Над пропастью поржи
Шрифт:
— Я пойду на разведку, а ты жди меня здесь! Поняла?
Я кивнула.
«Может, вот он, мой шанс сбежать? А, что? Другой возможности у меня не будет. Хантер явно дал понять, что сам не отпустит. А если победит Тархан, то плакала моя свобода со стопроцентной гарантией. Бежать! Как можно дальше! Затеряюсь в высокой траве и поминай, как звали… Да, так и сделаю!»
Затянув потуже пояс, рванула в сторону поля. Я, как ошалелый Спирит из мультика понеслась, сверкая пятками и иногда пятой точкой из-под
«И почему я никогда не любила физкультуру? Ах, да! Потому что на ней нужно было бегать…»
Вот и сейчас дыхалка меня подводила. Легкие горели огнем, словно я вдохнула раскаленные угли. Ноги не слушались. Накатывало отчаяние. Я остановилась всего на мгновение, чтобы перевести дух и осмотреться по сторонам. Шорох слева и меня хватают за шкирку, как котенка.
«Хантер. Он меня нашел!»
Мои волосы попали в его кулак вместе с воротом. Больно и до слез и обидно, что так глупо попалась.
«Чтоб тебя дракон сожрал!» — подумала я, шипя от досады.
— Я что тебе сказал? М? Ждать меня! Сбежать решила? Глупо! Очень глупо с твоей стороны!
Охотник волочил меня обратно. Сил для сопротивления не осталось. Я даже вывернуться никак не могла, потому что тут же становилось нестерпимо больно затылку. Я была в ловушке, а Хантер зол как вепрь. Он шумно дышал, рычал что-то себе под нос и шагал, шагал, шагал и тянул меня за собой.
— Живее давай! А то Тархан решит, что мы не придем! Шевели ногами!
Наконец, мы, кажется, добирались до цели. Из-за широкой спины Хантера я ничего не видела. Да и практически ничего не слышала из-за гула в ушах. Мурашки перед глазами водили хороводы. Я попыталась отдышаться.
«Мне бы сейчас водички… Ха! Мечтай, Алена! За шкирку тебя больше не держат, радуйся…»
— Эй! Какого…? — успела только и сказать, когда меня снова схватили и даже приподняли над землей.
Как из-под толщи воды до меня доносились обрывки фраз:
— Ты забрал у меня мою жизнь, мою любовь! А я заберу твою!
«Ничего не поняла. Какая любовь, вообще! Да мы только вчера познакомились, хотя и знакомством это можно назвать с большой натяжкой… М-м-м-м… Как же мне плохо!»
Охаю.
«Только этого мне еще не хватало! Что это? Нож?»
Сквозь сомкнутые веки, увидела только расплывающийся силуэт здоровяка. Даже так он казался огромным, точно скала… В его голосе было слышно негодование, гнев и… Волнение?
А потом я услышала рык зверя. Огромного, могучего и прекрасного дракона.
Хантер резко швыргул меня вперед. Падение. Темнота приняла меня в свои объятья. На миг открыв глаза, увидела огромный коготь.
«Нет-нет-нет!.. Он же сейчас убьет его! Я должна этому помешать! Это все из-за меня… Это же тот самый дракон, что нес меня на своей спине… Единственный, кто
Я с трудом поднялась на ноги, зацепившись за огромные чешуйки на лапах ящера. Он даже не почувствовал этого.
«Для него я словно муха… Или же он так сильно увлечен противником, в руках которого сейчас смертельное оружие? Только вот я об этом знаю, а дракон нет. Мне нужно что-то сделать, но что?»
Я встаю спиной к дракону и на трясущихся ногах пошла в сторону Хантера.
— Нет! Не делай этого! Этот дракон хороший! Ты сам будешь об этом жалеть потом! Одумайся, прошу, пожалуйста! — выкрикнула я, но вышло слишком тихо, почти шепотом. — Не надо! — Замахала я руками.
Хантер посмотрел на меня с издевкой и сказал:
— Что ж! Это твой выбор! И знаешь… наверное, это лучший выход!
«О каком выходе он говорит?»
Охотник направил арбалет на меня. Короткий свист. Снова темнота.
— Не-е-е-ет! — прокричал, рычал то ли человек, то ли дракон.
— Схватить его! — услышала я голос кого-то еще.
— Вон! С дороги! Пошли прочь! — с надрывом.
Я почувствовала, как меня оторвали от земли. И последнее, что запомнила — гулко бьющееся сердце… не мое, и шепот над самым ухом:
— Только держись!
* * *
Я плавала в море. Волны нежно покачивали меня. Жаркое солнце светило прямо в лицо. Я зажмурилась и закрылась от него ладонью, жалея, что забыла надеть солнцезащитные очки.
Подо мной мой любимый надувной матрас. Он яркий, полосатый и очень удобный. Видимо, солнышко зашло за тучку и стало не так больно глазам и не так жарко.
«Как же хорошо здесь, как тихо… Стоп, а, действительно, почему так тихо? Где крики оголтелых чаек? Где голоса других отдыхающих? Меня, что, унесло в открытое море?»
Я попытаюсь открыть глаза, но ничего не вышло. Веки словно клеем намазали.
«Что это вообще такое? Это шутка, да?»
Сразу закралась мысль, что, возможно, и впрямь кто-то надо мной подшутил, пока я спала.
«Да, ну-у-у… Бред! Ванька так бы не поступил. Максимум на что он способен — это измазать меня зубной пастой во сне… Паршивец! Детский летний лагерь не прошел для него даром. Пакостить он отменно там научился.»
Мой двоюродный просто исчадие ада. Он вечно меня доставал своими дурацкими приколами.
«Почему мама до сих пор меня не кричит мне с берега, что пора выходить из воды? Тринадцать лет контролировала, а в четырнадцать перестала? М?»
— Ма-а-а-а-ам, ма-ааа-ам! — позвала я.
— Чш-ш-ш-ш… успокойся. Все хорошо, — волнительным баритоном проговорила «мама».
— Мама-мама, а почему у тебя такой голос? — спросила я, не открывая глаз.
— Потому что я не твоя мама, — ответил приятный мужской голос.