива примерно на час летного времени, и они уже в воздухе, если вылетели из Одессы, минут пятнадцать.
Сперва по мне не стреляли, только жестами показывали, что надо взять еще влево. Я показывал в ответ, что не могу повернуть, что-то случилось. Дурачил их так минут десять. Потом они догнали и начали постреливать короткими очередями по правым крыльям, заставляя повернуть влево. Дырок становилось все больше, но продукт немецкого авиапрома пока держался. Понимая, что надолго крыльев не хватит, я опустился к волнам, покрытым белыми барашками, полетел на высоте метров пятнадцать-двадцать, кидая аэроплан то влево, то вправо. Теперь истребителям надо было атаковать меня сзади под очень острым углом и успевать вырулить,
Я вздохнул облегченно и решил набрать высоту и лечь на курс норд-вест. Развернуться смог — и как бы завис на одном месте. Правый движок в одиночку еле выгребал против встречного, очень сильного ветра. С такой скоростью я не доберусь до румынского берега. На запад, при встречно-боковом ветре, полечу чуть быстрее, но в ту сторону суша намного дальше, тоже может не хватить топлива. Решил воспользоваться попутным ветром. Тендровская коса отпадала из-за шанса встретиться с моими врагами. Оставался Крым. Сяду там где-нибудь в лесу на горе или в степи у оврага, где спрячу аэроплан, и попробую по суше добраться до государственной границы. Одет я в тот самый скромный светло-серый костюм, в котором ездил в Одессу, так что выделяться не буду, и у меня с собой несколько серебряных рублей, золотые карманные часы, браунинг с двумя запасными обоймами и еще сагайдак с луком, колчаном и нычкой с золотыми червонцами, благодаря которым уж точно не умру с голоду.
Высоту аэроплан набирал тяжело, к тому же, небо плотно затянули низкие темные тучи, поэтому поднялся метров на четыреста, до нижнего края их, и полетел на юго-восток. По моим прикидкам слева вот-вот должен был показаться мыс Тарханкут, но его всё не было. Часа через два зашло солнце, а звезды закрывали тучи. Я не знал, где берег и на сколько еще хватит топлива. Летел на удачу, вглядываясь в темноту прямо по курсу.
Правый двигатель сдох внезапно, не кашлянув ни разу. Несколько минут я планировал, слушая завывание ветра и все усиливающийся шум штормового моря. Впереди разглядел что-то темное, вроде бы высокий берег. Только перекинул через шею лямку сагайдака, собираясь к десантированию, как аэроплан врезался носом в воду, а я — в приборный щиток, да так, что сыпанули искры и отрубился. Очнулся в воде, теплой, приятной. Аэроплан исчез, зато совсем рядом был берег. Так понимаю, сбылось придуманное предсказание самому себе, что во второй раз море не отпустит.