Над картой Родины

Михайлов Николай Николаевич

Садоводам помогают научные станции. Плодово-ягодная станция около города Ворошилова отбором и скрещиванием создала новые морозоустойчивые сорта слив, винограда, смородины.

Советский человек заботится не только о себе. Он двигает вперед общее дело. Ученики Чоботовской школы под Москвой заложили фруктовый сад на пустыре. Это не все. Они позвали за собой пионеров и школьников Советской страны: «Украсим Родину садами!» Так родился общесоюзный конкурс на лучшего юного садовода.

Война не помешала распространению садов на север и восток. Но там, где были гитлеровцы, садоводство сильно пострадало. Враг

вырубил на дрова, опустошил яблоневые сады Белоруссии, вытоптал виноградники Молдавии. В послевоенное время все это восстановлено.

На протяжении сотен километров выращиваются сады вдоль дорожных магистралей.

Начинают покрываться садами и рощицами терриконы в Донбассе — всегда раньше голые, черные, при ветре рождавшие пыль.

Дело у нас не ограничивается созданием новых садов или восстановлением старых. Во многих горных местностях растут дикие фруктовые леса — на Кавказе, в горах за Ташкентом, у Алма-Аты. Их можно «окультурить», и лесоводы за это взялись.

Заросли дикой яблони, дикой груши, дикой сливы покрывают предгорья Кабарды. Часть этих лесов превращена в культурные сады путем прививки к диким плодовым деревьям культурных, благородных сортов. Особенно хорошо поддаются перепрививке грушевые деревья. Они дают плоды весом в полфунта. Весь пояс горных лесов Кабарды будет превращен в плодовый сад. Так же улучшаются фруктовые и фисташковые деревья в горных лесах Средней Азии.

В Советском Союзе немало садов и на колхозно-совхозной земле и на приусадебных участках. Но вспомним: в стране живет двести миллионов человек, их запросы растут день за днем. И мы поймем: садов у нас еще гораздо меньше, чем нужно.

В послевоенные годы развитие садоводства шло медленно. В некоторых областях площадь под садами даже сократилась. В 1953 году садов не имела половина колхозов.

Между тем фрукты, ягоды, виноград — это ценные продукты питания. И спрос на них непрерывно растет, пока оставаясь далеко не полностью удовлетворенным.

Организуя быстрый подъем народного благосостояния, расширяя производство продуктов питания, Коммунистическая партия заботится и о подъеме садоводства. Она поставила задачу — резко увеличить производство и потребление плодов, ягод, винограда, а для этого повысить урожайность садов и виноградников, расширить их площадь, механизировать работу в садах.

ПОЛЯРНОЕ ЗЕМЛЕДЕЛИЕ

За широту Петербурга заходило лишь полтора процента пашни. Море хвойных лесов скрывало мельчайшие островки возделанных полей: редкие полянки, взрытые сохой и засеянные «серыми хлебами» — ячменем, овсом и рожью.

Крайний Север — берег Ледовитого океана — был вовсе лишен земледелия.

Тундра. Заросшее мхом болото на мерзлой сизой земле. Ни городов, ни сел. Редкие кочевья вымиравших племен. Для бродячего оленевода и рыбака растениеводство было недосягаемой ступенью культуры.

По карте России тянулась черта — «северная граница земледелия». За чертой оставалась добрая треть страны. Столетиями этот предел представлялся незыблемым.

Советский Север перестал быть пустыней. В земле голых берегов Ледовитого океана найдены ценные минералы, выросли рудники. Работают рыбоконсервные заводы. Сооружены морские порты. Проложена сеть авиалиний. Созданы десятки научных станций. Поднялись

большие города. В годы первых пятилеток население Мурманска каждый год почти удваивалось. Берег Полярного бассейна заселен тысячами новых людей.

Но нельзя было добиться хозяйственного подъема Крайнего Севера, не создав там своего земледелия. Если не полностью, то в какой-то мере оно должно питать Север продовольствием. Главное — нужны местные овощи. В овощах — противоцынготный витамин «С», столь необходимый-человеку в Заполярье.

За тысячи километров на Крайний Север везут сельскохозяйственные грузы. Они занимают трюмы судов Северного морского пути наполовину, если не больше.

Но к началу арктической навигации овощи не успевают созреть. Приходится везти прошлогодние, придумывая всякие способы защиты их от порчи.

А это значит, что через моря и реки везут воду сотнями тысяч тонн: ведь овощи и картофель содержат 80–90 процентов воды. Приходится везти на край материка вместе с сеном тысячи кубометров воздуха.

Если не считать авиационных линий, пока еще редких автомобильных магистралей и двух железных дорог — к Мурманску и к Воркуте и Салехарду, реки — единственный путь в северной тайге. Но по рекам можно плыть только летом. Сани — единственное транспортное средство в непроходимо-болотистой тундре, но на полозьях легко везти груз лишь зимой… Так то одна, то другая часть Севера бывает отрезана от всей страны. Поневоле приходится иной раз загружать тесную кабину самолета мешками картофеля.

Перевозки на Крайний Север во много раз дороже стоимости того продукта, который перевозят.

Болота и камни. В июне под мшистыми кочками еще лежит лед. В низинах — топь. Лето короткое, сырое, холодное. Полярная зима длится девять месяцев…

Думалось — растительная сила в этих местах угнетена до предела. Ягель за все лето успевает подрасти лишь на два миллиметра. Чтобы достичь толщины стакана, лиственнице нужно пятьсот лет.

Задача была небывало трудной. Она заключалась не в том, чтобы научно прокорректировать вековой опыт населения. Опыта не было. Требовалось в новом крае создать новую отрасль производства.

И она была создана волей работников Советского Севера.

Сергей Миронович Киров, руководивший освоением Кольского полуострова, сказал: «Нет такой земли, которая в умелых руках при советской власти не могла бы быть повернута на благо человечества». Мичуринцы доказали правоту этих слов. Они создали в Заполярье новый культурный мир растений.

На Крайнем Севере были устроены сельскохозяйственные станции, и среди них на 67°44' северной широты — Хибинская, где работал основоположник заполярного земледелия Иоганн Эйхфельд, ныне академик.

Хибинскую станцию заложили в 1923 году на болотах, среди валунных и галечных увалов. Место было совсем диким, будто оттуда только что ушел ледник.

Поморы и раньше пытались выращивать на Мурмане картофель, но он либо погибал, либо приносил клубни величиной с лесной орех.

Наука считала, что для ячменя нужна общая сумма средних ежедневных температур за время развития и роста в 1 600 градусов Цельсия, для овса — 1 940 градусов, для гороха — 2 100, для корнеплодов — 2 500. А в Хибинах за короткое лето сумма температур составляет всего 1 135 градусов. Следовательно, как будто нечего и пробовать.