Надейся только на себя
Шрифт:
Посматривая на дверные таблички, Роман добрался до номера 333. За дверями было тихо. Это хорошо, веселая компания не входила в его планы.
Не успел он постучать – дверь открылась. На пороге стояла Эва, застенчиво улыбаясь. На ней была красного цвета майка в облипку, подчеркивающая ее пышные формы, и короткие полуспортивные брючки. Волосы она собрала на затылке в «конский хвост», что выгодно подчеркивало стройность ее нежной смуглой шеи. Несмотря на простоту наряда, выглядела она великолепно. Малость одичавшему Роману она показалась
Роман на миг даже застеснялся своих поношенных джинсов и такой же рубашки – бескорыстный дар Омрана, – которые все еще были на нем за неимением ничего другого. К такой девушке надо было бы приодеться, а вся одежда, как назло, в «Синдбаде»…
Хотя, подумал он, в ее стране к одежде относятся очень демократично, а ей, как журналистке, потертые джинсы должны быть роднее, чем костюм от Версаче.
– Рад вас видеть, Эва, – сказал Роман.
– Я вас тоже, Роман… Входите!
Он вошел в номер, Эва закрыла дверь. Роман быстро огляделся. Узкая комната-пенал, встроенный платяной шкаф, две кровати, две тумбочки, два стула, стол у одной стены, телевизор у другой, между ними – окно. На полу ветхий коврик, стены оклеены полосатыми обоями. Обстановка, что называется, спартанская. Правда, здесь имелись ванная комната и туалет, что было уже неплохо.
– Вы не одна? – спросил Роман, имея в виду вторую кровать.
– Сегодня соседка как раз уехала, – отозвалась Эва. – И до завтра я точно одна. Так что вам повезло…
При этих словах краска залила ее смуглые щеки, и Роман, чтобы не смущать девушку, подошел к окну. Откуда она такая скромница?
Из окна виднелась площадка перед отелем, густо заставленная машинами.
Чуть дальше, у дороги, Роман увидел свой верный «Фольксваген». Ну, пусть постоит в одиночестве, им надо отдохнуть друг от друга.
На столе стоял фотоувеличитель и пластмассовые ванночки. В них были налиты реактивы, из чего можно было понять, что кто-то всерьез занимается фотоделом. Тут же размещались лазерный принтер и ноутбук. В тесноте, да не в обиде. На окнах поверх тонких штор висели другие шторы, довольно плотные. Вряд ли они были предусмотрены местным сервисом.
– Это ваша соседка забыла? – спросил Роман, указывая на фотоувеличитель.
– Нет, – засмеялась Эва несколько нервически, по-прежнему стоя у дверей. – Это все мое.
Чувствовалось, что она сильно волнуется.
– Увлекаетесь фотографией?
– Да… Давно, еще со школьных лет.
– А я думал, что так фотографии уже не делают.
– А как их делают? – не поняла Эва.
– Ну… Нащелкал кадров, отдал пленку в студию «Кодак» – и через пару часов пачка готовых фотографий.
– Многие так и поступают, – согласилась Эва уже спокойнее. – Но я люблю делать портреты сама. Машина так не умеет. Нужна работа со светом и тенью, понимаете? Тогда лицо выходит как живое. Как на рисунках живописцев.
Под внимательным, хотя и ласковым взглядом
– Наверное, интересно этим заниматься? – спросил он.
– Очень.
– А где вы достали фотоувеличитель? Сейчас такие нигде, наверное, не продаются.
– Привезла с собой.
– Вы тащили с собой увеличитель? – поразился Роман.
– Ну да, – простодушно подтвердила Эва. – Он совсем не тяжелый и очень удобно складывается в чемодан.
– А на таможне не было проблем? Они не подумали, что вы везете бомбу?
– Нет, – засмеялась Эва. – Хотя я долго объясняла, что это такое.
– Я думаю… А шторы здесь были такие? Или вы тоже с собой привезли?
– Нет… Не привезла… Купила на рынке ткань и пошила.
– Потрясающе! А где же фотографии?
– В ванной… Сохнут… А готовые в коробке.
– Должно быть, соседка ругалась с вами, что вы занимаете полномера да еще и ванную?
– Нет, – снова засмеялась Эва. – Она была славная.
– Ваша землячка?
– Нет. Испанка. Из Барселоны.
– Вы тоже обратили ее в свою фотографическую веру?
– Перестаньте, Роман, – смеясь, взмолилась Эва и даже слегка толкнула его в плечо.
Таким образом, лед смущения был растоплен. Эва подошла к столу, сдвинула ванночки.
– Садитесь, пожалуйста.
– Благодарю.
Роман сел к столу, продолжая осмотр. На полу между столом и кроватью он увидел картонную коробку от лазерного принтера. В ней двумя рядами стояли черные фотоконверты. Судя по их толщине, все они были наполнены фотографиями.
– Это все ваши работы? – спросил Роман.
– Да. То, что успела здесь сфотографировать.
– Немало… А что вы фотографируете?
– То, что меня интересует. В основном это разные люди. Я увлекаюсь портретами, поэтому снимаю каждого, кто привлекает мое внимание. Я, если можно так выразиться, коллекционирую лица. А здесь, в Багдаде, очень много интересных лиц.
Эва постепенно оживилась. Роман со страхом подумал, что сейчас она, как всякий коллекционер, начнет показывать ему свою коллекцию. В коробке было конвертов тридцать. Эдак до утра можно перебирать. Да еще и выслушивать подробный комментарий. Может, удрать, пока не поздно…
– Хотите есть, Роман? – вдруг спросил Эва, забыв о фотографиях.
«А вот это уже лучше, – подумал он. – Все-таки я в ней не ошибся».
– Не отказался бы.
– У меня только пирожки и кола, – сказала она.
– Замечательно. Обожаю пирожки и колу.
Эва достала из тумбочки бумажный пакет с пирожками и металлическую банку кока-колы.
– Дайте стакан или кружку, – попросил Роман.
– Пейте все, – замахала она руками. – Я все равно не хочу.
Роман без долгих слов вскрыл колу и достал из пакета пирожок. Съеденная сто лет назад шаурма уже давно переварилась, и организм требовал топлива. Хорошо, что еще не слишком громко требовал.